В небольшом домике на окраине Кордовы Кристобаль по-прежнему ждал вызова ко двору. Вызова все не было. Изредка приходили придворные, чаще других – Луис де Сант'Анжель.

Беатрис де Бобадилла присылала письма и небольшие суммы денег. Как она уверяла – полученные от королевы.

Это его не радовало. Он ждал вызова ко двору и денег на трансатлантическую экспедицию.

Теперь уже маленький Фердинанд, сын Кристобаля и Беатрис Аранской, сиживал на отцовских коленях и слушал рассказы о морских путешествиях, как прежде внимал им его первенец Диего.

Беатрис тревожилась за Кристобаля. Когда-то она в душе желала, чтобы ее возлюбленный больше ни разу не появился при дворе, откуда его могли послать в опасное морское плавание – но вот ее желание, казалось, начинало исполняться, а ей от этого лучше не становилось. Слишком уж невыносимо было видеть седеющего и стареющего Кристобаля, слушать его жалобы на злой рок, так долго мешающий ему осуществить задуманное.

Однажды к ним пришел новый посетитель.

Кристобаль обрадовался ему, Беатрис принесла вина и накрыла на стол. Гость поиграл с маленьким Фердинандом, сделал несколько учтивых комплиментов госпоже Аранской. Затем приступил к разговору.

Оказалось, что он приехал из Франции. В частности – чтобы выполнить небольшое поручение господина Бартоломео, брата господина Колона.

Бартоломео желал знать, как обстоят дела у Кристобаля и готовы ли испанские власти помочь ему в организации экспедиции.

– Ваш брат, господин Колон, говорит, что если вам не повезет здесь, то вы сможете рассчитывать на помощь со стороны Франции, где проявляют растущий интерес к дальним морским походам.

– Франция, – задумчиво пробормотал Кристобаль, и Беатрис заметила, как оживился его взгляд. – Прежде я подумывал о поездке во Францию.

Когда посетитель ушел, Беатрис придвинула свой стул к креслу, в котором сидел Кристобаль. Он не смотрел на нее. Она взяла его руки в свои и ласково улыбнулась.

– Какой толк от этого бесплодного ожидания? – сказала она. – Езжай, дорогой, здесь ты совсем изведешься. Если во Франции тебе тоже придется ждать решения властей, я приеду к тебе. А если там ты получишь все, что хочешь, то поскорей возвращайся из плавания – сюда, в Кордову. Я желаю тебе удачи, Кристобаль.

Кристобаль встал, поднял ее на ноги и торжественно поцеловал.

Она без слов поняла все, что он хотел ей сказать.

Войско Фердинанда стояло лагерем на живописном берегу Хениля, невдалеке виднелись величественные очертания Гранады. Ее отраженные в воде башни казались еще более высокими, чем были на самом деле, но и при самом пристальном рассмотрении каждому христианину становилось ясно, что их штурм будет делом нелегким.

Стены, высившиеся перед христианскими воинами, были укреплены дополнительными фортификационными сооружениями; с восточной стороны город надежно защищали вершины Сьеры-Невады.

Всматриваясь в бастионы и равелины этой мавританской твердыни, Фердинанд вновь и вновь давал себе слово любой ценой покорить ее. Вместе с ним в расположение войск прибыли Изабелла и тринадцатилетний принц Астурии. Прошлой весной Фердинанд оказал Хуану честь, посвятив его в рыцари, и теперь мальчику не терпелось принять участие в настоящем сражении. Впрочем, Изабелла взяла его с собой не потому, что хотела исполнить его желание. Она полагала, что, как и во время осады Малаги, присутствие королевской семьи поднимет боевой дух ее соотечественников.

Мавры, со стен Гранады следившие за христианскими воинами, видели, как те жгли их леса и нивы, разрушали пригородные селения – видели и клялись отомстить захватчикам.

Так два давних противника – арабы и христиане – встретились лицом к лицу и решили сражаться насмерть.

Кристобаль простился с Беатрис и маленьким Фердинандом и выехал из Кордовы.

Его путь лежал на запад, но прежде чем переправиться во Францию, он хотел нанести один важный визит.

И вот теплым июльским вечером он постучал в ворота монастыря Санта-Мария-де-ла-Рабида. Открыл ему тот самый сторож, который шесть лет назад впустил его и Диего, надеявшихся найти здесь скромную трапезу и ночлег.

– Могу я переночевать в вашей обители? – улыбнувшись тем давним воспоминаниям, спросил он.

– Входи, путник, – последовал ответ. – Мы не отказываем нуждающимся в приюте.

Переступив порог монастыря, он снова повернулся к сторожу.

– А скажите, отец Хуан Перес де Марчена все еще служит здесь?

– Да, друг мой, сейчас он у себя.

– Мне бы хотелось поговорить с ним.

Отец Хуан узнал его, обнял и провел в ту самую келью, где когда-то они беседовали всю ночь напролет.

– Вы видите перед собой неудачника, святой отец, – сказал Кристобаль. – В Испании со мной обошлись не лучше, чем в Португалии. Я пришел навестить своего сына и спросить, сможете ли вы содержать его еще некоторое время. Если нет, то я заберу его с собой во Францию.

– Так вы покидаете нас, Кристобаль?

– Ждать больше нет смысла, святой отец.

– Не думал я, что вы так легко сдадитесь.

– Мне нужны корабли, а не порт их приписки.

– И поэтому вы решили уехать из Испании?

– Я решил обратиться со своим предложением к французским властям. У меня во Франции живет брат – так вот, он говорит, что у них я найду более внимательное отношение к своему проекту.

– Вы огорчаете меня, друг мой.

– Мне очень жаль, святой отец. Вы были добры ко мне, и я никогда не забуду вашей доброты.

– Я пошлю за Диего, – вздохнул отец Хуан.

Кристобаль ошеломленно уставился на высокого юношу, вошедшего в келью настоятеля.

– Не может быть! – наконец выдохнул он.

– То же самое я сказал, когда услышал о твоем приезде, – усмехнулся юноша. – Но зато узнал с первого взгляда.

Они обнялись. В голубых глазах расчувствовавшегося мореплавателя блестели слезы.

Наконец Кристобаль отстранился от сына. Затем взял его за плечи, всмотрелся в лицо и о чем-то задумался.

– Отец, это правда, что ты до сих пор ничего не добился?

– Да, но надежда еще есть. Я уезжаю из Испании. Поедешь со мной?

Отец Хуан, откашлявшись, проговорил:

– Сеньор Колон, я не нарушил своего обещания. Все это время мы заботились о Диего, дали ему хороших учителей – при желании вы в этом и сами убедитесь. Если он уйдет от нас, его образование будет прервано. Послушайте меня, сеньор Колон. Я бы хотел, чтобы вы не слишком торопились покидать Испанию и чтобы Диего побыл здесь еще некоторое время.

– Я уже принял решение, святой отец, – сказал Кристобаль.

– Ну что ж, это значит, что сам Господь Бог привел вас в наш монастырь, – потирая подбородок, произнес отец Хуан. – Сеньор Колон, не сможете ли вы остаться у нас на две-три недели? Мне было бы приятно провести их в вашем обществе.

– Благодарю вас за ваше гостеприимство и доброту, святой отец. Если французы окажут поддержку моим планам, я стану богатым человеком. Тогда я вознагражу вас за все, что вы сделали для меня.

– Друг мой, я попросил вас об услуге, которая для меня значит гораздо больше, чем деньги, – хотя и они пригодились бы для нужд монастыря. Я шесть лет заботился о вашем сыне. Неужели же вы не сможете выполнить мою просьбу и побыть у нас каких-то две или даже три недели?.. Прошу вас, вознаградите меня сейчас, а не в будущем.

– Но зачем? Почему вы об этом просите?

– Послушайтесь меня, не задавая лишних вопросов, друг мой. Уверен, вы не пожалеете об этом.

Диего взял отца за руку и сказал:

– Отец, не откажи отцу Хуану. Кристобаль внимательно посмотрел на приора.

– Если бы вы все же объяснили мне… – начал он.

– Могу сказать вам только одно, сеньор Колон. – Отец Хуан торжественно поднял руку. – Я убежден в том, что сам Господь Бог привел вас в наш монастырь. А это значит, что не я, а Он моими устами велит вам остаться здесь.

Кристобаль опешил. Затем улыбнулся.

– Ну, коль скоро ваша просьба облечена в такую безотказную форму… Хорошо, я поживу у вас некоторое время, – сказал он.