Сашу предварительно отобрали ещё до знакомства со мной, и он был в полном отчаянии от того, что не мог найти девушку, подходящую на должность жены его высокоблагородия капитан-лейтенанта Александра Фогеля, но тут подвернулась я.

Позже я узнаю от него, что после знакомства со мной он вздохнул с облегчением, так как очень хотел уехать учиться в «консерваторию».

Саша сообщил о знакомстве со мной в установленном для этого случая порядке. Я, конечно, даже не догадывалась, что меня уже вовсю изучают все, кому это положено.

Как только мы подали заявление в ЗАГС, я вдруг обратила внимание на то, что со мной в разных местах и в разных ситуациях пытаются познакомиться или по крайней мере заговорить симпатичные и нестарые мужчины. Иной раз, кстати, чувствовала к себе повышенное внимание и со стороны женщин, но ничего не поняла, так как Саша меня ни о чём не предупреждал.

За несколько дней до росписи в ЗАГСе Саша неожиданно встретил меня после работы на только что купленной им старенькой японской легковушке с правым рулём, и мы поехали ко мне домой. По дороге Саша попросил меня кое-куда с ним заехать и побеседовать с его командованием, пояснил, что поскольку он, возможно, скоро будет переведён с надводного корабля на атомную подводную лодку с сумасшедшим режимом секретности, то для его будущей жены необходимо пройти обычное в таких случаях небольшое собеседование со специальными людьми-офицерами, не пояснив толком с какими, но я подумала, что речь идёт об офицерах нашей военной контрразведки из ФСК (так тогда называли нынешнее ФСБ).

Мы подъехали к обычной пятиэтажке, хрущёвке. Саша сказал, что встреча будет на специальной конспиративной квартире.

Вошли в квартиру. Нас встретили два возрастных очень интеллигентных мужчины в хороших импортных костюмах тёмного цвета.

Один представился подполковником военной контрразведки, второй – просто подполковником.

Сначала беседу со мной вёл только тот, который представился подполковником военной контрразведки, Саша и второй подполковник находились тут же, но не проронили ни одного слова. Я отвечала честно и смело на все вопросы. Только гораздо позже я узнаю, что этот подполковник не имеет никакого отношения к ФСК, но он действительно из контрразведки – внутренней контрразведки ГРУ.

Потом меня провели во вторую комнату, где было много разной аппаратуры, и там я прошла полиграф.

Эта процедура очень длительная и очень неприятная, в ходе которой пришлось ответить на очень многие вопросы глубоко личного и даже интимного характера, причём в присутствии всех, включая Сашу.

Потом оба подполковника устроили что-то типа перекрёстного допроса. Очень жёсткая процедура, требующая очень быстрых ответов, в которых множество простейших лёгких вопросов чередуются с вопросами-ловушками, непростыми вопросами. Темп был задан невообразимый.

Подполковники остались очень довольны мною.

Я тогда подумала, что уже всё позади…

Прошли на кухню, где нас ожидал крепкий, хорошо заваренный чай и целая ваза сладостей к нему.

После этого я подписала бумаги о государственной тайне.

Разговор продолжился. Так я узнала, что второй подполковник из управления кадров ГРУ Генштаба.

Эта часть разговора заняла ещё более двух часов.

Из разговора я узнала, что нам с Сашей предлагается служба за границей в интересах нашей Родины.

Нелегальная работа с целью добычи нужной Родине информации. Для этого необходимо три года усердно учиться в Москве, овладеть двумя языками, один из которых на уровне, на котором нужно научиться думать. При этом постоянно упоминали, что мне необходимо выбросить из головы все стереотипы из шпионских фильмов и литературы относительно разведчиков и шпионов. Объясняли, что, конечно, во время обучения будет выделено небольшое количество на огневую подготовку, но этот предмет будет в качестве зачёта, без оценки, далеко даже не третьестепенным и вообще неважным, ведь собственно стрельба – это абсолютно неприемлемое для нелегальной работы разведчика занятие.

Сразу очень чётко и предельно прямо объяснили, что основные усилия при обучении будут направлены на обучение знаниям и навыкам по устройству жизни в другой стране, по построению карьеры, по выстраиванию коммуникаций с людьми, и обучение умению входить в круг нужных и интересных для нашей Родины лиц – это самое сложное. Уже тогда они сказали, что первоначально нам придётся жить в Германии, а далее, как они сказали, жизнь покажет.

Поясню читателю, что я сразу же и без их пояснений поняла, что произошедшее – это очень резкий, неожиданный поворот судьбы и всей моей жизни. Отлично поняла, что обратной дороги не будет. Но приняла решение и подписала все бумажки, уже связанные не просто с государственной тайной, а связанные с Главным разведывательным управлением.

Они давали мне сутки на обдумывание. Я отказалась от дополнительного времени наотрез.

Странно?

Ничуть.

Только что я думала о том, что в моей жизни нет особых перспектив. Я думала, что выйду замуж, у нас с Сашей появится ребёнок, и, по словам Саши, после этого он постарается выбить в Вилючинске служебную квартиру. Поскольку он сам хотел перевода с надводных кораблей на подводные атомные ракетные крейсеры, то ему не грозит служба ни на Черноморском, ни на Балтийском флоте, а тем более на Каспийской флотилии. Он всю жизнь будет служить или на Камчатке, или где-то в районе Кольского полуострова на Северном флоте, если… не поступит в Военно-морскую академию, что совсем не просто, и для этого нужны не только знания.

Да, у меня были мысли поставить Саше условие уволиться с флота и уйти на «гражданку», переехать в Москву, там постараться устроиться и начать жизнь заново. Как-то завела с ним такой разговор, но он ответил, что если уволится, то будет ходить в моря на торговых судах, возможно, изучит английский язык и потом попробует найти иностранного работодателя. Он мне объяснял, что не сможет достойно устроиться на суше, не сможет нормально применить свои знания и достойно зарабатывать. Я с ним соглашалась и понимала, что путь до иностранного работодателя очень длинный и ничего не гарантировано. С другой стороны, если я устроюсь на работу в Москве, а основания на это рассчитывать у меня были, то если у Саши что-то пойдёт в Москве не так, то виновата буду только я сама, больше никто.

Ещё была идея не выходить замуж за Сашу и самой уехать в Москву, но Саша мне действительно очень нравился. Прежде всего мне очень нравилось то, что он был удивительно светлый и добрый человек – я таких мужчин никогда не встречала. Если добавить к этим качествам ещё образованность, врождённую интеллигентность и очень острый ум, то быстро приходит понимание того, что найти такого человека второй раз очень тяжело, если вообще возможно. Мне не хотелось терять Сашу.

Кроме того, тогда в ходе этой очень обстоятельной, спокойной, умной беседы я поняла, что нам с Сашей не нужно будет нырять куда-то в бездну и всплывать только с какой-то добычей. Нам объяснили, что если мы будет развиваться, развивать свой бизнес или карьеру, то обязательно на своём пути будем встречать много людей, которые могут иметь информацию, представляющую для России интерес. Обычные люди этого не понимают и не знают, как это определять правильно, естественно, не знают, как делать так, чтобы такие люди сами делились подобной информацией. Нам пообещали, что после окончания обучения в ВДА мы будем иметь очень уверенные навыки и знания в этом направлении. Ну разве не красота? Как могли к этому относиться такие молодые люди, как я и Саша? Особенно если трезво оценить свои собственные перспективы.

В конце разговора подполковники передали Саше ключи от другой квартиры, пояснили, что она на самом деле специально снята для нас с Сашей, так они понимают, что сейчас уже нам невозможно общаться ни в квартире моих родителей, ни тем более в комнате офицерского общежития, где проживал Саша. В этой квартире мы можем жить и обсуждать друг с другом всё, что считаем нужным. Подполковники особо подчеркнули, что на данном этапе у нас с Сашей нет и не должно быть никаких тайн друг от друга.