Он развернулся к выходу и получил вслед от Карангука:

– Это не лучший образец для подражания – Лаки Вармэн, которого ты мне тут цитируешь.

Хешкери не ответил, даже не оглянулся и выскользнул в пещерный проём.

– После этого разговора мне хочется помыться, – проворчал Карангук.

– Мне – тоже! – с чувством воскликнула Алиса.

Он посмотрел на неё и улыбнулся, черты его лица смягчились, глаза снова стали тёмно-карими, теперь он выглядел, как прежде.

– Здесь есть выходы к морю, я всё равно хотел показать их тебе! А твой камень пусть лучше пока не касается кожи.

Он отыскал в мелочах маленькую шкатулку, словно склеенную из нескольких змеиных чешуек, спрятал туда Алисин кулон и повесил коробочку девушке на шею.

***

Снаружи уже наступила ночь.

В бухте, обрамлённой острозубыми скалами, тихонько шелестела вода, деликатно набегая на песок. Камни, разбросанные там и сям по пляжу, ещё хранили дневное тепло. Карангук посадил Алису на камень, скинул жилетку и юбку и скользнул в воду.

Высокое небо усыпали звёзды. Алиса запрокинула голову, но не нашла ни одного знакомого созвездия. Ну, естественно, она же далеко от Земли, неизвестно на каком расстоянии от неё.

Карангук то плескался посреди бухты, то быстро скользил в воде взад-вперёд. Оказывается, наги стремительны не только на суше и очень даже способны ловко плавать.

Над водой замелькали светляки, маленькие, нежно сияющие, разноцветные, как лампочки на новогодней гирлянде, шарики. Они бросали отсветы на мелкие волны, на блестящие от воды, длинные волосы нага и норовили облепить крутые, совсем тёмные в полумраке плечи.

– Что это такое летает, Каран? Насекомые? – спросила с берега Алиса.

– Нет, – ответил он из воды, и по голосу было слышно, что улыбается. – Это сгустки природной магии. Не бойся их, они не причинят вреда. А почему ты не идёшь в воду? Хотела же искупаться. Здесь безопасно, ядовитых существ нет, вода тёплая, думаю, тебе понравится.

Алиса кивнула.

– Да, я сейчас.

Она сняла с себя платье, сумку, кулон, положила их на камень. Оставшись в спортивном топике и шортах, присмотрелась к водяной кромке. И осторожно зашла в тёмное колыхание по колено, поодаль от нага, энергично плавающего на глубине. Алиса ощупала ступнями ровное песчаное дно и осмелилась зайти глубже. Вода была, как это называется, словно парное молоко. Девушка присела и погрузилась по плечи. В самом деле, не холодно. Хорошо!

Она плескалась, ходила руками по дну на мелководье и взбивала ногами солёную пену, изображая, будто плавает.

– Что ты там делаешь? – засмеялся Карангук. – Так же неудобно, зайди поглубже!

– Я плавать не умею, мне как раз вот тут и удобно! – Алиса в ответ тоже засмеялась.

На пляже захрустел песок.

Алиса оглянулась и застыла, узнав ехидную красавицу.

Карангук подскочил в воде, точно дельфин, понёсся к берегу. Он отплыл довольно далеко от пляжа и не успевал. Наяша увидела Алисины вещи и в первую очередь схватила маленькую шкатулку-подвеску.

– Я еле-еле вас нашла! Хешкери подсказал, где искать, а то я долго бы носилась по всему дворцу! Чем вот тут вот так развлекаться, вы бы лучше проследили за Лаки! Он вам соврал, дракон уже вернулся, я сама слышала и видела, как Лаки разговаривал с ним по артефакту!

Наяша заглянула в шкатулку. Лицо её на мгновение некрасиво исказилось.

– Ты подарил ей парный хитлал! Милочка, а ты в курсе, что это значит? Хотя откуда тебе разбираться в магических, а тем более, змеиных камнях! Ты же из мира без магии! Парные хитлалы притягивают владельцев друг к другу, вызывают неодолимое влечение и страсть, и это вдобавок к влиянию метки! Кошмар! Да тебе необратимо сорвёт вершину горы! И шкатулка-изоляж не поможет! А ещё парные хитлалы соединяют владельцев неминуемо и навсегда! Ты готова быть прикованной вот к этому нагу – целую вечность?

Алиса ошарашенно смотрела на ядовито шипящую нагиню и молчала. Девушка всегда была не очень-то находчивой на остроумные и убийственно ехидные ответы.

Карангук, размашисто расплёскивая воду, вырос на кромке прибоя и грозно двинулся на хвостатую интриганку. Его глаза снова засветились жёлтым.

– Наяш-ш-ша-а, – вкрадчивый, зловеще шипящий голос от своего нага Алиса тоже слышала впервые. – В университете надо было учиться, а не хвостом крутить. Но тогда ты рисковала бы запомнить в с е свойства хитлала. А так ты благополучно впустила себе в уши только половину, да и та мигом вылетела обратно. Парные хитлалы притянут владельцев друг к другу, только если есть настоящие чувства. И разведут, если их нет. А этот, к тому же, не парный, а просто портальный.

Нагиня торопливо отодвинулась назад, но при этом презрительно фыркнула.

– Можешь не пугать меня своей боевой формой, я прекрасно знаю, что женщин ты не бьёшь!

Карангук не столько улыбнулся, сколько хищно оскалился.

– Бить не бью, а вот ужалить могу! Поваляешься с недельку в горячке, и больше не будешь трогать чужое! Позор достойного шеххарского семейства! Положи сейчас же на место всё, что взяла!

Наяша бросила платье, сумку и шкатулку обратно на камень и унеслась во всю прыть, на какую была способна.

Карангук выбрался из воды, замер перед Алисой на расстоянии вытянутой руки, посмотрел на неё спокойными тёмными глазами.

– Испугалась? Хешкери, Наяшу… меня?

– Тебя? Нет! Нет-нет-нет, ты что! Ни в коем случае!!!

Он только покачал головой.

– Значит, Лаки нам соврал. Что ж, завтра отправляемся к дракону.

Он быстро оделся, подождал, пока Алиса натянет платье на липкое от морской воды тело, перекинет свою сумку через плечо, повесит шкатулку на шею, подхватил девушку на руки и понёсся по подземным ходам наверх.

И снова она забыла у него спросить, почему Хешкери и Наяша твердили о сносе горной вершины.

Глава 10. Лаки вербует

Бумажная тетрадка – великая вещь.

Записи личным шифром, и карандашом, а не чернилами, чтоб случайным дождём не размыло – вот этак понадёжней будет.

А то все эти драконьи примочки… Попадётся ушлый артефактор, хакнет кристалл – и записи тю-тю. Или ты сам нечаянно в магическую аномалию угодишь, её излучение сотрёт весь архив – и опять же, записи тю-тю.

Вот толстая бумажная тетрадка во внутреннем кармане – самое то, лучше и желать нечего.

Так. Нужен кто-то крылатый, не слишком законопослушный и сильно обязанный ему, Лаки. Целый длинный список у него таких существ. Ага, вот, для начала…

Лаки пришпорил коня и направился к станции рельсовой дороги. Оставил животное в конюшне, заплатил за сутки, поднялся на эстакаду. К площадке с ожидающими пассажирами подполз поезд из трёх вагончиков, который тащил грифон с подрезанными крыльями. Лаки вошёл в передний вагон, заплатил кондуктору и устроился у окна.

Щёлкнула плеть погонщика, грифон злобно зашипел, клацая клювом, рванул упряжь, вагончики резко качнулись, поезд неспешно покатился вперёд. У грифона, конечно, четыре ноги, но всё равно он гораздо лучше летает, чем ходит пешком.

Внизу проплывали холмы, валуны, большие овраги или маленькие пропасти – местность тут сильно неровная, и тащиться верхом или в дилижансе можно очень долго, да и не везде проедешь по земле.

Лаки раздражало всё, что отвлекало от раздумий, а у кого-то играла музыка – шеххарская мелодия, танцевальная, но неторопливая, убаюкивающая. Он оглянулся. В хвосте вагона сидела девка, молоденькая, богатенькая, и баюкала в руках кристалл-артефакт. Шархи бы подрали эту меломанку! Нашла, кем увлекаться, дура малолетняя – опасными хищниками! Ему, Лаки, думать надо, а тут эта змейская колыбельная!

Поезд переполз через большой разлом, по дну которого струилась ленточка реки, и остановился в соседнем городке, более крупном и более современном. Тут были даже массивные пятиэтажные дома с высокими потолками в квартирах.