Перемотка. Воспроизведение. Время идет. Тони не возвращается уже больше часа, паб находится слишком близко от магазина, противиться невозможно. И вообще сегодня день рождения Даниеля, и тут, к счастью, в перерыве между песнями она слышит его шаги по лестнице и тут же засовывает «Вокман» под подушку.

– Тебе сказали присматривать за ребенком! Он выпал из кровати. Голову разбил.

Шарлотта молчит. Бесполезно. Из комнаты по другую сторону коридора Даниель зовет маму. Его голос звучит устало. Давно ли он плачет?

– Ты хочешь напустить на нас социалку? На твою мать?

Тони вытаскивает ремень из брюк, его лицо покрывается пятнами, и она знает: это с ним бывает всегда, когда он совсем срывается с тормозов. Это Даниель во всем виноват – вот все, о чем она может думать, когда он наносит первый удар. Все стало хуже с того дня, когда появился этот идеальный ребенок. Никто ни разу не ударил Даниеля. Почему они не могут любить ее так, как любят его? Что в нем такого особенного? Шарлотта замыкается на своей ярости, кусает изнутри щеку. Благодаря этому она перестает плакать. Тони совсем выходит из берегов, когда она плачет. Это подкармливает чудовище, которое живет в нем. Вся его ненависть направлена на ребенка другого человека, который ест с его стола.

Шарлотта просыпается среди ночи, все у нее болит, всюду синяки, матрас под ней мокрый, в комнате стоит знакомая вонь. Она опять обмочилась. Она тихонько вытаскивает простыню и, сворачивая ее в комок, засовывает под матрас. Придется постирать, когда все уйдут или когда Тони и мать будут днем в постели. Мать сказала, чтобы она стелила полиэтиленовую пленку, если не прекратит. Она этого не хочет. Все будут над ней смеяться, если узнают, а они узнают, потому что Тони – брехло: рта не закрывает в пабе, а там выпивают все родители района. Все дети будут знать. Никто не будет бояться Шарлотты Невилл, если узнает, что она писается по ночам, а кроме страха перед ней малышей, у нее нет ничего. А что скажет Кейти, если узнает? Что будет о ней думать?

Рубцы сзади на ее ногах продолжают болеть, а сейчас холодная ночь, но Шарлотта бредет к окну, открывает его в надежде, что к утру все проветрится. Она стаскивает с себя трусики, заворачивается в старую куртку, слишком большую для нее, но она любит эту куртку и ложится на пол, глядя в потолок. Она думает о Кейти, пока не засыпает. Во сне они едут быстро и далеко в большом красном автомобиле со съемной крышей и смеются. И в ее сне у них кровь на руках.

Сейчас почти полночь, а у меня сна ни в одном глазу, я смотрю в потолок, пытаюсь привести хоть в какой-то порядок мои мысли и чувства. Стоит мне закрыть глаза, как я вижу одно: прилив беспокойства на лице Лизы, когда я сказала ей, что у меня проблемы с Ричардом. Словно я ей небезразлична. Словно мы все еще лучшие подруги. Пропала Ава, а ее беспокоит то, что я несчастлива. Как я должна себя в связи с этим чувствовать?

«Кто-то вовсе не тот, за кого себя выдает. Кто-то, кого я знаю».

Насколько Лиза сошла с ума? Может быть, она все еще любит Джона, потому и изобретает такую нелепицу, а не считает, что это он похитил Аву? И вообще, что он за человек? Кто стал бы посылать такие письма собственной дочери?

Слишком много времени на размышления – вот в чем моя проблема. От этого весь мир подергивается туманом, и если я не одерну себя, то всюду начну видеть заговоры. Я для этого слишком устала. Я должна вернуться на работу. Пенни прислала две эсэмэски, написала, что Ричард звонил, но без всяких истерик, и по контракту Уартона есть работа, но если я не готова, то этим займется кто-нибудь другой. Я сжимаю зубы при этой мысли. Никто не должен воровать мой клиентский список.

Да и куда еще я могу пойти? Не могу же я прятаться вечно. Я просто откладываю неизбежное. Если Ричард появится, я вызову полицию. Я устала от притворств. Эта мысль снова наводит меня на Лизу-Шарлотту. Неужели она никогда не уставала от жизни во лжи? Неужели у нее никогда не возникало желания рассказать мне о своем прошлом? Я рада, что она ничего мне не рассказывала. Я бы не хотела нести это на своих плечах. Хотя я и лучшая ее подруга.

«Ее звали Кейти Баттен. Она была лучшей подругой Шарлотты».

Я отказываюсь от идеи уснуть и встаю. Все равно сон меня не возьмет – слишком много вопросов мелькает в голове, и поломанные ребра пульсируют, поэтому я натягиваю на себя что-то из одежды, наливаю в стаканчик кофе и тихонько спускаюсь. На цокольном этаже близ стойки регистрации расположен бизнес-уголок, и я иду туда – мне нужен компьютер. Огни снаружи ярко горят на фоне ночи, и портье за стойкой формально улыбается мне, когда я прохожу мимо. Это лучшее, что есть в отелях. Тут всегда кто-нибудь не спит. Ты никогда не остаешься совсем одна, и все вокруг тебя так приятно, стерильно и безлично.

Я сажусь за один из столов, не слишком близко к окну, хотя вероятность того, что Ричард будет разыскивать меня в такой час, невелика. Включаю компьютер. Есть такое, что я должна знать, а думать о жизни Лизы предпочтительнее, чем о собственной.

Я пишу в строке поиска: «Шарлотта Невилл и Джон Джонатан, любовник», и мне сразу же попадается оцифрованный таблоид от 2004 года. Фотографии Лизы нет, но есть снимок Джона Ропера, он сидит в саду. Худощавый, сережка в ухе, он смотрит в камеру хмурым взглядом – явно так, как его просили, над ним заголовок: «Я влюбился в детоубийцу Шарлотту, и это чуть не убило меня самого…» Он выглядит очень молодым, у него нездоровая кожа, под глазами темные круги. Статейка, как я и предполагала, выдержана в непристойных тонах, но, когда я вчитываюсь в подробности их совместной жизни, у меня возникает ощущение, что он молит о прощении. Многое в его словах посвящено Кристал – вероятно, это Ава, – мол, после ее рождения мысль о преступлении Шарлотты не давала ему покоя, и он не мог ее простить, и дочь он потерял из-за того, что стал пить без меры. Судя по этой статье, он переехал к матери и теперь пытается начать свою жизнь с новой страницы.

«Знаю, что ты чувствуешь, – думаю я. – Если бы это было так просто, когда тебе за сорок». Я перечитываю статью в том месте, где он распространяется об их сексуальной жизни и своем пристрастии к алкоголю, и задаюсь вопросом, что здесь правда, а что приукрашено с целью выставить себя в лучшем свете. Все это так трагично и так ужасно! Я была бы готова сочувствовать ему, если бы он не похитил Аву.

Просматриваю еще несколько ссылок, но они в основном повторяют положения первой статьи. Нахожу еще несколько фотографий. Не могу найти его в «Фейсбуке», делаю вывод, что полиция закрыла его аккаунт, или что там они делают в таких ситуациях. А может, Джон сам сделал его неактивным, когда увез Аву.

Я начинаю следующий поиск. Кейти Баттен, лучшая подружка Шарлотты. Запрос «Кейти Баттен утонула Ибица 2004» сразу выводит меня на историю. Дай Бог здоровья «Гуглу» за все, кроме медицинских ситуаций. Мой кофе остывает, но я все равно делаю глоток.

«Поиски тела Кейти Баттен (англичанки, пропавшей на Ибице, одном из Балеарских островов) прекращены. Мисс Баттен, двадцати шести лет, в последний раз видели, когда она направлялась на утреннее купание на пляже близ бара, в котором работала с мая. После смерти матери, погибшей в 2002 году в автокатастрофе, Кейти Баттен бóльшую часть года проводила в Испании. Друзья говорят, что она понемногу свыкалась с неожиданной утратой, но ее все еще преследовали приступы скорби, они описывают ее как нервную и хрупкую девушку. Коллеги по работе говорят, что Кейти Баттен много времени проводила в одиночестве.

Утром в последний день ее жизни два свидетеля видели, как она заходит в море. Молодая немецкая пара, проводившая здесь свой отпуск и наблюдавшая из уединенного места за восходом солнца, сообщает, что они пытались уговорить девушку вернуться, когда увидели, что у нее заплетаются ноги, – они решили, что она пьяна. Мисс Баттен ответила, что с ней все в порядке. Молодая пара видела, как она поплыла от берега, но, когда они некоторое время спустя посмотрели в направлении скал, ее нигде не было видно. Несмотря на все усилия поисковой команды, тело Кейти Баттен так и не было обнаружено. Предполагается, что суд вынесет постановление: смерть в результате несчастного случая».