— Идём, — мрачно произнёс Костя, осматриваясь, словно вглядываясь во что-то. — Мы уже близко.

Блайд и Миллисента быстро-быстро закивали.

Когда они дошли до огромного трупа, сидящего на не менее гигантском троне, мужчина остановился.

— Это здесь.

Что красноволосая воительница, что полуволк с трудом могли поверить своим глазам. Безусловно, в мире жили гиганты, и даже гиганты среди гигантов, но мёртвое тело, своими размерами соревнуясь с величественными зданиями павшей цивилизации, всё равно не могло не вызывать трепет.

Косте, впрочем, как обычно забыли об этом напомнить.

Маленькие боссы намного страшнее.

Мужчина в очередной раз осмотрелся, нахмурившись.

— Выходите.

Миллисента и Блайд быстро поняли, что происходит. Полуволк, нахмурившись, снял с плеча огромный меч. Воительница потянулась за шамширом.

И впрямь, Костя не ошибся: из-за тёмных углов зданий, подобно живым теням, начали выходить сливающиеся с тьмой покинутого Междуземьем города гуманоидные фигуры. Те немногие, кому некогда принадлежал величественный город.

Мужчина с самого начала догадывался, что вот так просто за случайным углом не встретит мечниц-ноксов и уж тем более ночных служанок, но то, что они целенаправленно соберутся в группы и будут наблюдать за ними со стороны всё ещё удивляло.

Впрочем, выражение лица Кости оставалось невозмутимым. Он чувствовал, что после преодоления шока от «украденного сердца» Ложной Слезы, послушно поселившейся в его колокольчике призыва духов, в мире стало ещё меньше вещей, которые могут сколь-либо нарушить его невозмутимость.

Конечно, если речь напрямую не связана с вайфу. Это, наверное, самая большая слабость Кости.

И вместе с тем сила, дающая ему мотивацию трайхардить и казуалить богов и драконов.

Представители расы ноксов не спешили нападать. Они успели услышать и увидеть достаточно, чтобы понимать, что даже всей кучей не смогут победить пришедшее к ним чудовище в человеческом облике. До последнего представители древней цивилизации надеялись, что прямого контакта получится избежать, но Константин слишком близко подобрался к сокровищу, которое они обязаны охранять.

— Константин из Погасших.

Костя совсем не удивился тому, сколь тихим и вкрадчивым оказался голос заговорившей ночной служанки, представительницы наивысшего духовного сана забытого города.

Возможно, у них мог быть свой квест. Хотя бы здесь от них не стали отмахиваться[143].

Мужчина не посчитал нужным отвечать: ночная служанка не спрашивала, а констатировала. Вопрос был в том, что она собиралась сказать дальше и нужно ли было начинать делать перекаты.

Очевидно, Костя был не против. Другой вопрос, что не против был, судя по всему, только он.

— Земля полна слухов, Константин из Погасших, — медленно продолжила ночная служанка. — Зачем тебе клинок? Зачем тебе наше сокровище? Неужели тебе недостаточно той силы, что у тебя есть?

Естественно, не знай и не увидь они собственными глазами, что за тварь решила спуститься за их реликвией, то не стали бы и пытаться заговорить. Сразу бы напали, попытавшись избавиться от наглеца. Даже если бы это была какая-нибудь самоуверенная полубогиня. Но слава Погасшей души звучала по всему Междуземью, и оставалось не так много дураков, которые осмелились бы на него вот так просто напасть.

Воинственно настроенный Блайд, явно не желающий как-либо подставлять госпожу, уже думал вмешаться и заговорить сам, но Погасший жестом остановил его.

— Не мне. Той, кто дорога мне и желает получить свободу.

Миллисента, хотела того или нет, поджала губы, почувствовав себя немного не в своей тарелке. Столько получив от Погасшего, она никогда бы не посмела быть жадной и уж тем более перед теми, кто могли, в отличие от неё, помочь мужчине, но…

Совершенно абсурдный страх, что Константин может просто забыть про неё, всё равно проник в её сердце. Ещё в тот самый момент, когда она впервые увидела Селлену и Мелину. Более того, Миллисента знала, что кроме них ещё были те, кто смогли привлечь внимание будущего короля.

Девушка выдохнула.

Абсурдная мысль. Она, та, к кому даже прикоснуться нельзя, не опасаясь подхватить хворь, имея все шансы умереть в тот же миг, когда вытащит погруженную в тело иглу, смела думать о чём-то таком. Не делает ли это её ещё более жалкой и немощной?

Константин выждал недолгую паузу, после чего добавил:

— Для меня же силы стало слишком много, но её всё ещё мало.

Блайд с умным видом покивал.

Как ловко его друг подобрал слова! Госпожа Ренни, определённо, дорога им всем!

Он ещё не знал…

Немногие выжившие представители расы ноксов переглянулись.

— Мы не сможем тебя остановить, Константин из Погасших, — всё таким же негромким, холодным голосом сказала ночная служанка. — Поэтому можем лишь попросить: прошу, прояви милосердие и верни сокровище, когда та, кто тебе дорога, получит свободу. Больше мы не станем тебе препятствовать.

Ночная служанка склонила голову, а за ней склонили и остальные. Несильно, не пытаясь показать своё униженное положение, но с признанием.

Константин приподнял бровь, после чего беззаботно пожал плечами.

— Хорошо.

Он сомневался, что вайфу станет как-то слишком противиться этой просьбе.

Тем более он собирался наведаться к проводнику Великой Воли, победа над которым в принципе должна лишить Два Пальца какой-либо связи. Мужчине было интересно, сможет ли Метир[144] показать нынешнему ему, который в ближайшем будущем мог стать ещё сильнее, что-то интересное.

Услышав простой, лишённый сомнений ответ мужчины ноксы коротко кивнули, начав неспешно уходить. Фигуры детей подземного города расплывались в тенях, не создавая ни единого звука, и единственное, что говорило о том, что они вообще выходили на контакт, было:

«…остерегайся Чёрных Ножей…»

Костя улыбнулся.

— Я был бы наоборот рад, попытайся они меня убить.

Кажется, кто-то среди теней чуть не споткнулся.

— Тебе не стоит шутить по поводу Чёрных Ножей, Константин, — хмуро предупредил Блайд, оглядываясь. — Эти подлецы…

— Я знаю, — пожал плечами Костя. — Я то испытание надолго запомнил, оно столько челленджей уничтожило[145]…

Блайд моргнул.

Под гигантским трупом оказался проход, внутри которого расположился склеп, в котором они быстро отыскали нужный клинок. Никаких ловушек, к всеобщему удивлению, не было. Только взяв его в руки, мужчина сразу же понял, что нашёл нужный для квеста предмет: он был неприлично холодным, каким-то чуждым, зловещим, неправильным.

Константин довольно сощурился.

«То, что соулслайкерам доктор прописал».

— Квест выполнен, — повернул голову на Блайда и Миллисенту Константин. — Мы можем отправляться назад.

Спутники Погасшего облегчённо вздохнули и, видят Внешние Боги и другие обладатели двух и больше стадий, мужчина прекрасно их понимал.

Они вышли за пределы склепа. Мужчина поднял голову, увидев отблеск Луны.

Её не было на фальшивом небе, но лунную полубогиню и Внешнего Бога, с которым она была связана, это, очевидно, совсем не смущало. Вполне возможно, что она не следила за всем… в полном понимании этого слова, но, как минимум, должна примерно осознавать, что Константин справился.

Пришло время радовать Ренни хорошими новостями.

Описать состояние Ренни привычными словами как «сон» или «дрёма» было нельзя. В каком-то смысле она продолжала бодрствовать, при этом находилась во сне, полном многочисленных образов.

Её повеселила ситуация Блайда, пусть она и не скажет ему об этом. Возможно, совсем скоро их пути разойдутся: Ренни так и не смогла найти способ, как спасти своего названного брата, друга и лишь после — верного слугу.

Это печалило её, но она зашла слишком далеко, чтобы останавливаться.