- Я чувствую запах этих фахитас, - сказал Трей, глубоко вдыхая, когда они вошли в кухню. Его парень мог приготовить чертовски вкусную мексиканскую еду, и было не так уж трудно убедить его посвятить все утро приготовлению пищи.

Большие металические подносы выстроились на кухонном столе, и Итан указал на каждый по очереди.

- Есть также тако, энчиладас, кесадильи, начинки для начос, и я пытался приготовить тамалес, но это полный провал. Жаль, что мамы здесь нет.

Трей рассмеялся и поцеловал его в заросший щетиной подбородок.

- Ты, правда, хочешь, чтобы твоя мама была на мальчишнике рок-звезды?

- Ни за что на свете, - сказал Итан, потирая затылок и застенчиво улыбаясь. - Но я действительно хочу немного ее тамале.

- Может быть, мы навестим ее перед тем, как отправимся в Европу. Я все еще не познакомился с твоими сорока пятью братьями.

- Шестью братьями, - сказал Итан, его улыбка исчезла. - И некоторые из них более близоруки, чем другие. Так что, возможно, будет лучше, если ты с ними не встретишься.

Трей знал, что может расположить к себе любого, кого попытается очаровать, но он не стал бы настаивать на этом. Он хотел, чтобы Итан расслабился и хорошо провел время сегодня вечером. Он был уверен, что Итану нужно расслабиться так же сильно, как и ему, и обсуждение тем, которые беспокоили Итана, будет мучить его всю ночь. Трей уже был хорошо знаком с его мрачными настроениями.

Сед спустился вниз босиком, в шортах и футболке, его короткие волосы все еще были мокрыми после душа.

- Боже милостивый, как вкусно пахнет.

- Мой мужчина умеет готовить, - сказал Трей, поворачиваясь к стойке и снимая фольгу с одного из подносов.

- И мой мужчина может купить пиво и нездоровую пищу, - сказал Итан.

- Он хорош в этом. - рассмеялся Сед.

- Когда все должны прийти сюда? - спросил Трей, взглянув на часы над дверцей духовки. - Нельзя ожидать, что я буду спокоен, когда умираю с голоду. - Он выбрал полоску приправленной говядины и сунул ее в рот. Вкус кинзы и лайма на языке заставил его застонать от блаженства.

Сед покачал головой.

- У тебя нет самообладания, Трей Миллс.

- И что в этом веселого?

Сед кивнул в сторону Итана.

- Спасибо за готовку, чувак. Ценю это.

Итан кивнул, на его губах появился намек на улыбку.

- Нет проблем. Мне это правда нравится.

- Не так сильно, как я, - сказал Трей, пробуя полоску зеленого перца с подноса с фахито, а затем лук. И еще один кусок говядины. Надо было бы взять одну из этих домашних лепешек. Это была сметана рядом с гуакамоле? И домашнее пико де галло Итана? О господи.

Раздался звонок в дверь, и Сед пошел впускать гостей в дом Брайана. Квартира Седа на самом деле была лучше оборудована, чтобы устраивать мальчишник, но сегодня вечером дамы собирались у Седа, поэтому Брайан вызвался принять гостей. Некоторое время назад он отвез Малкольма в дом своих родителей, чтобы посидеть с ребенком. Это был их первый раз, когда они сами отвечали за своего крошечного внука, так что Брайан, вероятно, показывал им обучающие видео и добавлял толстую прокладку ко всем стенам и полу или что-то в этом роде. Дерьмо.

- У меня есть стриптизерши, - сказал Эрик, заталкивая полдюжины надувных кукол в дом одну за другой. Трей мог только представить, как он выглядел, когда ехал по шоссе с откидным верхом, полным надувных кукол. Эрик, за которым следовал Джейс, держащий что-то похожее на шар для боулинга на цепочке, внес последнюю секс-куклу в помещение между ладонями. Она была сделана в форме овцы. - Это для маленького человечка. - Эрик вдавил овцу-шарик в промежность Джейса. - О, Овца Любви уже любит тебя, Тренога.

Джейс сунул Овцу Любви под мышку. Он так привык к тому, что Эрик поливал его дерьмом, что это его больше не беспокоило.

- У меня есть фильмы, - сказал Брайан, врываясь в дом и отпинывая беззащитную блондинистую надувную куклу со своего пути.

- Порно! - крикнул Эрик, выхватывая пакет из рук Брайана. - Что у нас здесь есть? - Он вытащил футляр для DVD и нахмурился. – «В поисках Немо»?

Лицо Брайана вытянулось.

- Черт, я схватил не тот пакет? - Он вырвал пакет у Эрика и вытащил «Историю игрушек», а не одного «грязного». - Тогда что же я оставил своим родителям?

Трей фыркнул, увидев его испуганное выражение лица, и откусил еще один кусочек фахито, которое он случайно собрал.

- Я вернусь. - Брайан выбежал из дома с пакетом детских фильмов. Через несколько секунд шины завизжали, когда он выехал с подъездной дорожки.

Появилось еще больше друзей Седа и все набросились на мексиканскую еду, как стая голодных гиен.

- И ты беспокоился об остатках, - сказал Трей Итану, когда выскреб последний кусочек сыра начо из кастрюли и положил его на свою тарелку с начинкой для начос.

Поскольку Брайан еще не вернулся с их традиционным развлечением на мальчишнике, Сед включил бейсбольный матч по телевизору с большим экраном, и все они столпились в гостиной со своими бумажными тарелками с едой, пивом и готовностью быть громкими и неприятными. Джейс потягивал вино прямо из бутылки, слушая болтовню Эрика с набитым ртом. Сед был полностью поглощен бейсбольным матчем, как и большинство других парней. Несколько гостей забились в уголки небольшими группами, болтая о всякой ерунде с друзьями, которых они давно не видели. Трей сел на диван как можно ближе к Итану, насколько это было возможно по-человечески, удивленный тем, что он не извивался, чтобы увеличить расстояние между ними со всеми свидетелями в комнате. Итан положил себе огромную тарелку начос Трея и вроде как обратил внимание на игру.

Брайан вернулся ближе к концу пятого иннинга, выглядя довольным тем, что все не сидят без дела, уставившись в пустой экран телевизора без порнографии.

- Мой отец отказался вернуть мне мои видео, если я не приведу его с собой. Я надеюсь, что все в порядке.

- Я могу выдержать только около десяти минут плачущего ребенка, - сказал Малком - человек, в честь которого был назван идеальный ребенок, который никогда плакал в течение первых десяти минут, когда он вошел в комнату позади Брайана.

В группе воцарилась тишина, и все уставились на него. Малкольм О'Нил был живой легендой рока, одним из величайших гитаристов, когда-либо живших. И люди почитали его. Не Трей, конечно. Он терпеть не мог этого мужика, самого высокомерного, эгоистичного придурка, которого он когда-либо встречал. Но большинство людей считали Малкольма О'Нила богом. Даже его сын, Брайан «Мастер» Синклер, был никем по сравнению со своим отцом.

- Подожди, - сказал Итан. - Малкольм О'Нил - отец Брайана? Ты что, блядь, издеваешься надо мной?

Замечательно. Даже Итан был впечатлен.

Брайан и его отец пошли на кухню, все в комнате замерли, наблюдая, как мимо проходит великий Малком О'Нил, а затем, когда он скрылся из виду, они вернулись к просмотру своей игры, или болтовне, или набиванию пуза. Все, о чем Трей мог задаться вопросом, как Брайан отнесся к присутствию его отца на том, что должно было быть веселым и расслабляющим вечером. Самой большой мечтой Брайана всегда было - заставить мужчину гордиться им, поэтому, когда его отец был рядом, он становился этим едва узнаваемым, облизывающим ботинки, нервным идиотом.

Брайан вернулся в комнату с тарелкой, на которой лежал сломанный тако, начос без сыра, нижняя половина энчилады и четыре бутылки Короны. Его глаза встретились с глазами Трея, и с выражением облегчения он подошел к дивану, втиснувшись в небольшое пространство между Треем и подлокотником дивана. Несмотря на то, что Итан подвинулся, чтобы дать им немного больше места, Трей был зажат между ними, как пассажир в переполненном метро.

- Не мог сказать ему «нет»? - спросил Трей.

Брайан оглянулся через плечо на своего отца, который присоединился к группе своих поклонников у кухонной двери.

- А ты как думаешь?

Брайан поставил свою тарелку на подлокотник дивана и открутил крышку со своего первого пива. Он выпил всю бутылку, прежде чем открыть вторую.