– Курсанты! – Он посмотрел на тех немногих, кто присутствовал в столовой. – И коллеги! – Он бросил взгляд на столик, где скромно сидел Смурной. – Сегодня, как многие из вас уже обратили внимание, в нашей знаменитой Школе милиции, которая известна на всю страну и скоро будет уже известна и на весь мир… – Тут он на секундочку замолчал, вспомнил, с чего начал речь, и продолжил: – Сегодня у нас праздник! Наша школа выиграла всероссийский конкурс на лучшую Школу милиции и получила необычайно важный и нужный в наше тяжелое время приз. Большую премию!

Это сообщение было встречено рукоплесканиями, шумом и свистом. Каждый курсант уже начал представлять, что можно сделать в школе интересного и полезного. Кинозал, например, или бассейн. Однако все мечты были безжалостно разрушены продолжением речи Мочилова.

– Конечно же, все вы согласитесь, что эти деньги нужно вложить в то, что сделает нашу школу еще современнее, еще удобнее и повысит качество процесса обучения. Есть только одна-единственная вещь, которой нам не хватает. Это радиоузел!

Мертвая тишина, которая последовала сразу за этой информацией, несколько озадачила капитана, но не сбила его с толку.

– Мы уже закупили все необходимое оборудование и выделили помещение для техники. Завтра рано утром мы проложим провода и оснастим все кабинеты динамиками!

– И по этому поводу такой праздник! – грустно сказал Веня, потеряв интерес к словам капитана и вернувшись к еде.

– Я думал, по меньшей мере компьютерный класс с Интернетом купили, – поддакнул ему Федя. – А тут какой-то радиоузел. Скучно!

Им бы мог возразить Леха Пешкодралов, который всю свою сознательную юность мечтал заниматься в радиокружке и быть радистом. Он не стал воплощать эту мечту в жизнь только потому, что милиционеров в его родной Дрыщевке уважали больше, чем радистов. Но Леха ничего не возразил, поскольку не присутствовал за столом. Выслушав речь Мочилова и порадовавшись, он направился к тете Клаве за макаронами.

– Мне бы другую порцию! – вежливо попросил он, показывая тарелку, засыпанную перцем, и привычно уворачиваясь от половника.

– Вот еще, порядочные люди первую не съели, а этот уже вторую просит! Завтраком тебя, что ли, не кормили, – ворчливо сказала тетя Клава, не поднимая на него глаз.

– Просто у меня первая порция испортилась, – сообщил Леха и подсунул тарелку поварихе под нос. Той поневоле пришлось посмотреть сначала на тарелку, а потом и на ее предъявителя.

– Да кто же такое сде… – начала она и замолчала, увидев Леху и узнав в нем того самого зомби, которого не так давно видела в комнате курсантов.

Перекрестившись, тетя Клава вспомнила все словечки, которыми можно отпугнуть нечистого, и быстро сообщила их Лехе. Однако тот не пропал, а продолжал стоять и вопросительно смотреть на тетю Клаву. Та несколько расстроилась, а потом и вообще обиделась на некачественного зомби.

– Ты это почему не пропадаешь? – грозно спросила она.

– Я не умею, – пожал плечами Леха.

– А что тут уметь? Падаешь на пол и лежишь.

– А макароны вы мне дадите?

– Конечно, конечно, еще и голубцов добавлю, если остались, – пообещала тетя Клава.

Падать было больно, но есть хотелось, поэтому Леха решился, поставил тарелку на стол, зажмурил глаза и упал. Однако, упав, он пропал из поля зрения тети Клавы, которая сразу же успокоилась и продолжила заниматься своими делами. Пролежав минуты три, Леха почувствовал неладное. По идее, повариха уже давно должна была положить ему и макарон, и голубцов. Решив, что пора подниматься, Леха снова предстал перед очами тети Клавы.

– Опять ты! – уже почти не удивляясь, воскликнула повариха. – Преследуешь меня, что ли?

– Я голодный, – пожаловался Леха. – Дайте макарон, и больше не буду преследовать.

– Голодный? Ты не мертвый, что ли? – поняла наконец тетя Клава.

– Пока еще нет, – пожал плечами Леха.

Обрадованная этой новостью, тетя Клава наложила ему полную тарелку макарон, правда, голубцов так и не дала. Когда Леха ушел, она еще долго смотрела ему вслед, соображая, почудилось ли ей все, что было давеча в комнате, или же курсант действительно воскрес из мертвых.

– Интересно, а кто там будет работать? – поинтересовался Леха, присаживаясь за стол.

В это время среди курсантов шла горячая дискуссия о том, куда можно было потратить выигранные деньги, как раз обсуждалась идея ночного клуба со стриптизом. Леха, конечно, имел в виду радиоузел, но курсанты этого не поняли.

– Как это кто? Девушки симпатичные, с хорошей фигуркой, – ответил Дирол.

– А зачем? – удивился Леха. – Я, конечно, понимаю, у девушек голос приятнее, но какая разница, симпатичная она или нет. Это же не слышно.

– Зато видно!

– Надо тоже туда попроситься. В свободное от занятий время я бы поработал, – деловито проговорил Леха.

От этого Лехиного сообщения все парни просто онемели. На миг каждый представил себе Пешкодралова, танцующего стриптиз. От такого зрелища не хотелось даже смеяться, настолько нелепо это выглядело.

– А ты уверен, что получится? – осторожно поинтересовался Антон.

– Должно! Я об этом знаешь сколько мечтал? У нас в деревне все обзавидуются.

– Серьезно? А ты и их позови, чтобы на тебя посмотрели, а может, кто и компанию тебе составит.

– Да ладно, – отмахнулся Леха. – Их все равно не возьмут.

– А по-моему, это будет забавно, – включился в разговор Веня. – Целый колхоз, танцующий стриптиз. Такое кантри-шоу с коровами.

– При чем здесь стриптиз? – Леха посмотрел на товарищей и понял, что вклинился в весьма интересный разговор. – Я-то радиоузел имел в виду. Очень хочу радистом работать.

Ответом ему был дружный хохот, такой, что даже Мочилов посмотрел в их сторону.

– Зря надеешься, – сквозь смех сказал Дирол. – Мочилов туда наверняка никого не допустит. Вот увидишь, первое сообщение он сделает лично…

Как в воду глядел Дирол. На следующее утро они были разбужены знакомым голосом, исходившим неизвестно откуда:

– П-а-адъем!

По привычке вскочив, парни начали старательно запихивать руки в рукава, а ноги – в штанины и, только одевшись, обнаружили, что Мочилова в комнате нет.

– Показалось, что ли? – озадаченно спросил Федя, но, оглядевшись и увидев, что товарищи, так же, как и он, повскакивали с коек и одеваются, понял – не показалось. Оказывается, за ночь, пока курсанты спали беспробудным сном, неугомонный капитан самостоятельно установил в их комнате динамик. Именно из него теперь и доносился знакомый голос:

– В учительскую шагом марш!

Зная, что Мочилов не любит опаздывающих, курсанты опрометью кинулись по указанному адресу, застегивая все то, что еще не было застегнуто. В этом они так преуспели, что, когда попали в учительскую, она еще пустовала. Правда, капитан появился там через секунду. Он был неузнаваем. Бессонная ли ночь так подействовала или еще что, но на лице Мочилова сияла широченная улыбка, не уступающая фирменной дироловской.

– Нашей школе оказана высокая честь! – торжественно объявил он, внимательно рассматривая курсантов.

Те немедленно изобразили на своих лицах восторг. Нет, они вовсе не были подхалимами или подлизами и улыбались не потому, что хотели угодить Мочилову. Просто инстинкт самосохранения подсказывал им наилучшую манеру поведения в данной ситуации.

– Чтобы защитить ее, вы должны приложить все усилия, на какие только способны. Надеюсь, вы не считаете, что вы самые лучшие, или самые способные, или еще что-нибудь в этом роде?

Все дружно замотали головами. Утвердительный ответ на этот вопрос был чреват немедленной контрольной работой или дополнительными летними занятиями. Хоть капитан и знал, что его группа лучшая в школе, но не желал, чтобы курсанты так считали. А они, в свою очередь, старательно поддерживали его в этом мнении.

– Вот и отлично, – одобрительно заметил Мочилов. – Нам предстоит небольшая поездка. Во время нее нам, то есть вам, придется не только выполнять служебные задания, но и представлять наше учебное заведение. Надеюсь, что с этой почетной миссией, которой вы, конечно, не заслуживаете, но за неимением лучшего все же на нее назначены, и теперь вам придется сделать то, на что вы даже не способны, чтобы не посрамить честь школы! – пафосно завершил речь капитан, потом задумался и добавил: – А с чего я начал?