— Что?

— Мне нужно, чтобы ты ушел. Я не могу быть рядом с тобой, когда ты такой, и становится только хуже. Ничего из того, что я делаю или говорю, не помогает. Я не хочу однажды войти сюда и найти тебя мертвым, потому что ты подавился собственной рвотой. Я не могу найти тебя таким - говорит он, звуча расстроенным от этой мысли.

Мое сердце болит от боли, которую я ему причиняю. Мой нежный, милый Ки.

Тот самый мальчик, который покорил мое сердце, когда мы были слишком молоды, чтобы знать, что такое любовь. Его невинные улыбки и неловкие движения, когда он впервые признался, что я ему нравлюсь, под трибунами нашей средней школы. Время изменило нас обоих - его к лучшему, а меня к худшему.

— Хорошо - соглашаюсь я, чувствуя, как ко мне подступает изнеможение до костей. Я не позволю этому случиться; я не могу. Мне нужно уйти отсюда. Встав, я вижу, как спальня, которую мы делили последний год, плывет перед глазами. Фотографии нас, выстроившиеся вдоль стен, его зеркало в полный рост, заполненное стикерами, которые я писал ему на протяжении многих лет. Каждый из них - свидетельство нашей любви. Моей любви и преданности ему.

Я подвел его.

В моей голове всплывает то, что вызвало спираль. В этот раз. Мой босс на работе снова придирается ко мне. Меня уволили из-за моего "ужасного отношения".

Выпивка.

Выпивка.

Выпивка.

Я всегда говорил себе, что могло быть и хуже. Могло быть хуже, чем алкоголь. Могли быть наркотики. Я мог бы быть как мой отчим, который вводил эту дрянь прямо в вены и срывался на всех и вся, когда не мог получить следующую дозу. Но я не лучше - ни тогда, ни тем более сейчас. Киан наблюдает за мной, его тугие кудряшки лежат на лбу. Я хочу зачесать их назад, посмотреть на его гладкое лицо и ямочный подбородок и услышать эти три слова, тихо прошептанные из его уст. Вместо этого он скрещивает руки на груди, напрягая мышцы рук под тканью рубашки поло, которую он должен носить на работе. Это сильные руки, которые держали меня в худшие времена и праздновали со мной во время взлетов. Я медленно собираю свою дорожную сумку, не обращая внимания на то, что туда пихаю, потому что мне все равно. Ничего не имеет значения.

— Я позвонил Митчу. Он сказал, что ты можешь остаться у него.

Митч, конечно. Черт возьми, конечно, Киан позвонил ему. Мне хочется испепелить взглядом своего парня, но я не могу, потому что знаю, что он сделал это из лучших побуждений. Он хочет, чтобы я перестал пить, взялся за ум, нашел нормальную работу. Он также знает, что Митч будет достаточно засранцем, чтобы заставить меня это сделать. Старик слишком упрям, чтобы позволить чему-нибудь случиться со мной или Кианом, и так было с первого дня нашей встречи.

— Хорошо. Все хорошо.- это единственное слово в моем словаре сейчас, когда все, очевидно, ни хрена не хорошо.

— Просто…пожалуйста. Пожалуйста, Трент.

Я поднимаю глаза и вижу, как две хрустальные дорожки бегут по лицу Киана, и я знаю. Я просто знаю, что если я не возьму себя в руки в этот раз, между нами все кончено. Ему не нужно это говорить, я вижу это на его лице. Написано в созвездиях веснушек, усеивающих его щеки.

— Я буду, Ки, обещаю, - говорю я ему.

И с этими словами я перекидываю сумку через плечо и приближаюсь к нему, как к испуганному животному. Нерешительные шаги по деревянному полу, пока я не оказываюсь перед ним. С моей точки зрения, его черты лица кажутся изящными, заостренный кончик носа. Его сильная линия подбородка. Его зеленые глаза так красиво обрамлены темными ресницами. Я хочу поцеловать его, прижать свои губы к его, пока наши проблемы не растворятся в пустоте.

— Я вернусь. И я буду достоин тебя. Подожди меня, хорошо?

Он торжественно кивает. Я прижимаю нижнюю часть челюсти к его макушке, вдыхая его цветочный аромат шампуня. Пока запах цветов, тепла и лета не запечатлеется в моем носу.

— Всегда. - обещает он.

Затем я выхожу из спальни, за дверь и в теплый техасский воздух. Позволяя жаре обрушиться на мою кожу.

Я смогу это сделать

ГЛАВА 2

ТРЕНТ

Я не могу этого сделать. Я не знаю, о чем, черт возьми, я думал. Хотя, в этом-то и проблема, не так ли? Я не думал. Все, что я знаю, это то, что мне было чертовски грустно, и единственный способ заглушить боль – это на дне бутылки. Вот как я оказался здесь, в этом дешевом баре, до краев наполненном слишком большим количеством людей. Громкая музыка гремит из динамиков, заставляя меня снова поднять стакан. Раскатистый стук барабанов соответствует ритму моего сердца. Еще один глоток, и я смогу успокоиться. Еще один глоток, и я смогу пойти к Митчу и отсыпаться, и снова стать хорошим для Киана. Барменша подсовывает мне еще один стакан и наклоняет голову, в ее взгляде жалость и что-то еще.

— Тебе это нужно. - говорит она.

Вода.

Вероятно, она мне и нужна, но, как и подобает такому мудаку, как я, я отказываюсь позволять людям помогать мне.

— Что мне нужно, так это еще один напиток.

Она качает головой, ее высокий хвост покачивается вместе с движением.

Черт.

Я ужасен. Отвратителен.

Для всех было бы лучше, если бы меня просто не существовало.

∆∆∆

Ух. У меня болит голова. Рот ощущается как наждачная бумага, и ужасный привкус говорит мне, что меня стошнило. Кровать подо мной мягкая, но пахнет дешевым дезодорантом и потным телом. В моем похмельном состоянии этот смрад ужасен.

В чьей я постели?

Открыть глаза оказывается сложной задачей, потому что яркий свет, пробивающийся сквозь занавески, — это пытка. Я борюсь с болью и сажусь, позволяя хлопковым одеялам свисать на талии. Кровать рядом со мной пуста, это благословение. Я не хочу думать о том, что могло бы произойти, если бы кто-то лежал рядом со мной, когда я проснулся.  Скорчившись, я поднимаюсь. Мое обнаженное тело подвержено прохладному воздуху, дующему от вентилятора. Где, черт возьми, моя одежда?

— О, хорошо! Ты наконец проснулся.- южный акцент доносится из открытой двери слева. Широкоплечий блондин стоит, заполняя дверной проем, с самодовольной улыбкой, глядя на меня. Эта улыбка вызывает у меня дискомфорт, как будто он знает что-то, чего не знаю я.

Я смотрю на свое обнаженное тело и краснею от смущения, быстро пытаясь прикрыться одеялом.

— Да, я проснулся. Ты не знаешь, где моя одежда?

Он кивает, затем наклоняет голову в бок, его глаза оценивающе смотрят на мой голый торс. Чувство дискомфорта стало сильнее, более выраженным. Что бы ни произошло прошлой ночью, мне лучше не знать.

— Позволь мне принести ее тебе. Ты голоден? Я готовлю яйца.

— Нет, спасибо.

Каков этикет для человека, который позволяет незнакомцу спать в своей постели? Должен ли я предложить оплату, может быть, долговую расписку? Я никогда его раньше не видел, так что, возможно, он просто проявил доброту, потому что понял, через что я проходил прошлой ночью. Как бы то ни было, я рад, что мне не пришлось явиться к Митчу в пьяном виде.

Он возвращается, протягивая мне мою одежду, и я жду, пока он отвернется, чтобы переодеться. Мой телефон все еще в кармане, где я оставил его прошлой ночью, и мне не нужно проверять его, чтобы знать, что он разряжен. Я заряжу его после того, как доберусь до Митча.

— Ну - я выдыхаю неловко, проводя пальцами по волосам — Спасибо, что позволил мне переночевать здесь прошлой ночью. Я тебе должен.

— Нет, не должен, мы в расчете. Ты уверен, что не хочешь ничего поесть?

— Уверен, но спасибо. Еще раз.

Он уходит, и я следую за ним, пока он не ведет меня к двери. Открывая ее, он отступает в сторону, чтобы я мог пройти мимо него.

— Удовольствие было только мое.

Дверь захлопывается, и я остаюсь один на веранде дома незнакомца, размышляя о том, как сильно я провалился прошлой ночью.

ГЛАВА 3

КИАН

— Его здесь нет, Киан. Я тоже не слышал от него ничего.