Пол: «Песня «From Me To You» в Америке не имела успеха. «She Loves You» стала хитом в Англии, где заняла первое место, но провалилась в США. Там же выпустили «Please Please Me» — и опять провал. Так продолжалось, пока не появилась песня «I Want To Hold Your Hand».

Джон: «Все это выглядело нелепо — я имею в виду саму мысль о том, чтобы иметь хит в Америке. Об этом нам не стоило даже мечтать. Во всяком случае, так казалось мне. Но потом я сообразил, что молодежь повсюду слушает одно и то же, и, если мы добились успеха в Англии, почему бы нам не повторить его в Америке. Однако американские диск-жокеи ничего не знали об английских пластинках, не крутили их, не рекламировали, поэтому они не становились хитами.

Только когда «Тайм» и «Ньюсуик» начали публиковать о нас статьи и вызывать к нам интерес, диск-жокеи стали крутить наши пластинки, а «Кэпитол Рекордс» заинтересовалась: «Можно ли найти их записи?» Мы предлагали им свои пластинки несколько лет назад, а они отказались, но, когда узнали, что мы прославились, стали спрашивать: «Можно получить ваши записи теперь?» Мы ответили: «Если вы готовы рекламировать их». Они согласились, и благодаря им и всем написанным о нас статьям пластинки пользовались спросом».

Дерек Тейлор: «Наконец-то Джон признал меня. С Джорджем наши отношения складывались удачно с самого начала. Он никогда не обвинял меня в том, что я родом из Манчестера. Он всегда старался помочь и продолжает в том же духе до сих пор. Если он берется за что-нибудь, то делает это с поразительным старанием. Он прямой и честный человек, поэтому рядом с ним я чувствовал себя непринужденно. В то время я был почти незнаком с Ринго, а Пол хоть и держался в стороне, но казался славным малым. У нас было немало общего: мы выросли на берегах Мерси, и, несмотря на разницу в возрасте, подходили друг другу.

В Париже я понял, что они стали сенсацией. Их песня «I Want To Hold Your Hand» заняла первое место в хит-параде «Cashbox», битломания распространялась, опережая их самих. Я написал последнюю статью Джорджа перед отъездом в Америку в духе «завтра нашим будет весь мир»: «Сегодня мы покорили Версаль, а вместе с ним к нашим ногам пала вся Франция… Можно только гадать, как отнесется к нашему визиту Нью-Йорк».

Но «Дейли Экспресс» не послал меня в Америку. Мне сказали: «Там есть наш американский корреспондент Дэвид Инглиш». Я думал: «Он не знаком с «Битлз», он не поймет их. Только я их понимаю, я знаю этих людей». Зато меня попросили помочь в работе над книгой Брайана Эпстайна, и мы отправились с ним в Торкуэй на четыре дня и состряпали халтурную книжонку «Cellarful of Noise» («Полный подвал шума»). На третий день Брайан сказал: «Дерек, у меня есть отличная, замечательная мысль: я хочу, чтобы ты работал с нами».

Это предложение я счел невероятным. Я уже отказался от мечты работать с ними, пустив дело на самотек. И вот, проработав в газетах пятнадцать лет, я бросил это дело и стал работать с «Битлз» — сначала в качестве личного помощника Брайана, а потом — руководителя пресс-службы группы».

Брайан Эпстайн: «Мы знали, что Америка или сделает нас звездами мирового масштаба, или сломает. Случилось первое» (64).

Ринго: «Для нас как группы все складывалось удачно. Все случилось само. Боги были на нашей стороне. Мы стали прославленными музыкантами, великими сочинителями песен, и всего этого мы добились сами, все встало на свои места. Мы разъезжали по странам: покорили Швецию, затем покорили Францию, завоевали Испанию и Италию, но Америка нас пугала.

Джордж единственный из нас, кто уже побывал там раньше, заходил в музыкальные магазины и спрашивал: «A y вас есть пластинки «Битлз»?" К тому времени мы выпустили уже три, на студиях «Ви-Джей» и «Суон», но их ни у кого не оказалось, о нас никто даже не слышал. Он вернулся и сказал: «Нам придется нелегко: нас не знают». К тому времени мы уже привыкли к славе, поэтому его слова обеспокоили нас.

Но контракт с «Кэпитол» уже был заключен. Потом Эд Салливан вышел из самолета в аэропорту Хитроу как раз в то время, когда мы прилетели из Швеции, увидел всех фанов в аэропорту и пригласил нас в шоу, не сходя с места. Он не знал нас, а мы не знали его.

Все сложилось так, что к тому времени, как мы приземлились в США, наша пластинка заняла первое место. Нас пригласили в Америку еще пять месяцев назад, такого поворота событий мы не могли предвидеть. Мы вышли из самолета и словно оказались дома, перед миллионной толпой».

Джон: «Мы думали, что у нас нет никаких шансов. На успех мы даже не надеялись. Клифф отправился в Америку и был уничтожен. Он оказался на афише четырнадцатым, вместе с Фрэнки Авалоном (67). Отправляясь туда впервые, мы думали, что будем там покупать пластинки. Знаю, наш менеджер строил планы участия в шоу Эда Салливана, а мы лишь надеялись, что раскачаем американскую машину. Но это было как гром среди ясного неба. Правда, все произошло так неожиданно что мы растерялись» (64).

Джордж: «Прежде я уже побывал в Америке, будучи опытным битлом. В 1963 году я съездил в Нью-Йорк и Сент-Луис, чтобы осмотреться, и в Иллинойс, где в то время жила моя сестра. Я походил по музыкальным магазинам, купил первый диск проекта «Booker Т» & «The MGS», который назывался «Green Onions», несколько записей Бобби Бланда и кое-что еще.

Перед нашей первой поездкой в Америку Брайан Эпстайн предупрередил студию «Кэпитол»: «Вы получите «Битлз» при одном условии: если потратите, как минимум, тридцать долларов на их рекламу». На самом деле сумма составила пятьдесят тысяч долларов, что звучало внушительно. Это входило в условия сделки».

Пол: «По-моему, большая часть денег была потрачена в Лос-Анджелесе, где Дженет Лей и другие надевали парики «под битлов» и фотографировались в них, — с этого все и началось. Как только кинозвезда появилась в таком виде, об этом сразу узнала вся Америка: «Только посмотрите на этот забавный снимок, Дженет Лей в идиотском парике — настоящая швабра!» С этого и началась мода на прически наподобие швабры. Благодаря ей нас и заметили.

Никто не ожидал, что в аэропорту соберутся толпы молодежи. Мы услышали об этом еще в воздухе. В самолете сидели журналисты, пилот попросил их: «Передайте ребятам, что их встречает тьма народу». Мы подумали: «Ого! Получилось!»

Например, я помню, как мы уселись в лимузин и отправились на радио, а тем временем журналисты комментировали каждый наш шаг: «Они только что покинули аэропорт и теперь движутся в сторону центра Нью-Йорка…» Казалось, сбылась наша мечта, исполнилась самая невероятная фантазия».

Ринго: «Это было потрясающе. Когда самолет снижался над аэропортом, мне показалось, ЧТО что большой осьминого обвил самолет щупальцами и тянет его вниз, в Нью-Йорк. Америка — это супер.

Мы мечтали о ней с ливерпульских времен. Я полюбил ее. По pадио передавали джаз, работало телевидение, мы ходили по клубам, Там любили Ринго. Вот почему для меня это было так важно: когда мы очутились в Америке, мы перестали быть Джоном, Полом, Джорджем и Ринго — чаще всего это звучало как «Ринго, Пол, Джордж и Джон» — или как-то еще в этом духе. Внезапно все мы стали равными».

Нил Аспиналл: «Позднее говорили, что американская компания звукозаписи пообещала каждому, кто придет в аэропорт, один доллар и футболку. На самом же деле секретари в „Кэпитол Рекордс“ поминутно отвечали на телефонные звонки: „Кэпитол Рекордс“… Да. „Битлз“ прилетают». Об этом часто упоминалась и по радио: «К нам едут „Битлз“!» Бесплатные футболки предлагали те, кто использовал, в то время торговую марку «Битлз». Тогда я об этом и не подозревал, все это не имело никакого oтношения к компании звукозаписи».

Нил Аспиналл: «Джордж заболел тонзиллитом и не мог ходить на репетиции для шоу Эда Салливана. Я был за него, вставал там, где должен был стоять он, чтобы они знали, где кто стоит; мне на шею повесили гитару. Она не была подключена (вообще никто ничего не играл), поэтому мне было особенно забавно читать через несколько дней в солидном американском журнале, что я «посредственно играл на гитаре».