— Я не знаю. Так говорится в старых легендах, — задумчиво ответил Дарл. — Большинство людей сейчас думают, что это просто сказки. Кажется невероятным, что Солнце когда-либо могло быть таким жарким.

— Если бы давным-давно это было действительно так, — упорствовала Урла, — может быть, какие-нибудь парень и девушка шли бы прямо там, где идём сейчас мы, и любили друг друга так же, как любим мы.

Она оглянулась на заходящее маленькое призрачное Солнце, и наследие прошлых поколений заставило её задуматься.

— Должно быть, это было здорово, если всё было именно так.

— Урла — там корчёвщик!

Дарл резко остановил её, выхватив из-за пояса короткоствольный пистолет, и они застыли на месте, напряжённо глядя направо.

В сотне ярдов от них в сумерках медленно и грузно двигалось нечто. Кошмарное, нелепое животное.

Оно мало чем отличалось от носорога прошлых веков: приземистое, огромное тело на четырёх толстых ногах и массивная бесформенная голова, увенчанная невероятно толстым и острым бивнем. Тело существа было серого цвета, покрытым гибкой минерализованной шкурой, похожей на асбест.

Непобедимая природа не перестала порождать новую жизнь после наступления великих холодов. Она просто приспособила свои творения к изменившимся условиям, следуя строгим законам эволюции. Путём бесчисленных экспериментов посредством мутаций она вывела существ, не нуждавшихся воздух и способных поддерживать жизнь, питаясь радиоактивными рудами, содержащимися в земной коре. Корчёвщик был одной из этих новых форм жизни, появившихся на замёрзшей Земле.

Существо было занято тем, что дало ему его название — опустив безглазую массивную голову, оно копалось в мёрзлой равнине своим огромным бивнем в поисках драгоценных радиоактивных руд, являвшихся для него пищей, а следовательно, и жизнью, и на охоту за которыми оно тратило всю свою жизнь.

— Дарл, там, за ним, есть и другие, видишь! — напряжённо прошептала Урла, судорожно сжимая его руку.

Дарл Айлинг заметил, что за ближайшим корчёвщиком, вдали, в мрачных сумерках, находилось целое стадо подобных существ, копавших землю или неуклюже перемещавшихся по замёрзшей равнине.

— Они учуяли нас! — внезапно прохрипел он. — Эти твари чуют топливо за много миль!

Ближайший корчёвщик перестал копаться в почве и поднял голову. Он вслепую повертел ею из стороны в сторону, словно принюхиваясь.

Вот только он не принюхивался, потому что в безвоздушном мире этим существам не было нужды в обонянии. Но некое странное чувство, отвечавшее за чувствительность к радиоактивным веществам, пробудилось. Внезапно животное заковыляло к парню и девушке.

— Бежим, Урла! — крикнула Дарл.

Он дёрнул её за руку и побежал к ледяным холмам, белые склоны которых виднелись в полумиле впереди.

Они отчаянно бежали, чувствуя, как равнина под ними вибрирует от тяжёлой поступи неуклюжего чудовища. Оно учуяло топливо в их обогревателях и готово было растерзать людей, чтобы добраться до него.

Урла уже задыхалась, потому что бег в защитных костюмах был изнурительным занятием. Ледяные холмы всё ещё казались далёкими, а неуклюжая поступь корчёвщика слышалась совсем близко.

Дарл внезапно остановился и в отчаянии обернулся. Корчёвщик приближался, как скорый поезд, и находился всего лишь в пятидесяти футах от них. Когда он поднял свой тепловой пистолет, то увидел, что стадо тоже почувствовало их присутствие и побежало в их сторону.

Тонкий луч белого огня вырвался из пистолета Дарла и ударил в массивную голову корчёвщика. Мощный заряд жара, казалось, больше расплескался по минеральной плоти, чем проник в неё.

Дарл отчаянно нажимал на спусковой крючок, безрассудно выпуская все заряды из пистолета в попытке пронзить плоть твари. Он видел тонкий луч, впивавшийся в серую плоть, но корчёвщик всё ещё пёр в атаку.

Он услышал крик Урлы, продолжавшей сжимать его руку. Тепловой пистолет разрядился, заряды в нем закончились. Он повернулся, чтобы оттолкнуть девушку с пути монстра, но тот внезапно остановился.

Он неподвижно стояло в десяти футах от них, в его голове над разинутой пастью зияла обугленная дыра. Затем он неуклюже упал.

— С этим мы справились, но остальные на подходе! — закричал Дарл. — Быстрее, Урла, если мы доберёмся до холмов, то сможем оторваться от них.

Целое стадо монстров, числом около двух десятков, неуклюже двигалось к ним по тёмной равнине. Дарл отшвырнул бесполезный пистолет и снова побежал вперёд вместе с тяжело дышащей подругой. Направляясь к похожему на расщелину проходу в ледяных хребтах, он с беспокойством оглянулся назад.

Стадо бегущих галопом корчёвщиков настигало их. Затем он увидел, как они остановились у тела своего убитого товарища, собрались вокруг него и принялись рвать его на части своими бивнями. Они пытались отыскать в нем то небольшое количество радиоактивной руды, что ещё не успело усвоиться его организмом.

Их глупость позволила Дарлу и Урле добраться до прохода в ледяном хребте. Пошатываясь, они вошли в проход, скрывшись от монстров, оставшихся на равнине. Урла споткнулась обо что-то и чуть не упала от усталости.

— Нам пока нельзя останавливаться, Урла, — задыхаясь, проговорил Дарл. — Эти твари, скорее всего, пойдут за нами по пятам — нам нужно убраться от них на безопасное расстояние.

— Хорошо, — выдохнула она, мужественно распрямляя усталое тело. — Я смогу идти дальше.

Его сердце болело за неё, но он продолжал идти вперёд, двигаясь по проходу в холмах так быстро, как только мог.

Сверкающие белые ледяные утёсы грозно возвышались над ними, вздымая в сгущающихся сумерках к небу фантастически вылепленные шпили и минареты. Эти белые утёсы, бывшие когда-то частью водной оболочки тёплой Земли, хмуро взирали сверху вниз на две упорно идущие вперёд фигурки.

Дарл прокладывал путь через ледяные каньоны и пропасти, направляясь на восток. Он с трудом переводил дыхание, а его лёгкие болели, когда они, наконец, оказались по другую сторону ледяного хребта.

Перед ними, за расположенными на берегу обледенелыми чёрными скалами, лежало бескрайнее голубоватое пространство моря жидкого воздуха, призрачно мерцающего в сгущающихся сумерках — безбрежный, таинственный океан, простирающийся вдаль под белыми звёздами.

Чёрный берег, на котором стояли Дарл и Урла, изгибался на северо-восток вдоль кромки моря. Именно этим путём они должны были добраться до Первого Города, до которого оставалось ещё почти сто миль.

Дарл оглянулся на расщелину, из которой они только что выбрались, но там не было и следа корчёвщиков.

— Я думаю, мы избавились от них, — с надеждой сказал он, — хотя эти зверюги пройдут полмира в поисках топлива.

Он с некоторым беспокойством посмотрел вперёд, на изгибающийся берег тихого, мерцающего моря.

— Пойдём, Урла, — сказал он. — Это всего лишь...

Дарл прервался на полуслове. По его телу пробежал ледяной холодок. Он только что машинально взглянул на индикатор уровня топлива.

Стрелка была всего в нескольких десятичных делениях от нуля. Во время встречи с корчёвщиками и бегства от них он забыл, что каждая минуту топливо безжалостно расходуется.

Урла почувствовала, как напряглась его рука в её руке, и увидела, как окаменело его лицо. Она взглянула на свой собственный индикатор. По её телу пробежала дрожь.

— Это... это почти конец, не так ли, Дарл? — сказала она.

До него донёсся её ровный и без признаков истерики голос.

— Да, — сказал он, и это слово, казалось, попыталось застрять у него в горле, когда он произносил его.

Дарл яростно схватил её за плечи.

— Урла, я знал, что конец неотвратим, и теперь, когда он настал, я понимаю, каким дураком я был, что привёл тебя на верную смерть. Я не должен был этого делать!

— Я не жалуюсь, Дарл, — тихо сказала она, не сводя с него пристального взгляда своих тёмных глаз, а затем спросила: — Сколько у нас ещё времени?

— Осталось меньше часа, — глухо произнёс он, — а до Первого Города ещё больше восьмидесяти миль.