— Господа, умоляю, на сегодня хватит говорить о делах. Давайте их оставим и отвлечёмся, ведь с вами дама. Александр, я хочу услышать новую песню.

Ха, как же без этого! Так и подозревал, что петь придётся, поэтому заранее песенку заготовил. Зная, что Михаил Константинович увлекается Севером и всем, что с ним связано, я решил удивить одновременно и его, и кису. Сперва собирался под гитару петь, но во время беседы заметил более подходящий инструмент — шаманский бубен.

— Баронесса, а хотите экзотику? Поверьте, такого вы нигде не услышите.

— Хочу.

Я встал, подошёл к шаману и молча указал на бубен. Тот просто слегка кивнул, — очевидно, гости не раз уже просили посмотреть столь диковинный инструмент. Взяв бубен, я несколькими ударами оценил его звучание. А ничего, звук сочный, для моих целей годится. Эх… сначала я лишь о песне думал, но теперь, пожалуй, вспомню и поучения старика Хоттабыча — шамана, что у нас в Красноярске проживал.

Как оно там начинается-то? Надеюсь, не забыл. Я принялся потихоньку постукивать по бубну, стараясь войти в ритм, затем начал бить сильнее и запел, как Хоттабыч учил. Кажется, на шаманском языке это называется пожелание добра дому, ну или что-то типа того. Приплясывать я не стал (не к месту), но оттарабанил всё приветствие безупречно, а потом ускорил ритм, чтобы он соответствовал песне, которую намереваюсь спеть. И:

Увезу тебя я в тундру, увезу к седым снегам,

Белой шкурою медвежьей брошу их к твоим ногам.

По хрустящему морозу поспешим на край земли

И среди сугробов дымных затеряемся в дали. Э-гей…

Получилось, конечно, не как у Кола Бельды**: у него всё-таки оркестр был, а у меня — только бубен, под него не разгуляешься. Но вроде и я не сплоховал, вон какие лица у кисы и Сидорова изумлённые.

Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним

И отчаянно ворвемся прямо в снежную зарю.

Ты узнаешь, что напрасно называют Север крайним,

Ты увидишь, он бескрайний, я тебе его дарю*.

*Песня «Увезу тебя я в тундру», композитор Марк Фрадкин, стихи Михаила Пляцковского (прим. автора).

**Один из исполнителей песни «Увезу тебя я в тундру» (прим. автора).

Когда я закончил, и баронесса, и Михаил Константинович ещё несколько секунд ничего не могли сказать, пребывая в ошеломлённом состоянии; я даже успел отдать бубен и сесть на своё место. Первой очнулась киса и, посмотрев на меня каким-то странным взглядом, произнесла:

— Александр, вы полны загадок и сюрпризов.

Её тут же с восторгом поддержал Сидоров:

— Александр, это просто удивительно, как глубоко вы смогли подметить: «Если ты полюбишь Север, не разлюбишь никогда». И да, он бескрайний.

Киса всё так же смотрела на меня как на некую диковину, и я с удовлетворением подумал: «Молодец, Сашок, ты продолжаешь проводить в жизнь принцип Суворова "Удивить — значит победить».

На этом, по сути, наши посиделки подошли к концу. Как только дифирамбы в мою честь со стороны гостеприимного хозяина стали затухать, мы с ним сердечно попрощались. Но я с Михаилом Константиновичем договорился о новой встрече — он хочет познакомить меня с людьми, ратующими за освоение Севера.

Уже в санях киса, протягивая мне очередную визитку-приглашение, задумчиво сказала:

— Очень хотелось бы услышать вашу песню о Севере у меня в салоне в четверг, но, боюсь, там она потеряет своё очарование.

— Простите, баронесса, но, даже если бы вы попросили, я её петь в каком бы то ни было салоне не стал. Она написана для вас, а не для публики.

Ха, высокопарненько высказался, но лучше сразу обрубить концы, не хватало мне ещё по салонам и к друзьям с шаманским бубном ездить. Так уж получается: стоит у кисы что-нибудь новенькое спеть, и потом везде, где ни побываешь, требуют именно того же. Не-е, на фиг, на фиг, я в четверг и так найду чем гостей удивить.

М-да-а, всё бы хорошо, вот только в четверг мне опять пришлось ехать на детский бал. Дело в том, что Вера Николаевна, мама графа Ростовцева, заявила, что мне там присутствовать необходимо, и я отказать не осмелился — потерять расположение, можно сказать, уже почти бабушки мне не хотелось. Да и повод для моего присутствия на балу был достаточно веским: туда поедут Машка и мои двоюродные братья.

Когда я перевёз из усадьбы в город свою тётю Ксению Георгиевну, с ней, естественно, приехали и её дети. Каюсь, за бесконечной чередой дел я этому не придал особого значения, но о приезде тёти с детьми прознал клан Ростовцевых. Понятно, что тут отметилась Софья Марковна, чувствуется её направляющая рука. Не могу себе представить, что она рассказала Ростовцевым, да, честно говоря, и представлять не хочу, но, полагаю, целую интригу разыграла.

Поэтому при нашей следующей встрече Вера Николаевна потребовала, чтобы я познакомил её со своими братьями. Разумеется, я с радостью их познакомил и даже искренне поблагодарил Софу за участие. Ну что делать, забыл я, что брательников надо как-то подключать к светской жизни столицы, а Софа о таком никогда не забывает.

Мальчишки «бабушке» понравились, и она безапелляционным тоном заявила, что берётся за «шлифовку» их манер и обучение танцам. Теперь обучение наконец-то закончилось, и ребят ждёт первый в их жизни бал. Соответственно, мы с малой выступаем тут как моральная поддержка.

Начало бала прошло как обычно. Мои братишки стеснения не выказывали — ну ещё бы, столько времени общаются с Машкой и Федькой, что пора было бы уже заразиться их манерой поведения. И сестрёнка, и вождь «пионеров» никогда и никого не стеснялись.

С пацанской половиной присутствующих братья перезнакомились быстро. Молодцы, компанейские ребята растут. О, уже и к девочкам подходят. На детских балах, в отличие от взрослых, ограничения в общении и манерах не слишком жёсткие, мальчик с девочкой может даже самостоятельно познакомиться. Взрослых на таких балах обычно немного, не всегда есть кому за ручку подводить и знакомить. Поэтому в скором времени братишки стали девушек и на танцы приглашать.

Я тоже разок станцевал, хоть сегодня и не дежурный танцор. Правда, больше мне понравилось наблюдать за молодёжью, особенно за Машулей и братьями. Они сейчас на меня не отвлекаются, да и вообще со стороны взрослых контроля не ощущают. Они в своей среде, им не до взрослых, их интересуют лишь сверстники.

На первый взгляд, сестрёнка ведёт себя здесь почти так же, как и в деревне деда Ходока. Не по манерам, нет, а по духу, что ли. Высокомерия или надменной холодности никому не выказывает, наоборот, на фоне других девчонок она само радушие и веселье. Этим, наверно, и привлекает сверстников, и они, не переставая, вьются вокруг неё, а эта вредина их вниманием беззастенчиво пользуется. Вон четверо парней давно уже рядом топчутся, а партнёрами для танцев она, наверно, на весь бал обеспечена.

И речь её изменилась: если в деревне она строчила словами, как пулемётчик, то теперь говорит плавно. Эх-х… подросла сестрёнка, а я за делами и не заметил.

К моему брату Олегу подошёл какой-то незнакомый мне парнишка лет пятнадцати и, посмотрев в сторону Машули, стал с ним о чём-то говорить. Брат кивнул и повёл его к малой. Ха, видимо, постеснялся пацан к Машке сам подходить и попросил о помощи. Сестрёнка нового кавалера приняла благосклонно, но через пару секунд они почему-то замерли, напряжённо рассматривая друг друга.

— Маша?

— Костя?

Донеслись до меня восклицания. Сначала я подумал, что малая уже встречалась с этим пареньком на прошлых балах, но интонации удивления в их голосах меня насторожили, и я поспешил подойти. А потом пришло понимание, что парень не просил бы познакомить его с Машей, если бы они уже виделись.

И тут ещё сестрёнка изображает Снежную королеву и заявляет: