Возьмем другой пример: наш капиталист обнаруживает, что его капитал возрастал бы за границей быстрее, чем в своей стра-не, — а, как и сами деньги, наш капиталист является космопо-литом. Теперь возникает вопрос: в какой форме капитал будет вывозиться за границу? Как товарный капитал? Но возможно« что границу чужой страны оседлали таможенники и иные греш-ники, которые запрещают ввоз товара. Или производство некоторых товаров внутри страны стоит дороже, чем за границей. Тогда они не годятся для экспорта. Что касается других товаров, то заграница, может быть, переполнена ими, и их цена вследствие этого ниже нормального уровня и т. д. При такой конъюнктуре товарного рынка выгоднее и вернее всего отправить в путь
• — на все руки мастер. Ред,
ВТОРАЯ КНИГА. ПРОЦЕСС ОБРАЩЕНИЯ КАПИТАЛА 23
жаждущий странствий капитал в денежной форме, как денежный капитал. Но почему? Не потому, что денежный капитал — это капитал, а потому, что он является капиталом в денежной форме, и деньги теперь действуют также и как мировые деньги. Здесь имеет значение различие между деньгами и товаром, а не между денежным капиталом и товарным капиталом. Быть капиталом — это, скорее, их общая характеристика, быть капиталом в образе денег или товара — их специфическое отличие. Современной политической экономии осталось еще то един¬ственное утешение, что она выше заблуждений монетарной и меркантилистской системы. Поэтому она боязливо затушевы-вает отличия денег от товара и не менее упорно пытается объяснить из характера денежного капитала как капитала вещи, которые проистекают лишь из его характера как денег 5). Денежный капитал не является самостоятельным видом капитала; он есть лишь одна из особенных форм,; которые прогрессирующая капитальная стоимость принимает в своем кругообороте или в последовательном ряде своих метаморфо¬зов. Следовательно, его нельзя смешивать с самостоятельными видами капитала, как, например, с капиталом, приносящим проценты 6).
[2) ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫЙ КАПИТАЛ]
Благодаря первому акту обращения Д — Т капитал сбрасывает свою денежную форму и превращается в элементы производства. Он превращается из денежного капитала в производительный капитал. Он приобретает форму, в которой его функцией является сам капиталистический процесс производства. Эта его форма и ее функция принадлежат сфере производства, в то время как его образы и функции денежного капи—
5) Ср.: К. Маркс, «К критике политической экономии и т. д.», стр. 169, 170 [настоящее издание, том 13, стр. 166—167].
6) «Часть этой совокупной массы наличных денег» {золото, банкноты и транс-фертный банковский кредит} «всегда находится в руках тех, кто использует их как капитал. В последнем случае они являются денежным капиталом» (J. Lalor. «Money and Morals». London, 1852, p. 7, 8). Для господина Лалора денежный капитал (money capital) как одна из функциональных форм самовозрастающего капитала, следова¬тельно, не отличается от капитала, приносящего проценты, и т. д. Тем не менее англи¬чанин, говоря о «monied capital», приводит здесь выражение, отличное от «money ca¬pital», причем только первое из них может употребляться для обозначения капитала, приносящего проценты, и т. д. Но эта отвратительная тарабарщина, а вместе с ней и варварские представления биржи особенно широко проникли в политическую экономию со времен антиякобинского правительства Питта. Коббет с начала ХТХ века боролся в своем «Political Register» с вызванными этим языковыми и смысловыми искажениями. Еще в своей «Грамматике» он предостерегает молодых людей, которым это предстоит, от общения с любым человеком, употребляющим слово «money» во мно¬жественном числе “•
24
К. МАРКС
тала и товарного капитала принадлежат сфере обращения. В этой форме он реализует конечную цель капиталистического производства, сокровеннейший его процесс — увеличение стоимости, или производство прибавочной стоимости, по отношению к которому акт обращения Д — Т носил только вводный харак¬тер и результат которого благодаря акту обращения Т’ — Д’ лишь превращается в серебро или золото. Наконец, в то время как в сфере обращения капитал лишь меняет свои формы денег и товара и свою персонификацию, капиталист выступает вроде бы лишь как продавец или покупатель по отношению к равному ему другому покупателю или продавцу, хотя в книге первой было показано, что равенство капиталиста как покупателя и рабочего как продавца рабочей силы является простой види¬мостью, проистекающей из процесса обращения 7). Благодаря присоединению живой рабочей силы к предметным фактам процесса труда стоимость — прошлый, овеществленный, мерт¬вый труд — превращается «в капитал, в самовозрастающую стоимость, в одушевленное чудовище, которое начинает «рабо¬тать» «как будто под влиянием охватившей его любовной страсти»» (книга первая, стр. 161 *). Капиталистический про¬цесс производства является одновременно процессом эксплуа¬тации рабочей силы. Термин «производительный капитал» очень хорошо выражает то, что при этом способе производства производительность труда превращается в производительность факторов труда, созидающая стоимость деятельность — в само¬деятельность наличной, уже существующей стоимости, живой труд — в кровь мертвого труда. Подчинение рабочего продукту труда, подчинение силы, создающей стоимость, самой этой стоимости, наличное бытие функционирующей рабочей силы как простой формы, в которой находится и функционирует часть авансированной капитальной стоимости, в то время как другая ее часть состоит из предметных факторов труда и налич¬ных стоимостей, — все это опосредствовано отношением при-нуждения и господства капиталиста (персонификации капи¬тала) над рабочим (или проявляется в этом отношении) совер¬шенно так же, как превращение денег в товар и т. д. опосред¬ствовано актом купли или продажи со стороны капиталиста. Как такое отношение капитал производителен, поскольку он не только вообще приводит в текучее состояние прибавочный труд, но и обусловливает те специфические формы капиталисти-7) «В действительности рабочий принадлежит капиталу еще раньше, чем он про-дал себя капиталисту» (книга первая, стр. 566 [настоящее издание, том 23, стр. 590]).
* Гёте. «Фауст», часть I, сцена пятая, «Погреб Ауэрбаха в Лейпциге» (настоя¬щее издание, том 23, стр. 206). Ред.
ВТОРАЯ КНИГА. ПРОЦЕСС ОБРАЩЕНИЯ КАПИТАЛА 25
ческого процесса производства, благодаря которым приводится в текучее состояние возможный максимум прибавочного труда. Касаясь производительного капитала, здесь следует напомнить, что капитальной стоимости в этой функции присущи потенции, которых она не могла получить в сфере обращения. Наряду со средствами производства и рабочей силой, получаемыми капитальной стоимостью из сферы обращения, она присоединяет к себе здесь вещества природы и силы природы, не являющиеся продуктом труда, а потому и стоимостью, как присоединяет она и общественные производительные силы труда, возникаю¬щие из организации в самом процессе производства (книга первая, глава шестая, b *).
Капитал становится производительным капиталом потому, что стоимость присоединяет к себе силу, образующую стоимость, что средство производства завладевает рабочей силой, а не рабо¬чая сила — средством производства.
Из книги первой (глава третья, 1 и 2 **) мы помним, что средства производства образуют, с одной стороны, предметные факторы процесса труда, вещественные образы постоянного капитала; в то же время средства производства в процессе производства — поскольку он является процессом увеличения стоимости — по отношению к действующей рабочей силе функционируют как средства, всасывающие труд. [8] Политическая экономия довольствуется наивной види¬мостью, рассматривая капиталистический процесс производства с точки зрения простого процесса труда, то есть не зависящего ни от каких общественных форм естественного процесса. В соот¬ветствии с этим она разъясняет, что производительным капи¬талом являются средства производства, поскольку они сами есть продукты прошлого труда, а не предметы природы, суще¬ствующие без содействия труда. Даже если читаешь такие фразы, как:
