Проблема управления стояла очень остро. Нужно было решить: либо С.К. Тимошенко по докладу Г.К. Жукова немедленно принимает решение, не согласовывая с И.В. Сталиным, либо по прямому докладу начальника Генерального штаба это делает сам И.В. Сталин.

Устраниться от руководства войсками И.В. Сталин не мог и категорически не желал. Но к концу июня ему стали ясны неправильность принятой в мирное время системы управления, гибельность проволочек. Нарком обороны С.К. Тимошенко не имел достаточной подготовки и таланта руководства войсками на стратегическом уровне. Не имел такого опыта и начальник Генерального штаба Г.К. Жуков.

И.В. Сталин лично не мнил себя великим полководцем. В вопросах управления войсками и планирования операций он целиком полагался на специалистов Генерального штаба и на штабы видов Вооруженных сил. Он твердо принял решение все оперативные планы обсуждать коллегиально, а утверждать лично. В главных командованиях он видел средство оперативного управления войсками по вопросам, не требующим вмешательства Генерального штаба и Ставки.

К сожалению, на практике добиться этого не удалось. Главкомы и их немногочисленный аппарат сразу же были поставлены почти в бесправное положение. Чаще всего они использовались для реализации не собственных замыслов, а директив Ставки, которая продолжала через их голову руководить фронтами. Главкоматы не могли, по существу, распоряжаться находившимися в их полосе резервами, принять то или иное решение без согласования со Ставкой. Часто складывалось впечатление, что они выполняли роль своеобразных «козлов отпущения». При столь жесткой централизации планирования и проведения операций эти региональные органы стратегического руководства в полной мере проявить себя так и не смогли.

В этот день советские войска на московском направлении начали Смоленское сражение, которое продолжалось два месяца. На Юго-Западном фронте 10 июля противник сравнительно легко занял Житомир и вышел к Киевскому укрепленному району.

«Захват Бердичева и Житомира, а также продолжавшееся наступление румыно-немецких войск на могилев-подольском направлении усилило угрозу окружения 12, 26, 6-й армий Юго-Западного фронта», – сокрушается в своих мемуарах Г.К. Жуков. И снова для ликвидации этой угрозы проводятся контрудары в районе Бердичева. Бои в районе Бердичев – Житомир, по мнению начальника Генерального штаба, заставили командование группы армий «Юг» приостановить свое наступление, а «это обстоятельство позволило командованию Юго-Западного фронта вывести наконец из-под угрозы окружения основные силы 5-й и 12-й армий и значительно укрепить оборону Киева».

В этот день Генеральный штаб направил в войска несколько директив, в основном за подписью заместителя начальника Генерального штаба В.Д. Соколовского. Они касались вопросов, связанных с реформированием авиации Юго-Западного фронта и сохранением кадров танкистов, потерявших свою материальную часть. С целью сохранения боеспособности авиации предлагалось доукомплектовать отдельные авиационные полки за счет других частей, практически потерявших боеспособность. Ряд авиационных дивизий перевести на двухполковой состав, а во внутренних округах начать формирование личным составом запасных авиационных полков. В отношении танкистов, которых после потери материальной части влили в стрелковые соединения, было приказано вернуть всех на сборные пункты и направить на формирование новых танковых частей [173].

Также в войска была направлена телеграмма начальника Оперативного отдела Генерального штаба генерал-лейтенанта В.М. Злобина, в которой начальникам штабов фронтов запрещалось вести переговоры открытым текстом по телефону и аппарату Морзе. В ней, в частности, говорилось, что «ночью 4 июля противником было установлено подслушивание телефонных переговоров штаба 63-го стрелкового корпуса с подчиненными, которые велись открытым текстом». Это позволило противнику своевременно разгадать замысел действий командира корпуса и нанести поражение этому соединению. В связи с этим начальник Генерального штаба приказал командующему 21-й армией немедленно расследовать случай открытых переговоров в 63-м стрелковом корпусе и наказать виновных. Впредь предлагалось установить строжайший контроль за ведением переговоров и не допускать подобных нарушений.

Из дневника Ф. Гальдера:

«Группа армий «Север». Танковая группа Гёпнера отразила атаки противника и продолжила подготовку к дальнейшему наступлению на район юго-восточнее Ленинграда, сосредотачивая главные силы на своем правом крыле. В Эстонии наши войска продолжают продвигаться, лишь местами встречая незначительное сопротивление противника.

Группа армий «Центр». Танковая группа Гудериана перешла в наступление и успешно продвигается…

Установлено, что отошедшие остатки разбитых дивизий были поспешно пополнены запасными (частью необученными) и немедленно брошены в бой. В Невеле создан большой сборный пункт по формированию маршевых батальонов из остатков разбитых частей, откуда в дивизии, действующие на фронте, направляются совершенно неорганизованные массы людей без офицеров и унтер-офицеров. Учитывая это обстоятельство, становится ясным, что фронт, в тылу которого уже нет никаких резервов, не может больше держаться. Создание противником новых высших штабов (штабы армий), без сомнения, означает попытку избежать полного развала и сохранить по крайней мере костяк армии с помощью энергичных командных инстанций. Но эти вновь созданные штабы никак не могут взять в свои руки управление войсками и посылают в эфир отчаянные радиограммы, пытаясь установить связь со своими дивизиями. Я не разделяю мнения о том, что противник перед фронтом группы армий «Центр» отходит (отход наблюдается, видимо, только в полосах наступления танковых групп, а не на всем фронте группы армий). Он пытается задержаться, но эти попытки приведут только к гибели его еще боеспособных соединений» [174].

Во второй половине дня Ф. Гальдера вызвал к телефону А. Гитлер.

– Меня волнуют низкие темпы продвижения 9-й танковой дивизии и дивизии СС «Викинг», – сказал фюрер. – Я предупреждал, что операция по глубокому охвату русских на Украине может быть сорвана.

– Вы зря беспокоитесь, мой фюрер, – успокоил его Гальдер. – Операция только начинается, еще продолжается перегруппировка войск. В то же время мне известно, что противник не ждет удара на юг и продолжает наращивать свою киевскую группировку.

– Полагаюсь на вашу оперативность, – заметил Гитлер. – Если противник в ближайшее время не разгадает наши планы, то затем ему будет трудно быстро реагировать на изменения в обстановке. Вы должны быть всегда на несколько шагов впереди русских, и докладывайте мне об изменениях немедленно.

Вечером того же дня Ф. Гальдер записал в Военном дневнике: «Противник ведет сильные контратаки с юга и юго-запада в районе Бердичева и с севера в районе Житомира против вклинившегося клина 1-й танковой группы. 13-я танковая дивизия продвинулась до ближайших укрепленных подступов к Киеву и повернула на юг» [175].

К тому времени по предложению Г.К. Жукова, ввиду значительных потерь в войсках, было решено провести ряд организационных мероприятий. Суть этой реорганизации сводилась к разукрупнению мощных объединений и соединений с целью создания большего количества более мелких, с помощью которых советское руководство было намерено затыкать образующиеся на фронте дыры. Была расформирована корпусная система управления, а ее кадры были направлены в армии и дивизии. В армии вместо десяти-двенадцати дивизий было решено иметь всего шесть, причем только стрелковых. Механизированные корпуса (вернее, их остатки) были ликвидированы, а из сохранившихся танков начали формировать танковые бригады. Вдвое была сокращена численность самолетов в полках и дивизиях ВВС. Для обороны в районе Смоленска был организован новый фронт резервных армий в составе 29, 30, 24, 28, 31 и 32-й армий под командованием генерал-лейтенанта И.А. Богданова. Но эти армии почти сразу же были переданы в состав Западного фронта и начали развертываться на рубеже Старая Русса – Осташков – Белый – Ельня – Брянск, прикрывая дальние подступы к Москве.