“Молодожены?” Я повторяю.

“Я провожу тебя”. Уайлдер хватает свою сестру за руку, выводя ее через боковую дверь.

Она дергает рукой, толкая его локтем в бок, но он не отпускает. Они шепчутся-борются друг с другом всю дорогу до выхода.

Я плюхаюсь на один из стульев на кухонном островке, пытаясь вспомнить, что я помню о Натали. Я узнала ее лицо в ту же секунду, как увидела его, и там только что было ее имя. Как странно.

Чувствуя озноб, я возвращаюсь в спальню, чтобы найти какие-нибудь брюки. Я выглядываю в окно и вижу, что снег все еще идет, но уже не так сильно.

Натали и Уайлдер оживленно беседуют, и я думаю, что они ссорятся. Я напрягаю слух и несколько раз слышу свое имя, прежде чем Натали кричит, и я улавливаю каждое слово.

“Тебе нужно признаться, или ты в конечном итоге потеряешь свою новую жену”. То, как она произносит “новая жена”, заставляет мое сердце упасть. Натали вскидывает руки вверх, затем поворачивается, чтобы запрыгнуть на свой квадроцикл. Уайлдер опускает голову, глядя вниз на снег, когда она трогается с места.

Беспокойство начинает подниматься во мне, когда я отхожу от окна. Я не хочу, чтобы Уайлдер застукал меня за прослушиванием их перепалки. Несколько мгновений спустя я слышу, как открывается и закрывается дверь, затем тяжелые шаги Уайлдера, направляющегося ко мне через дом.

Он останавливается в дверях спальни, когда видит, что я стою там. “Мне нужны штаны”, - говорю я после долгой паузы. Я думаю, он не собирается говорить мне то, чего от него хотела Натали.

“У меня здесь есть что-нибудь?” Спрашиваю я, открывая один из ящиков комода, только чтобы увидеть его вещи. Я открываю другой ящик, а затем еще один, но по-прежнему ничего. “Ты забиваешь все ящики?” Я пытаюсь подразнить его, подходя к двери, которая, должно быть, является шкафом.

Когда я открываю его, все, что я вижу, - это его вещи, что странно. Оборачиваясь, я вижу, что Уайлдер все еще стоит в дверях спальни с обеспокоенным выражением лица. Он все еще не сказал ни слова. Когда я, наконец, оглядываю спальню и по-настоящему все осмысливаю, кое-что приходит мне в голову. Несмотря на то, что комната красивая, она также немного голая, и нигде нет никаких женских штрихов.

“Бри”. Он произносит мое имя мягко, как будто пытается не напугать меня.

Что меня больше всего пугает, так это то, как он из такого милого превратился в холодного и отстраненного. В моей груди начинает подниматься знакомая боль, и она наполнена печалью и одиночеством.

“Мы разошлись?” Спрашиваю я. Мой разум начинает складывать вещи воедино, потому что я могу сказать, что женщина здесь не живет. “Вот почему ты не носишь свое кольцо!” Я кричу, затем морщусь, сожалея о своей вспышке. Моя рука тянется к голове, и я касаюсь того места там.

“Черт”. Он бросается ко мне, наконец-то пытаясь утешить меня, но я отступаю от него. Он замирает, и его глаза немного расширяются.

“Это что-то большее? Почему я ношу свое кольцо, а ты нет?” Я поднимаю руку. “Ты меня бросил? Выгнал меня?” Я начинаю перечислять возможности, но это говорит о том, что я все еще ношу свое кольцо, а он нет. “Ты изменил!”

Меня захлестывает волна эмоций, и я снимаю кольцо со своего пальца и бросаю в него. Он ловит его и кладет на комод рядом с собой, но мой взгляд устремляется к двери.

“У тебя ничего не получится”, - говорит он, но я не слушаю. Я пытаюсь проскочить мимо него, но вместо этого он обнимает меня за талию. Мои ноги отрываются от земли, когда он поднимает меня, и следующее, что я помню, я прижата к кровати под ним.

Глава десятая

УАЙЛДЕР

“Успокойся, Бри, пока ты не наредила себе”.

Она борется с моими руками, но всего через несколько секунд я сдаюсь и обмякаю на матрасе.

“Скажи мне, что происходит, Уайлдер. Я пробую и ничего не могу вспомнить о нас ”. Ее подбородок слегка дрожит, и мое сердце почти разрывается пополам.

“Детка—”

“Я знаю, что люблю тебя”, - говорит она, и эти слова застают меня врасплох. “Когда я смотрю на тебя, я вижу мужчину, которому принадлежит мое сердце. Но я чувствую себя потерянной”.

Есть так много вещей, которые я хочу ей сказать, и даже больше того, что мне нужно ей сказать. “Бри, я тоже тебя люблю”.

Прежде чем я успеваю сказать что-нибудь еще, она вздыхает с облегчением и закрывает глаза. Когда она открывает их снова, она выглядит спокойной. “Если ты любишь меня, то все остальное будет хорошо”.

Я киваю, потому что, что бы ни случилось после этого, это самая честная вещь, которую я когда-либо говорил в своей жизни. Наклоняясь, я прикасаюсь своими губами к ее губам, и она открывается для меня. Сладкое освобождение от того, что она все еще рядом, что я все еще держу ее, переполняет меня.

“Не волнуйся”, - говорю я ей, проводя большим пальцем по ее щеке. “Я прямо здесь, и я никуда не собираюсь. Со мной ты в безопасности, и я никогда не хотел другую женщину, кроме тебя. Всегда была только ты.”

“Я всегда такая ревнивая?” Она улыбается, и я снова целую ее.

“Не так сильно, как я”, - поддразниваю я и целую ее в шею.

Ее ноги раздвигаются, и я подхватываю свою руку под одну из них, открывая ее и широко раздвигая. Я терся об нее, и она стонала мне в рот.

“Ты займешься со мной любовью?” - мягко спрашивает она, когда я задираю ее рубашку и играю с ее соском.

“Пока нет, детка”.

Милый звук разочарования, который она издает, заставляет меня улыбнуться, когда я двигаюсь вниз по ее телу и задираю рубашку до конца. Я целую ее обнаженные груди, затем посасываю каждый сосок, пока твердые вершинки не становятся бугристыми и тугими. Мне нравится ощущать их на своей щеке, и она стонет, когда я тоже глажу их бородой. Мне нравится ощущать на себе ее аромат, и чем больше я это делаю, тем больше я этого жажду.