Вместе с ухудшением питания и вообще жизненных условий рабочего класса беспрерывно возрастает изнурительность труда на американских предприятиях. Соединённые Штаты — не только обетованная земля для монополий, но и родина самых зверских и изощрённых методов эксплоатации труда: тэйлоризма, фордизма, потогонной системы. Условия труда в Соединённых Штатах произвели, например, потрясающее впечатление даже на делегацию нещадно эксплоатируемых английских сталеваров, совершивших в марте 1949 г. поездку по Соединённым Штатам по приглашению так называемого Американского консультативного промышленного совета. Описывая свои впечатления об условиях работы на сталеплавильных предприятиях Детройта, английские рабочие заявили корреспонденту лондонской газеты «Дэйли Миррор»: «Это нечеловеческие условия».
В Детройте английские рабочие видели толпы рабов Форда, большей частью негров, работающих в атмосфере серных испарений и непрерывного грохота машин. Один из английских сталеваров заявил: «Если рабочий вздумает почесать голову, его ударят по руке». Газета «Дейли Миррор» писала, что общее впечатление английских рабочих о промышленных предприятиях Детройта можно выразить одним словом: «ад».
Ухудшение условий жизни рабочего класса сопровождается неуклонным ростом его эксплоатации — повышением массы прибавочной стоимости, выжимаемой монополистическим капиталом из американских рабочих. Об этом свидетельствует, например, следующий подсчёт, сделанный директором Научно-исследовательской ассоциации в области труда Робертом Л. Данн. Сопоставляя средний заработок в неделю с изменением стоимости жизни, он пришёл к выводу, что с января 1945 г. по январь 1949 г. средний реальный заработок рабочего в обрабатывающих отраслях промышленности упал примерно на 15 %. В то же время, по его подсчётам, прибыли в обрабатывающих отраслях промышленности с каждого рабочего возросли с 470 долл. в 1939 г. примерно до 1 480 долл. в 1948 г., т. е. более чем в три раза.
Тяжёлые условия работы и отсутствие необходимейших мер по обеспечению безопасности труда не только делают американские предприятия каторгой для рабочих, но и ведут к огромному числу несчастных случаев и катастроф на производстве. По данным американского объединённого профсоюза горняков, приведённым его представителем в июне 1949 г. на заседании сенатской комиссии по вопросам труда, за последние 19 лет в угольных шахтах США было убито, искалечено и ранено 1 250 тыс. горняков. Из них было убито 24 тыс. человек. За этот период в шахтах было 14 крупных взрывов, при которых в каждом случае погибло свыше ста горняков. Характерно, что количество убитых и искалеченных горняков превышало потери американских вооружённых сил за первые полтора года участия США в войне.
Владельцы шахт получают огромные прибыли, но отказываются расходовать средства на улучшение техники безопасности. Между тем 900 шахт находятся в таком состоянии, что в них в любое время возможна катастрофа.
Такие чудовищные условия труда существуют не только в угольной промышленности. Не лучше положение в других отраслях производства. Об этом говорят письма с предприятий, появляющиеся на страницах рабочей печати. Вот выдержки из письма одного рабочего из Огайо, недавно напечатанного в нью-йоркской газете «Дейли Уоркер»:
«Я работаю на заводе «Бабкокс и Уилкокс», где занято около трёх с половиной тысяч человек. Мы выпускаем паровые котлы. Рабочие иначе не называют наш завод, как «бойней». Воздух, которым мы дышим в цехах, наполнен мельчайшими частицами металла. Между тем на заводе нет никаких пылесосов, которые могли бы облегчить условия труда. Конечно, пылесосы стоят денег! А предприниматели любят деньги только в виде своих прибылей.
Над нашими головами непрестанно двигаются огромные барабаны весом в полторы тонны каждый. Они не снабжены никакими предохранительными тросами. У каждого рабочего ужасное ощущение, что у него над головой по многу раз в день проносится смерть».
Особенно тяжело положение 12-миллионной армии канцелярских работников правительственных учреждений и частных предприятий. Их недельный заработок не выше 35 долл. Наконец, необходимо учесть особенно нищенское и бесправное положение негров, составляющих около одной десятой части населения США.
Ухудшение экономического положения рабочих неминуемо ведёт к росту стачечной борьбы. Согласно официальным данным бюро статистики труда, в 1946 г. — первом послевоенном году — состоялось 4 985 стачек с числом участников в 4,6 млн. и с потерей 116 млн. рабочих дней. В 1947 г. было 3 693 стачки, в которых участвовало 2 170 тыс. рабочих с потерей 34,6 млн. рабочих дней. В 1948 г. стачечное движение в стране было на том же уровне, как и в 1947 г., несмотря на жестокое применение антирабочего закона Тафта — Хартли. В 1948 г. было проведено 3 300 стачек, в которых участвовало 2 млн. рабочих и потеряно 34 млн. рабочих дней. Стало быть, за три послевоенных года в Соединённых Штатах было 12 248 стачек, в которых участвовало 8 770 тыс. рабочих с потерей 184,6 млн. рабочих дней. Для сравнения отметим, что за предвоенное пятилетие—1935–1939 гг. — в стране было 14 311 стачек, в которых участвовало 5,6 млн. рабочих с потерей 84,8 млн. рабочих дней. Таким образом, стачечное движение в послевоенные годы значительно превосходит довоенные масштабы по числу участников и потерянных рабочих дней. Почти все стачки связаны с требованиями повышения заработной платы.
Следует иметь в виду, что статистика стачечного движения отражает только часть борьбы американского рабочего класса против снижения жизненного уровня и усиления эксплоатации в послевоенный период. Множество стачек было предотвращено или ликвидировано на основе закона Тафта — Хартли правительственной примирительной службой и предательскими кликами, хозяйничающими во многих профсоюзах. В 1947 г. правительственная примирительная служба ликвидировала свыше 8 тыс. конфликтов между рабочими и промышленниками. За первые 13 месяцев действия закона Тафта — Хартли была запрещена судами 31 крупная стачка. Агенты монополий, орудующие в руководящих органах Американской федерации труда и Конгресса производственных профсоюзов, срывают борьбу рабочих масс за человеческие условия жизни своей предательской практикой заключения коллективных договоров на длительный срок — два, три и пять лет — с обязательством не бастовать в течение всего срока договора.
Монополии и их прислужники не брезгают никакими средствами в борьбе против прогрессивных сил рабочего движения. Всё пускается в ход: провокации, полицейское насилие, судебные расправы, подрывные действия реакционеров, окопавшихся в профсоюзном руководстве.
Прогрессивный английский журналист Дерек Картэн в недавно вышедшей книге «Такова Америка» отмечает, что террор против рабочего класса из года в год принимает всё более широкий размах. «Наёмный бандит, ангел-хранитель американских промышленников в дни их роста и славы, — пишет Картэн, — это в наше время уже устаревшее средство. Оно находит себе применение главным образом на Юге, на Севере же физическим разгромом профсоюзов занимается большей частью полиция. Пожалуй, ни одна крупная забастовка в США не обходится без газетных комментариев в виде фотографий, изображающих налёты полицейских, вооружённых дубинками, и окровавленных рабочих, валяющихся в канаве».
И, несмотря на всё это, почти ежедневно телеграф приносит сообщения о забастовках, вызванных, как правило, сопротивлением рабочих попыткам предпринимателей и властей ещё больше снизить их реальную заработную плату и лишить их элементарных прав. В забастовках участвуют сотни тысяч рабочих, и они длятся неделями.
Крупные трудовые конфликты охватывают такие жизненно важные отрасли экономики, как угольная промышленность, металлургия, строительство, железные дороги, морской транспорт. Любые экономические требования рабочих наталкиваются на упорное противодействие крупного капитала, который именно в снижении жизненного уровня рабочих и вообще трудящихся видит основное условие своего дальнейшего обогащения.
