— Потому что ты оскорбил их гордость, — ответила Милрана и тут стремительно напала.
Но тело Эллиана было весьма хорошо сложено. В своих странствиях он сражался часто и в целом неплохо владел мечом, создав свой собственный стиль. Как и во мне было мастерства ещё куда больше, что позволило отбить атаку и начать огибать Милрану, пытаясь зайти её в спину или подловить в моменте, когда она будет переставлять ногу, следовательно, станет неустойчивой.
И ринувшись в атаку я обрушил шквал ударов, которые очень удивили Милрану, после чего она пожелала, что сняла шлем. Отпрыгнув назад, она оскалилась, но не стала утирать кровь из раны на щеке.
— Ха, ты слишком хорошо дерёшься для своего возраста.
— Это другие слишком плохо дерутся для своего, — легко парировал я, выставив вперёд меч.
— Тоже верно. Каждый раз удивляюсь тому, как некоторые эльдары удивляются самым обычным вещам. Но на Ультве… на Ультве это достигает апофеоза. Они могут жить более века и ни разу не видеть ни смерти, ни собственной крови. Что уж говорить про возможность себя защитить, да? Надо же писать стихи и картины, ваять скульптуры и в лучшем случае учится магии. Магии, что берёт начало напрямую из варпа.
И превратившись в мангуста она резко сделала выпад, заставляя меня спешно отступать. Удары наши были настолько быстрыми и сильными, что чудовищно громко гремели наши мечи. Вылетали искры из тупой стали, а зазубрины всё больше покрывали клинки, приближая тот момент когда очередной жестокий удар закончится переломанным на две части мечом.
— Всё берёт начало из варпа, — отбившись от шквала, я вновь гордо выпрямился, начиная очередной танец. — Наши души, души ман’кей, демоны… вся жизнь так или иначе произошла оттуда. Пусть и раньше этот варп был другим.
— Так много говоришь о вещах, будто бы успел побывать в Чёрной Библиотеке! — довольно язвительно, но лишь с целью вызвать у меня ещё большие эмоции, говорила Милрана.
И как бы это забавно не звучало, но её попытка вывести меня из себя, стала причиной тому, что я начал прилагать ещё большие усилия, дабы этого не допустить. Ведь неконтролируемые эмоции в бою — слабость. Всегда слабость.
— А ты должно быть из тех, кто в целом не очень любит думать?
— Нет, я из тех, кто знает, что ничего не знает.
После чего с очередным ударом наши мечи столкнулись и мой меч сломался, после чего к шее было приставлено остриё её меча.
— Ха, тебе повезло, что моё оружие никчёмно, — ответил я и скривился, ведь в этот момент, большая часть моего сознания прибывала в недрах души, а помогал управлять телом Мордред, которого поражение уязвило и эмоции которого были в данный момент доминириующими.
— В реальном бою также ищешь оправдания?
— В реальном бою сражаюсь лишь лучшим. Но… мой меч теперь на складе Антари или вообще переплавлен, как варварский клинок.
— А он был варварским?
— Он был… добротным, но хотел бы я взять-то что-нибудь у идущего по Пути Кузнеца… жаль только не считают меня достойного этим. Как и в принципе мне оружие кажется никто не доверит после случившегося.
— Это когда ты нахамил тому, кто старше и мудрее тебя? После чего заслуженно огрёб?
— Да, — сдержанно и поправив складки мантии, произнёс я, пытаясь унять Мордреда. — И я уже сделал выводы, но на перестройку понадобится время. Пока что прошу ответить на мой вопрос: почему ты решила взяться за то, от чего отказались другие?
— Сможешь победить меня, тогда может быть…
Но стоило лишь Милране забыться, позволить себе сделать усмешку и опустить меч, как ударом ноги обломок моего меча полетел ей в лицо. А едва она его отбила, как рукоять со сломанным клинком уже была у её горла.
— Ха, один один, — ответила она, после чего опустила меч. — Просто устала.
— Так и будешь юлить или может уже ответишь? Скажи просто, что не хочешь говорить, но не играй со мной.
— Хорошо, я скажу… я согласилась потому что ты читаешь Каркази, а также ваяешь скульптуры ман’кей, а если быть точнее гвардейцу из расы людей.
— Удивительно! — воскликнул я. — Сначала мне казалось, что ты просто откажешь. А теперь я понимаю, что ответ стал лишь причиной ещё больших вопросов, ответы на которые тоже у тебя. Умно.
— Умно? Впервые слышу в свой адрес что-то подобное от напыщенного жителя Ультве. Но смею отметить, что смелости в тебе точно побольше местных, за что тебя уже можно уважать.
— Уважать… уважения или вернее его отсутствие было главной причиной, по которой я встал на Путь Странствий.
И я улыбнулся, после чего получил улыбку в ответ. И хоть улыбалась Милрана жутко из-за толстого шрама через обе губы и нос, как и по щеке её ещё текла кровь, но в этот момент я действительно готов был поверить, что она объяснит мне нюансы жизни аелдари куда лучше, чем это сделает напыщенный Антари или горделивый Илиан, которые ущемляются от одного сказанного не тем тоном слова.
Как и глядишь, поучится у неё тоже найдётся чему. По крайней мере стиль боя её мне нравился, это уж точно.
Глава 321
— Ты знал, что они найдут общий язык? — спросил один из аспектных воинов, глядя на Эллиана и Милрану.
— Не знал, но был очень сильно уверен, — ответил Антари, который был как и другие очень сильно удивлён. — Хотя бы я думал, что она станет для него скорее наставницей, а не другом.
А я же в это время стоял рядом со стойкой мечей и спорил с Милраной. Спорил вовсе не о какой-то там высокой материи и философии, не о том чьи стихи дерьмо, а кто истинный поэт, а о такой же простой вещи, что была чужда даже большинству идущих по Пути Воина. Но Милрана была точно не большинством, вот прямо совсем не большинством, а скорее исключением из правила, которое равно как и я не очень вписывалось в декорации Ультве и в аелдарское общество в целом.
Как и хоть всей правды о ней я не знал, но уже понимал, что её отношение к ман’кей было совсем другим, как и отношение к людской расе в частности. Она может и презирала отдельных людей за их слабость, как и сами люди это делали особенно по отношению к хаоситам, что продали свои души за страсти земные. Но в то же время её презрение не распространялось на всю расу, как и об отдельных людях она отзывалась даже с некоторым уважением.
Более того, как уже было известно, но в момент падения Кадии, некоторые аелдари так или иначе помогали защитникам, в том числе в эвакуации, проведя их через Паутину. И Милрана тоже была там, была там и в отличие от других гордилась этим, как не позволяла себе снисходительного отношения к умершим вместе Кадией защитникам. Но оно наверное и логично, ведь опять же в отличие от того же Илиана скульптора, которого я оскорбил, она то сражалась там, она билась и сама была воином. Потому и знала, что такое война и какая цена платится за каждую минуту спокойствия таких скульптуров и прочих парящих в облаках эльдарах.
— Нет, ты хоть раз стреляла с мельты, чтобы такое говорить? — спрашивал я, ведь спор наш уже перешёл с мечей на оружие.
— Сынок, тебе показать мою коллекцию фузионных пистолетов? Да у меня с собой ружьё самих Огненных Драконов привезено!
— С нормальной мельты!
— Ого, неужто ты сейчас будешь на полном серьёзе сравнивать то, что используют Империум с нашими шедеврами? По точности и надёжности мы впереди всей галактики!
— Толку от твоей точности и надёжности, когда нужна мощность!
— Толку от мощности, если они в руках взрываются! Нет, я тебе точно покажу нормальное оружие, потому что ты с нормального не стрелял ни разу. Не перегревается, стреляет в разы быстрее, это шедевр. Один раз попользуешься, никогда больше не будешь чушь говорить эту.
— Это я тебе как-нибудь принесу плазменный пистолет, посмотришь что он может.
Так мы и спорили, больше по-дружески и даже на удивление без особых эмоций. Ведь в целом Милрана даже в тренировочном спарринге могла не только выводить на эмоции врага, но и накрывать его холодной аурой. Это очень помогало мне и в результате эти тренировки действительно помогали скинуть груз лишних эмоций без особых последствий. Как и сам я учился этой технике у неё.
