-- И какой выход ты видишь?

-- Только один, -- отправить в Куско юношей-каньяри без экзаменов, чтобы они выучились там и смогли бы стать амаута здесь.

-- А почему без экзаменов?

-- Потому что экзамены из них могут сдать единицы. Однако Верховный Амаута против такого.

-- Понять его можно, так как это неизбежно лишит возможности учиться других юношей, возможно, даже более достойных.

-- Но ведь иначе каньяри так и не выйдут из дикости! Может, это вообще в будущем обернётся новой войной, стоит моему преемнику сделать пару серьёзных ошибок! Пока вроде угрозы нет, но кто знает...

-- Война -- весомый аргумент, не спорю, -- ответил Асеро. -- Ладно, я поговорю с Верховным Амаута, может, можно как-то расширить университет...

-- Умоляю тебя, прикажи ему зачислить наших юношей уже на этот год, пусть они пока хоть язык подучат.

-- Орлиный Глаз, объясни, в чём дело? Отчего такая спешка? Если ты пять лет бьёшься над этой проблемой, то что изменит ещё один год? Да и отчего тебе так нужно, чтобы они учились именно в Куско? Разве не проще договориться с университетом в Кито?

Орлиный Глаз вздохнул:

-- В Кито они будут слишком близко к дому, да и относиться к ним будут хуже, чем в Куско. В Северной Столице слишком хорошо помнят набеги... Да и будет лучше, если они будут оторваны от своей среды, тогда они лучше усвоят обычаи кечуа...

-- Да, резонно. Но это точно единственная причина? Посмотри мне в глаза, Орлиный Глаз! Чует моё сердце, что-то ты скрываешь, давай начистоту.

-- Ладно, поведаю тебе своё горе. Мой сын... Он в этом году ездил сдавать экзамены в столицу и чуть-чуть недобрал...

-- А ты хочешь, чтобы он непременно учился в Куско?

-- Я бы советовал ему попробовать поехать в Тумбес, но... он увидел твою дочь, Алую Розу, и влюбился в неё страстно. А чтобы добиться её любви, ему надо остаться в Куско.

-- Вот тебе и раз! -- сказал удивлённый Асеро. -- А что о его чувствах думает сама Роза?

-- Она в неведении о них.

-- А значит, не обязательно их разделит, -- ответил Асеро, -- к тому же Роза ещё слишком молода, чтобы думать о замужестве, ей только тринадцать лет...

Орлиный Глаз произнёс сценическим голосом:

-- "Но отцветут ещё два пышных лета, женою может стать Джульетта"

-- Откуда это? Из какой-то пьесы?

-- Вижу, ты не знаешь и всего того, что происходит у тебя в столице, -- ответил Орлиный Глаз. -- Чтобы угодить англичанам, было решено перевести на кечуа и поставить в театре одну их пьесу. Там речь идёт о влюблённых из двух враждующих родов. Хотя они гибнут, но их брак вражду прекращает. Мой сын эту пьесу видел и потом мне в письме пересказал вот с этой цитатой.

-- Если твой сын вместо подготовки к экзаменам шляется по театрам, то немудрено, что он поступить не смог, -- ответил Асеро, -- и учиться будет точно также. Что-то у меня нет желания отдавать дочь за такого шалопая. Да и юноша-каньяри ей вряд ли понравится.

-- Вопрос не о наших с тобой желаниях, Асеро, -- ответил Орлиный Глаз. -- Пойми, брак Розы с моим сыном способен предотвратить новую войну и спасти тысячи жизней! Это не тот случай, когда следует щепетильничать с девичьими чувствами, тем более про Розу говорят, что она, в отличие от старшей сестры, понимает что значит "долг". Да и полюбить моего сына, если её сердце свободно, она вполне может.

-- Вижу, что репутация моих дочерей уже и тут известна. Хорошо, -- сказал Асеро, задумчиво прохаживаясь туда-сюда, скрестив руки на груди и внимательно смотря на покрытие под ногами, -- не будем о чувствах Розы, рассмотрим только политический аспект. Допустим, этот брак состоится, а у меня при этом не будет сыновей... Или будут, но со мной случится несчастье прежде, чем они выйдут из малолетства. В этом случае мой зять станет наиболее вероятным кандидатом на тавантисуйский престол или хотя бы в регенты. Так что любого зятя я должен оценивать именно с точки зрения пригодности в преемники.

-- У меня замечательный сын, он тебя не разочарует.

-- Замечательный, а вместо подготовки к экзаменам бегает по театрам? -- съязвил Асеро. -- Я понимаю твои отцовские чувства, но надо признавать и свои родительские ошибки. Я, например, очень сожалею, что старшая дочь у меня выросла чересчур избалованной и легкомысленной... Ничего не поделаешь, но важно оценивать своих детей трезво, иначе это может обернуться бедой для государства...

-- Асеро, пойми, в провале нет его вины, -- ответил Орлиный Глаз, умоляюще сложив руки, -- я изначально не хотел никаких льгот для своего народа, лишь велел отобрать у нас лучших юношей и отправить поступать в Куско. Но все они провалились как один, мой сын показал ещё не самый худший результат.

-- И в чём ты видишь причину провала?

-- Или наши школы и учителя сильно хуже, чем по стране, так как к нам соглашаются ехать только те, у кого проблемы с устройством в других местах.

-- Немудрено, -- ответил Асеро, -- многие ещё помнят, как тут учителей резали и вешали....

-- Или просто ваши амаута слишком предубеждены против каньяри и специально занизили им оценки, так как боятся видеть их в стенах университета.

-- Есть ещё третье объяснение, -- ответил Асеро и съязвил, -- те, кто отбирал лучших, мерили их лучшесть не по уму, а по принципу -- лишь бы не обидеть влиятельных родственников... Я знаю, что ты, Орлиный Глаз, весьма старателен в делах управления, однако такая старательность оставляет мало свободного времени для семьи, потому ты едва ли можешь верно оценить способности своего сына. Тебе могут специально преувеличивать его способности надеясь угодить.

-- Может быть, я не знаю, -- ответил Орлиный Глаз растерянно, -- но куда важнее решить, что делать теперь. Если они с позором вернутся домой, злые и разозлённые... Знай, что это будут семена будущей войны!

Асеро смотрел в даль. Город уже накрыла тьма, и на небе зажглись звёзды.

-- Хорошо, но что предлагаешь ты? Я не Верховный Амаута и не могу вмешиваться в дела университета напрямую.

-- Я написал бумагу к Верховному Амаута, где изложил бедственность ситуации. Я хочу, чтобы вы, носящие льяуту, разобрались с этим делом как можно скорее, а пока не разобрались и не пришли к какому-то решению, хотя бы не высылали юношей из Куско.

-- Ладно, уговорил. Тем более что носящие льяуту должны собраться вскоре после моего приезда в Куско. Как-нибудь решим...

И так Асеро подписал бумагу, чтобы юноши-каньяри временно остались в столице, не зная, чем она обернётся вскоре и для него самого, и для миллионов тавантисуйцев... Как теперь было принято, бумага полетела на крыльях и была в столице уже на следующий вечер.

Асеро не знал, что как раз в тот вечер, когда он беседовал с Наместником Кариканчи, те самые Лилия и Роза тоже беседовали у себя дома в укромном уголке сада.

Роза была встревожена и с трудом сдерживала слезы -- тот, кому она уже успела отдать своё сердце, куда-то исчез, а те, кто мог знать об этом что-то, отделывались неопределёнными ответами. Девушке было ясно, что от неё что-то скрывают, и что, скорее всего, случилось какое-то несчастье, но о деталях она могла только гадать.

Лилия, как могла, утешала сестру. У самой у неё дела шли куда лучше. Какое-то время назад её возлюбленный тоже пропадал, но потом вернулся даже живее и бодрее, чем раньше.

Он сказал ей, что не уступит свою принцессу никому, и что пойдёт до конца. И в самом деле пошёл -- когда Лилия с целью проверки этого предложила ему сделать последний шаг, он решился на него без колебаний. С точки зрения Лилии именно это доказывало силу его любви. В отличие от робкого бывшего монаха, тот казался ей пышущим страстью. И решимостью.

-- Понимаешь, сестра, Золотой Подсолнух медленный как унау, он не учитывает скорости чувств, как нас обручили, так ему даже встретиться со мной некогда. Хотя я хотела бы с ним объясниться, чтобы не было недомолвок.

-- Но, может, ему и в самом деле не до того, он учится, у него много дел по Оценке, ему нужно получить звание философа, для этого он должен в Кито к Хромому Медведю съездить. И всё это нужно успеть к Райма Инти!