©M.H. Eccleston, 2022 This edition is published by arrangement with Hardman and Swainson and The Van Lear Agency LLC

©Белеванцев А., перевод на русский язык, 2023

©Издание на русском языке, оформление. ООО «Эвербук», Издательство «Дом историй», 2024

Астрид повернула «мини» на широкую буковую аллею, и показался Шерборн-холл. Огромный трехэтажный особняк из красного кирпича венчала крутая крыша, украшенная башенками, парапетами и рядами гаргулий. Сквозь разросшийся плющ подмигивал блестящий медный громоотвод. Дом смахивал на георгианского щеголя – расфуфыренного и сильно постаревшего, но по-прежнему старающегося обратить на себя внимание.

Паркуясь возле деревянной будки привратника, Астрид размышляла о том, что почти ничего не знает про «Английский фонд». Коричневые дорожные указатели с дубовыми листьями, приглашающие в принадлежащие Фонду достопримечательности, встречались в сельской местности часто. Однако до сегодняшнего дня Астрид их не посещала. Мама, правда, состояла в рядах его фанатов. Однажды она сказала: «„Английский фонд“ олицетворяет все, что есть приличного в Англии». И потом что-то добавила про «безупречно чистые туалеты». Стоит держать это про запас, если вдруг собеседование забуксует.

Мужчина, словно вшитый в твидовый пиджак, вышел из будки и указал на боковую часть дома. Шурша гравием под каменным взглядом гаргулий, Астрид прошла по тропинке до таблички «служебный вход». Не успела она постучать, как дверь распахнулась, появилась молодая девушка-ассистент и представилась как Эмили. Она провела гостью в дирекцию в темпе, намекавшем, что опаздывать не стоит.

Крессида Джайлз сидела за широким столом красного дерева. За сорок, светлые волосы чуть выше плеч идеально подстрижены. Мазок бордовой помады гармонирует со строгим темно-синим костюмом.

– Итак… – Она сдвинула назад ободок для волос и широко улыбнулась. – Большое спасибо, что пришли, Астрид.

– Ну что вы.

– Замечательно. – Крессида пробежала взглядом по экрану ноутбука. – Давайте распечатаем ваше резюме. Посмотрим, чем вы занимались.

В углу зашумел принтер – лишь он с ноутбуком были в комнате современными. Мебель позднего георгианского периода, похоже, собрали со всего дома. По стенам висели старые портреты в тяжелых рамах, но Астрид не смогла узнать ни одного художника. Хозяйка кабинета подошла к принтеру и вернулась с двумя листочками бумаги. Она водила пальцем по резюме, иногда прерываясь, чтобы взглянуть на Астрид.

– Художественный факультет Эдинбурга… стажировка в Брера в Милане… – Крессида склонила голову набок, будто можно было проверить написанное, взглянув на посетительницу. – Восемь лет реставратором в Национальной галерее…

– На данный момент это все, – подсказала Астрид.

– Весьма впечатляюще, – широко улыбнулась Крессида. – Я могу проверить ваши рекомендации?

Астрид вспомнила, что одним из рекомендателей все еще числился Саймон.

– Разумеется. – Рекомендации ведь никогда не проверяют, правда?

– Потрясающе.

Крессида отложила резюме.

– Я по-быстрому пробегусь по статистике нашего легендарного Фонда. Но вы наверняка уже всё знаете.

– Конечно, но с удовольствием услышу еще раз от вас.

– Прекрасно. – Крессида сдвинулась на краешек стула. – Фонд владеет пятью сотнями домов-музеев, замков, памятников, добром такого типа. Почти шесть миллионов членов. Шестьдесят пять тысяч волонтеров. Полно народу, но, как я говорю… – Крессида сплела пальцы и изобразила, будто не может их расцепить. – Мы одна большая семья. – Она развела руки и помахала пальцем. – И я в восторге, что меня сюда назначили руководителем отдела по маркетингу наследия.

Астрид раньше не встречались люди с таким уровнем оптимизма. Ему сложно было соответствовать.

– Круто, – сказала она, чуть приподняв сжатую в кулак руку.

– Итак, Астрид. – Крессида уперлась в нее взглядом. – Что самое важное в маркетинге наследия?

– М-м-м… наследие?

– Нет, это число посетителей – проходимость, как говорят в нашем бизнесе. – Эта часть собеседования явно позволила Крессиде оседлать любимого конька. – Вы знаете, что Фонду уже сто двадцать пять лет?

– Да, конечно.

– И пора ему подстраиваться под всех. – Крессида выделила последнее слово, будто Астрид нужно было его повторить.

– Всех, – повторила Астрид.

– Именно. В дирекции хотят увеличить поток посетителей в Шерборн-холле, и я этого добьюсь. – Она встала и ткнула пальцем прямо в собеседницу. – Вот как, Астрид, я думаю это сделать…

Раздался стук в дверь, и стремительно вошедшая в кабинет женщина в одежде викторианской кухарки весело сказала:

– Извините, что прерываю.

– О, привет, Дениз. – Крессида снова села.

– Просто хотела сообщить… Итальянский джентльмен с экскурсии откусил в кладовой от восковой селедки.

– О боже… – Крессида скривилась.

– С ним все в порядке. Просто чтоб вы знали.

– Спасибо, что держишь в курсе.

Дениз скрылась за дверью.

– Это Дениз, наш волонтер. Она очаровательна. Хорошо, на чем мы остановились?

– Вы добьетесь увеличения потока.

– Спасибо, Астрид. В общем, нам нужно привлечь посетителей разных возрастов, устроив побольше мероприятий. Они часто организуются при поддержке какого-нибудь бренда, и не все этим довольны. Может, вы слышали, как сопротивлялись «Охоте за яйцами с Кэдбери»?

– Честно говоря, не припоминаю.

– Ну, многие наши члены посчитали ее уж слишком коммерческой. Не тем, чем должен заниматься Фонд. – Крессида выдвинула верхний ящик стола и достала стопку писем. – Смотрите. – Она начала зачитывать небольшую записку нежного кремового цвета: – «Мы с женой вышли из Фонда после пятидесяти трех лет членства. Когда нам понадобится парк развлечений, мы поедем в „Диснейуорлд“».

Она взяла следующее письмо.

– А вот сразу по делу. «Сотворивших это ждут горящие угли ада. Искренне ваш, преподобный Лайонел Армитаж».

– Видимо, людям не нравятся перемены.

– В точку, Астрид. – Крессида постучала себя по виску. – Непредвзятое мышление. Людей это пугает. – Она опустила стопку назад в ящик. – Ага… – Вместо писем в ее руке появился блестящий негнущийся листок. – Вот он – «основополагающие ценности Фонда». Мне нужно вам их зачитать. Готовы?

– Я вся внимание.

– Отлично. – Она прокашлялась. – Это вдохновлять людей. Любить памятники. Думать на перспективу и… – Она скосила взгляд на листок. – М-м-м, простите, наш ламинатор слишком греется, здесь он заплавил. Думаю, основное мы сказали.

Она спрятала листок обратно и захлопнула ящик. Скрипнула дверь, и в проеме показалась голова Дениз.

– Простите, забыла спросить. Мне заполнить наши стандартные формы о происшествии?

– Если можно, Дениз. Спасибо.

– А селедка-искусительница, с ней что делать?

– Реши сама.

Голова исчезла. Крессида расправила плечи.

– Я устроилась сюда три месяца назад и сразу написала в общей рассылке, что у меня «правило открытых дверей». Не стучите – заходите сразу.

– Такое может аукнуться.

– Я допускала подобное.

Астрид поерзала на стуле. Прошло уже пять минут, а про ее работу не было сказано ни слова.

– Крессида, могу я узнать, зачем конкретно вам нужен реставратор?

– Понимаете… – Крессида взглянула на дверь. – Давайте пройдемся и поговорим.

Через боковой выход они прошли в обнесенный стеной сад. Дорожка, выложенная кирпичом «в елочку», вилась мимо треугольных грядок, окаймленных низкой лавандой. Из земли торчали аккуратные ряды рассады. Подписанные от руки таблички сулили морковку, карликовую фасоль и пастернак. Нигде не было ни единого сорняка.

Крессида говорила взахлеб. Кухонный огород, объяснила она, – это только небольшая частичка поместья на триста пятьдесят акров, которое находилось во владении семьи Шерборнов с середины XVII века. Не так давно нынешняя леди Шерборн, уже двадцать лет как вдова, с неохотой решилась ужаться. Она согласилась продать Фонду большую часть здания с условием, что сама сможет остаться жить в восточном крыле. Фонд также договорился о покупке части картин из семейной коллекции.