Я выстрелил из 38-го последним патроном, когда мой приятель перебегал из-за куста к укрытию за дюной. Пуля пролетела на таком расстоянии, что он еще более уверовал в свою неуязвимость, по крайней мере, под огнем такого паршивого стрелка, как я. Тогда я отбросил в сторону револьвер Присциллы, взял наш с Гашеком люгер и принял боевую позицию.
Он выскочил из укрытия и, проделав спринт на десять ярдов, нашел другое убежище. Я не выстрелил. Он почувствовал себя обойденным вниманием, потому как очень скоро опять высунул нос. Я прицелился, но не стрелял. Он не представлял собой пока легкую цель.
Он же снова исчез в своем укрытии, готовясь к очередной перебежке. На сей раз он проявил явную самоуверенность. Он бежал прямо, без зигзагов и не очень быстро. Возможно, он устал. Некоторое время он бежал у меня на мушке, потом я нажал спуск. Он упал навзничь, потом встал на четвереньки. Я снова выстрелил, тщательно прицелившись. Потом еще и еще. Мне незачем было беречь патроны. В конце концов когда настанет время сдаваться, обоймы должны быть пусты во всех наших револьверах и пистолетах. За исключением одного.
Человек застыл на четвереньках, опустив голову. Я хотел было забрать у Кэрол пистолет, который ей выдал раньше, но мой соперник рухнул на землю и затих. Что ж, как ни метко стреляй из пистолета, он не обладает мощью винтовки, особенно хорошей винтовки.
- О`кей! - сказал я. - А как там твои ребята? - Не получив ответа, я обернулся. Кэрол смотрела на меня, вид у нее был очень бледный. - Что случилось? - тревожно спросил я у нее.
- Ты убил его?
- Разве я собирался сделать с ним что-то другое?
- Но ты продолжал стрелять, когда он упал. Он был ранен, а ты стрелял и стрелял.
Я поглядел на нее и понял, что она мною очень недовольна. Она простила мне страшное убийство в небесах, похоже, из-за непростой обстановки, но тут уж ее чувствительная натура восстала. Похоже, позволительно убить человека одним мощным выстрелом из винтовки, но четырьмя слабенькими зарядами из пистолета - это уже варварство.
- Начнем опять все сначала, киса? - спросил я. - Раненые порой в состоянии стрелять, а вот про мертвецов такого не скажешь. Я не хочу получить пулю в спину от противника, которого я забыл пристрелить, словно сентиментальный киногерой. Ясно?
- Нет! - Кэрол облизнула губы. - Нет, мне ничего не ясно!
Мне уже порядком стали надоедать ее взрывы морального негодования, равно как и удивленные охи и ахи. Я начал было:
- Ладно, не нравится, подними руки вверх и иди сдаваться, как я тебе говорил... Ложись!
Я упал, придавив ее к земле, потому как Тони Хартфорд открыл огонь из автомата с ближайшего бугра. Автоматная очередь осыпала нас песком.
- Черт бы побрал вас, дилетантов! - рявкнул я. - Тебе следовало следить за ними, а не за мной. Дай сюда браунинг!
Я перекатился на бок и осыпал песочком Тони из Вадиного браунинга. Я обнаружил, что куда-то пропал его партнер, и это меня обеспокоило, но я ничего не мог поделать, потому как был блокирован автоматными очередями. Затем я услышал крик Кэрол, обернулся и увидел, что с самой высокой точки островка, с песчаного бугра, в нас целится человек из винтовки.
Я откатился в сторону и выпустил в него обойму из браунинга, что, по крайней мере, заставило его на время спрятаться в укрытии. Это позволило и нам спрятаться поглубже в нашем котлованчике, но из него все равно выход был один - навстречу пулям. Впрочем, похоже, именно этого я и добивался.
Поглядев на пустой браунинг Вади, я отбросил его в сторону. Я ранее думал оставить его себе на память, но это было, конечно, глупо. Я извлек пистолет Соланы и посмотрел на Кэрол, скорчившуюся рядом.
- Прошу прощения за упреки, - сказал я. - Все отлично. Просто отлично. С нами надежда.
- Хелм! - крикнул Тони Хартфорд.
- Здесь! - крикнул я в ответ. - Куда идем? Какие инструкции?
- Все просто. Если вы хоть поднимете голову, мой человек ее прострелит. Бросайте оружие.
Я помедлил некоторое время, чтобы создать впечатление, что во мне происходит страшная борьба, потом крикнул:
- У меня все патроны кончились.
- Все равно бросайте!
Я взял браунинг и швырнул его высоко в воздух. За ним последовал кольт 38-го калибра. После чего я сделал паузу.
- У Гашека был люгер, - крикнул Тони. - Что-то я его не вижу. - Когда я выбросил люгер, он крикнул: - И еще один ствол.
Он говорил наугад. Он не мог знать про четвертый пистолет. Я заставил его еще немного помаяться в ожидании, затем взял пистолет Соланы, поцеловал его, желая ему удачи, и отправил вслед за тремя предыдущими.
- И это называется, все патроны кончились! - услышал я язвительный голос Хартфорда. - Все пустые, а вот четвертый полон патронов. За это вас надо расстрелять, Хелм.
Я подмигнул Кэрол. Наш электронный бэби попал в надежные руки.
- Ладно, - крикнул Хартфорд. - Пусть выходит женщина. - Я кивнул Кэрол. Она встала и, оступаясь на песке, пошла. Снова раздался голос Хартфорда:
- Теперь вы, Хелм. Руки вверх, прошу не забывать. Вперед!
Когда я увидел, как на его лице стала медленно возникать улыбочка, то понял, что он выстрелит. Что ж, жаловаться не было оснований. Это было вполне закономерно. Именно так я поступил с Присциллой, причем именно по тем же причинам. Они были вполне применимы к нынешней ситуации. Я не был ему нужен ни для каких целей. Если у него были какие-то вопросы, он вполне мог задать их Кэрол.
Для него я был угрозой, потенциальной опасностью. Для него и для его операции. Любой разумный человек пристрелил бы меня на месте, а юный Хартфорд, какое бы настоящее имя ни носил, какие бы сексуальные пристрастия ни испытывал, безусловно, считал себя человеком в высшей степени разумным.
Я увидел, как автомат стал подниматься, и тогда я приготовился к последнему отчаянному рывку - не для того, чтобы спастись, но просто потому, что, раз уж настал час умирать, лучше это сделать в движении. Но откуда-то со стороны лагуны донесся звук одиночного выстрела, и Тони Хартфорд упал на колени, а потом рухнул на землю, придавив всей своей тяжестью автомат. Человек с винтовкой посмотрел в направлении выстрела и поднял руки вверх, уронив свое оружие.
Мы обернулись и увидели сеньора Солану-Руиса в сопровождении двух мексиканских солдат в хаки, один из которых держал в руках винтовку с оптическим прицелом.
- Извините, что огорчил вас тем, что спас вашу жизнь, сеньор Хелм, - сказал Солана в своей чопорной мексиканской манере. - Я постараюсь больше не совершать такой ошибки.
- Между нами, сеньор Солана, - сказал я, - мне это очень приятно. Ну, а как официальное лицо я вам скажу так: вы слишком сентиментально ведете дела в вашем секретном ведомстве. - Я подошел к трупу Тони Хартфорда и поднял пистолет Соланы. - Прошу принять назад ваше оружие. Я немало потрудился, чтобы оно оказалось у этого человека, а вы могли бы его отыскать. Надеюсь, у вас есть альтернативный вариант решения нашей проблемы.
Солана взял пистолет, посмотрел сначала на меня, потом на него.
- Значит, фейерверк - это дело их рук?
- Вот именно.
- Вы отважный человек.
- Господи! - раздраженно воскликнул я. - Мы что, в обществе взаимного восхищения? Какая разница, отважный я, умный или глупый. Какая разница! Вы тоже отличный человек, но что с того? Мы по-прежнему не знаем, где эти люди хотели устроить свое великое шоу, что бы под этим они ни имели в виду.
- У нас есть еще один человек из их группы и тот, кто управлял катером. Небольшой допрос... Я посмотрел на лагуну и сказал:
- Катер уходит на всех парах.
- Неужели вы меня держите за такого простака? - улыбнулся Солана. - За следующим островом у нас стоит патрульный катер, который быстрее этого на десять узлов. Что касается всего прочего, я просто не мог допустить, чтобы у меня на глазах убили американского агента. Мне бы пришлось писать столько всяких „объяснительных записок, что это на многие месяцы помешало бы заниматься основной работой, Кроме того, я пообещал миссис Лухан безопасность, если она согласится с нами сотрудничать, а откуда я знал, скольких собирается застрелить этот человек, раз уж он начал стрелять. Автоматическое оружие имеет свойство опьянять многих... - Он посмотрел на лагуну и сказал: - А вот и наш патрульный катер. Видите, это судно замедляет ход. Тот человек знает, что ему не спастись бегством.
