Только вот тайна защитных от демонов амулетов была Дару известна. Он выдал амулеты защиты и молнии своих жрецам, и те долго бегали по всей стране, ликвидируя прорывы демонов. Заодно, и рекламируя сына богини, который их на это доброе дело послал.

Распространение культа Богини-Матери ускорилось в разы.

Жить Архидемону Астакоту осталось недолго. Его культ был официально запрещён, а совсем недавно они нашли последний храм, в котором и сидел Архидемон, делая вид, что он бог.

Даже без силы веры, обычного архидемона победить тоже непросто. Но аппаратура ловушка уже была готова, а аппаратура стяжателей установлена в нужном месте. Осталось нанести последний удар.

— Может тебя связать? — Литессия де Летоно, давно уже официальная жена барона Ганнидара де Летоно смотрела на мужа, который собирался на последнюю и решительную битву. — Или вообще прибить, чтобы не отпускать. Я тебя за эти года в общей сложности и приход не видела.

Пришла информация, что их враг окончательно потерял все силы. Осталось только его зажать в его логове, и добить.

— Бесполезно убивать. Я же оживу. — Муж хитро ухмыльнулся, перебирая какие-то непонятные штуки, разложенные перед ним рядами.

— Вот скажи, тебе никогда не бывает страшно? — Вдруг заинтересовалась она. — Ты же ввязался в войну, по сути, с богом. А сам богом стать отказался. Наталина мне говорила. Стал бы богом, было бы легче. Просила уговорить. Я уважаю твоё мнение, потому уговаривать не стала. Но почему-то сейчас уже жалею.

— Наталина не понимает некоторых вещей. Слишком мало побыла человеком. Она сама была богом. — Заметил муж иронично. — Из верхнего пантеона, заметь. Сильно ей это помогло?

— Но почему так получилось?

— Почему… — Муж опустил вещь, что держал в руках, задумался. — Любой бог, или богиня, не важно, по сути, всегда сражается один. Как говориться, богу нельзя попадать в полную жо… В плохую ситуацию. Ему ведь даже помолиться некому. — Муж хохотнул над своей шуткой. Лита часто не могла понять его юмора, но всегда дисциплинированно улыбалась. А сейчас, она даже не успела обдумать слова, чтобы понять юмор, как Дар снова стал серьёзным. — Нельзя одному воевать против кого бы то ни было. «Один в поле не воин».

— Тогда, если я…

— Э-э, нет! — Тут же понял муж, куда она ведёт. — Не смотри на меня так. Тебя я с собой точно не возьму.

— А меня, а меня⁉ — В комнату влетела Ангелина, их дочка. Натурально влетела, её ноги не касались пола, хотя девочка ими перебирала по привычке. — Ты просто обязан взять меня с собой! Вместе мы убьём всех врагов!

Дочери недавно исполнилось шесть, и вопреки всем местным законам магии, она отлично управлялась с маной. Причём, любой. Недавно Дар имел глупость, (которую Литессия до сих пор ему не простила), и отвёл дочку в один из храмов Галактики.

Вернувшаяся оттуда девочка заявила, что «разговаривала с бабушкой», и та научила её «правильной магии». Теперь дочь легко оперировала божественной магией, воплощая в реальность свои иногда довольно странные или даже жуткие фантазии.

В замке Летоно уже давно не удивлялись ничему. Все давно поняли: главное не злить маленькую госпожу, и всё будет хорошо. А если девочка делает что-то плохое, и на неё можно найти управу.

Ангелина частенько пропадала в комнате Селиканта, считаясь с авторитетом старого алхимика. Он был для неё главным. После родителей, понятно.

Если жителям замка нужно было приструнить расшалившееся дитя, они шли в Кайе, управляющей. Та в свою очередь шла не к барону (которого дома почти никогда не бывало), не к его жене, (которая была частенько занята делами баронства, разъезжая по деревням и баронствам, желающим вернуться в рамки баронства Летоно), а именно к алхимику. Его строгого слова чаще всего было достаточно.

Доходило до того, что своей магией девочка быстро исправляла то, что разрушила. Местные даже пару раз обманули девочку, и она восстановила то, что разрушилось даже до её рождения.

— Извини, но маленьким девочкам на войне делать нечего. — Дар подхватил телекинезом дочь, приподнял к потолку, и та завизжала от восторга. А Лита покачала головой в осуждении, хотя и понимала, что от её мнения уже давно мало что зависит. — Так, дочь. Тебе я поручаю ответственное дело. — Он кивнул в сторону жены. — Ты должна защищать маму.

Став серьёзной, висящая в воздухе девочка кивнула. Движение вышло у неё резким, и она перевернулась в воздухе, вызвав невольный вздох у Литы. Саму девочку смена положения ничуть не взволновала. У неё даже подол платья не задрался, а продолжать так же висеть, словно его притягивало теперь не к полу, а к потолку.

— Слушаюсь, мой генерал! — Ангелина вытянулась в струнку, руки прижала к бокам. Папина школа. — Враг не пройдёт! Все диверсанты и шпионы будут пойманы, а убийцы… — Дочь на несколько секунд задумалась. Продолжила уверено. — Тоже будут пойманы. Вот увидишь, ты сможешь мной гордиться!

— Вот и прекрасно. — Кивнул Дар, наконец, выбрал и засунул последнюю вещь в рюкзак. — Теперь я за вас спокоен.

Он закинул рюкзак за спину, повернулся к Лите. Она встала, неспешно подошла к мужу, мягко его обняла. Она уже не маленькая, ей не пятнадцать лет, как тогда, когда они познакомились. Теперь Лита прекрасно понимает, что мужчина не может без битв, без врагов. И чем сильнее мужчина, тем сильнее его враги.

С грустью проводив глазами вышедшего папу, Ангелина задумалась, чем бы заняться. Сначала она вышла во двор, но потом поняла, что взрослые занялись взрослыми делами. Они думали, как сократить количество снаряжения при ограничении на папин индивидуальный телепорт. Наблюдать, за сборами взрослых, которые никак не могли решить, что взять, а что оставить, было скучно.

Этот спор случался каждый раз, когда папа отправлялся по делам.

Рассказывать папе, как обойти ограничение по весу в телепорте, она не стала, хотя давно уже разоралась с этим. Решение было простым, но почему-то взрослые до него додуматься никак не могли. Надо было просто уменьшить вес всего лишнего обыкновенным телекинезом. Тогда оно перестало бы быть таким тяжёлым, и не мешало телепортироваться.

Когда стих шум во дворе, девочка поняла, что папочка отправился на подвиги. И снова без неё. Самое время сходить, проведать своего единственного друга.

Но тот сам пришёл в гости, почувствовав, как хозяйка его зовёт.

— Привет, Ромашка. — Паук забрался к ней в окно, стоило только мысленно позвать. Папа, почему-то, не очень жаловал своего бывшего питомца, и при нём Ромашка всегда прятался. — Ты чего такой серьёзный? Случилось что-то?

Когда Ангелина попросила отдать ей питомца, папа с радостью согласился. Это было давно, года три назад, и с тех пор они почти не расставались. Через какое-то время, девочка научилась кормить паучка своей маной, и перестала клянчить у папы с мамой заряженные камни.

Питомец оказался очень прожорлив. Пришлось задуматься, как его прокормить. Решение нашлось быстро. Из сокровищницы Ангелина прихватила папин кинжал, который он в последнее время совсем не брал с собой. То, что оружие является источником маны, она знала давно, ей тётя Сенила рассказала.

Немного помучавшись, Ангелина настроила канал из него. Тоненький, чтобы папочка не заметил потери запасов маны, если вдруг кинжал ему срочно понадобиться. Такого не случалось в последние года, но вдруг.

С тех пор она постоянно дрессировала своего нового друга, учила новым штучкам. Он давно умел становиться невидимым, поднимать её на высоту своими нитями, и подслушивать разговоры взрослых, передавая их девочке в режиме реального времени. Последнее оказалось самым интересным, но и оно наскучило.

После сказки про рыцарей, которую ей рассказал папа, Ангелтина нашла себе новую игру. И уже год, как в неё играла.

— Авария. — Передал ей мысль Ромашка. — Нападение.

Разговаривал он до сих пор плохо. Потому что Ангелина занялась его речью не так и давно. Сама толком не умела разговаривать на божественном, на котором постоянно разговаривали родители между собой. Слишком уж сложный язык оказался. А другого языка Ромашка не понимал.