Киндан пригнулся и медленно двинулся вперед.

— Нет, постой, — сказала Нуэлла, схватив его за плечо. — Вперед пойду я.

— А почему бы сначала не заглянуть туда Киск? — осведомился Киндан.

— Зачем? — удивился Толдур.

— Горячие точки, — понял Зенор. — Раз Киск видит тепло, то искра будет похожа на маленькую горячую точку, верно?

— Верно, — в один голос согласились Нуэлла и Киндан.

— Ты лучше видишь в темноте, — сказал Киндан Нуэлле. — Может быть, тебе стоит поработать с Киск?

— Спасибо, конечно, я вижу лучше, — язвительно откликнулась Нуэлла и тут же заговорила совсем другим тоном: — Киск, посмотри, нет ли здесь каких-нибудь маленьких огоньков. Ищи маленькие светлые пятнышки, Киск.

Нуэлла, сосредоточившись, создала в мыслях изображение, которое нужно искать. Через считаные секунды она почувствовала отклик зеленого стража порога, а потом Киск переключила внимание на узкий лаз и окружавший его слой породы. Почти сразу же Киск пропела:

— Е-в-в-у-р-р-л-л.

— Затхлый воздух, — перевел Киндан. — А как насчет светлых пятен?

— Нет, — твердо сказала Нуэлла. — Никаких искр.

— А как насчет больших светлых пятен? — спросил Толдур. — Таких, как люди?

— Нет, — не задумываясь, ответила Нуэлла суровым голосом. — И никаких больших светлых пятен.

— Это значит, что никто не выжил, — нарушил тишину дрожащий голосок Ренны. — Никто вообще?

— Киск сказала, что тут затхлый воздух, — заметил Кристов.

— Киск может видеть тепло через уголь только за два метра, а может быть, и немного меньше, — отозвался Киндан.

— Откуда ты знаешь? — резко спросил Толдур.

— Мы проверяли, — просто сказала Нуэлла. Она услышала, как рядом с ней зашевелился Киндан. — Что ты делаешь?

— Снимаю ботинок, — ответил тот.

— Зачем? Туда камень попал, что ли?

— Смотри, не выбей искру, — предупредил Толдур, когда Киндан принялся стучать каблуком ботинка по стальному рельсу, уложенному посередине штрека и уходящему в обвал.

— А что, звук далеко уйдет? — неприязненным тоном спросила Нуэлла.

— Ш-ш-ш-ш! — одернул ее Зенор. — До самого конца рельса. А если к нему приложить ухо, то будет отлично слышно.

Киндан закончил выбивать вопрос, приложил ухо к рельсу и стал ждать. Он ждал. Ждал.

И ничего не слышал.

— Да неужели?! — прорычала Нуэлла, когда Киндан начал подниматься. — От вас всех ужасно много шума. Киндан, ты-то должен знать, что я слышу в два, даже в два с хвостиком раза лучше, чем ты.

— А ты что-нибудь слышишь? — спросил Киндан с надеждой в голосе.

— Только тебя, — отрезала она. — Ш-ш-ш-ш-ш! — Нуэлла опустилась на четвереньки и приложила ухо к рельсу.

Все ждали. Ждали.

— Восемь, — сказала девочка, наконец-то отняв голову от рельса. — Я слышала восемь ударов, потом длинная пауза и еще восемь ударов.

— Они живы! — крикнула Ренна.

— Это могли быть просто оседающие камни, — трезво заметил Толдур. — Они могут производить самые неожиданные звуки.

— Подождите, дайте я передам им другой вопрос, — остановил спутников Киндан. — Нуэлла, подними-ка голову, а то оглохнешь.

Киндан снова опустился на колени и принялся выстукивать кодом для барабанных сообщений: Д-А-Л-Е-К-О.

— Далеко? Ты спрашиваешь, далеко ли они отсюда? — спросила Ренна, которую Киндан успел научить основным сигналам барабанной связи.

— Ш-ш-ш! — одернула ее Нуэлла, снова припав ухом к рельсу. Она ждала. И все ждали.

— Ничего, — сказала она через пару минут.

— Может быть, они не слушали, когда ты посылал это сообщение, — предположил Кристов, нарушив воцарившуюся мертвую тишину. — Что, если они продолжали передавать ответ? Попробуй еще раз.

Киндан покорно отстучал барабанный код.

Нуэлла снова прижалась ухом к рельсу и застыла. Через несколько секунд она зажала второе ухо, чтобы не слышать мешавший ей пылкий шепот Ренны: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!»

— Ничего… Стойте. Десять! — воскликнула Нуэлла. — Мне кажется, я слышала десять ударов. — Она снова прислушалась. — Да, совершенно точно, десять.

— Они живы, — с величайшим облегчением произнес Зенор.

— Но только восемь из них, — заметила Ренна.

— И они на десятом метре туннеля, — сказал Толдур. — Это означает, что от нас до них восемь метров.

— Три дня, — печально пробормотал Кристов. Никому не потребовалось уточнять, что он имел в виду. Чтобы выбрать восемь метров щебня, требовалась непрерывная круглосуточная работа на протяжении трех суток, а у попавших в ловушку горняков воздуха оставалось всего на день, а может быть, и на полдня.

— Передай это мастеру-горняку, — сказал Толдур Нуэлле.

— Должен быть какой-то способ! — с отчаянием в голосе сказал Кристов. — Обязательно должен быть!

— Всё это обучение… — печально протянул Киндан. — Всё впустую. Мы совсем рядом с ними и не можем их спасти.

Он повернулся к Нуэлле.

— Мне очень жаль… — сказал он; судя по голосу, мальчик едва сдерживался, чтобы не заплакать. — Нуэлла, мне так жаль…

— Я не сдамся! — ледяным голосом обрезала Нуэлла. — И ты тоже не сдашься. Ты потратил столько сил на обучение Киск, и все мы зашли уже слишком далеко, чтобы сейчас пойти на попятный.

— Но что мы можем сделать? Мы не успеем пробить к ним проход. Если бы мы могли пройти через Промежуток или…

— А дракон сможет добраться до них? — спросила Ренна.

— Они слишком большие, — ответил Зенор.

— И им обязательно нужно видеть, куда перемещаться, — добавила Нуэлла.

— Это могла бы сделать Киск, — вдруг сказал Киндан.

— Стражи порога не умеют путешествовать через Промежуток, — возразила Нуэлла.

— Еще как умеют. Я сам видел, как это делал Даск, — поправил ее Киндан. Он разглядел на лице Нуэллы выражение сомнения и вздохнул. — Ну посуди сама, и стражи порога, и драконы были созданы из огненных ящериц, ведь так? — Нуэлла неуверенно кивнула.

— Ну вот видишь, — быстро продолжил Киндан, зная, что время работает против горняков. — Если огненные ящерицы могут по собственному желанию переноситься через Промежуток в те места, которые знают, а драконы не могут переноситься в те места, которых не знают, пока всадник не даст изображения этого места…

— Но ведь стражи порога видят тепло! — возразила Нуэлла.

— Конечно! — согласился Киндан. — Именно поэтому на ней должна ехать ты. Ты сможешь показать Киск правильные тепловые образы.

— Ехать на страже порога? — не веря своим ушам, переспросил Кристов.

— Данил однажды сделал так с Даском, — ответил ему Зенор. — Я помню.

— Она — твой страж порога, Киндан, — возразила Нуэлла. — Я не могу ехать на ней, она твоя.

— А я не могу ехать на ней, потому что не смогу показать ей правильные изображения, — не отступал Киндан. — А ты сможешь.

— Ты ведь сможешь? — испуганно спросила Ренна. — Нуэлла, ты ведь сможешь спасти Далора?

— Но что же сделать, чтобы представить хорошее изображение? — простонала Нуэлла; ей вдруг показалось, что у нее подкашиваются ноги.

— Сделай глубокий вздох и успокойся, — чуть слышно, так, чтобы не слышали другие, прошептал Киндан ей на ухо. — Ты сможешь это сделать, Нуэлла.

— Но она твоя, — снова возразила девочка.

— Я одолжу ее тебе, — весело бросил Киндан. — Ты же сама знаешь, что она тебя любит. Разве не ты говорила, что стражи порога могут менять свою привязанность?

— Я, — неохотно согласилась Нуэлла. — Но откуда мне знать, каким должно быть изображение?

— Ты знаешь своего отца, знаешь его облик, и ты знаешь Далора. Представь их себе и нарисуй мысленно их тепловые образы. Не бойся, ты сможешь это сделать!

— Я не знаю, — нервно откликнулась Нуэлла.

— Ты же именно так видела Далора, когда играла с ним в прятки, верно? — Нуэлла нехотя кивнула. — И ты знаешь, как выглядит твой отец. И знаешь, как должен выглядеть тепловой образ, и поэтому можешь представить себе тепловой образ отца рядом с Далором.

— Да, могу.