— Может и так, господин Рысев, — улыбается девушка. — Но если вдруг, вы встретите того парня, который спас мне не только жизнь, но и честь, передайте ему мою благодарность.

— Обязательно, если встречу. От кого передавать?

— От Огинской Магды. У меня не очень известный Род. Маленький, не особенно богатый, но свободный. И очень древний. Так что мой отец очень благодарен тому молодому человеку, из-за которого Род не прервался. Моя дуэнья уже давно дома. И рассказ ее вышел излишне цветастым, судя по реакции папеньки. — Девушка свободно и легко танцует. И рассказывает мне о себе, словно мы знакомы очень давно. — Я не уверена, что вам это интересно, господин Рысев, но просто имейте ввиду — в лице нашего Рода, тот молодой человек обрел друга и союзника во всех начинаниях. Если вдруг, ему понадобится хоть что-нибудь, мы обязательно попытаемся помочь.

— Неожиданно. — Девушка все-таки удивляет. Ничто ей не мешало просто забыть старую историю. Да и сейчас… ну, положим, она меня узнает. Это фон подтверждает. Она уверена. Ну пусть. Но даже так, я не подтверждаю же. Так что можно было спокойно уйти. Но нет. Долг, скорее всего. Может, благодарность еще. Ладно. Запомню.

Так-то, почему именно сейчас, я понимаю. А когда иначе ей узнать, кто ей помог? Пересечься с лицеистами, да еще так, чтобы посмотреть на многих — сложно где-то еще. То же, что девушка ехала именно с нами в поезде — очевидно. Форма встречающих говорит сама за себя. У каждой школы же своя. И пусть тогда она была не в особо спокойном состоянии, но, видимо, запомнила.

Ладно. Провожаю девушку к группе целителей. Раскланиваюсь.

— Надо же. Тебя княжна не замучила? — весело спрашивает в следующем танце Людочка.

— Она княжна? — удивляюсь. — Нет, вроде не замучила, а должна была?

— Ну, она въедливая, — пожимает плечами Люда. — И ни с кем близко не сходится. Даже то, что она на балу решила появиться меня удивило. А то, что она сама подгадала момент, и успела опередить конкуренток на твой танец — вообще поразительно. Княжна не очень дружелюбна.

— Мне так не показалось, — улыбаюсь. — Обычная девушка.

— Не, Макс, не обычная. К ней и руководство с пиететом относится. И, говорят, жилье сразу же выделили отдельное. Я позже приехала, так что не застала. Но особое отношение все равно чувствуется.

— Ну и ладно, — мысленно машу рукой я. — Тебя это как-то задевает?

— Нет, конечно же, — почти возмущается Людочка.

— Тогда и говорить не о чем, это их дела. Ты мне лучше про свои расскажи.

— Да все у меня теперь отлично! — Людочка мнется. — Ты немного, кстати, бледный. Если можешь, и это не секретно, расскажи, чем закончилась твоя операция только что? Может я помочь чем смогу?

— Спасибо. — улыбаюсь. — Вроде все на самом деле закончилось. Человек тут работал один, да и изначально никому на балу ничего не угрожало кроме меня. Так что считай это все приснилось. А про результаты я и сам не знаю, безопасники все решали, поделятся результатами — узнаю. Но после задержания мы были лишние. Но вроде бы я почти не пострадал, если ты об этом, да и Ольга рядом была. Вот только…

— Ну да, она может. Так я спокойна, — смиряет свои переживания девушка. — Только что?

— Боюсь, твоего хорошего человека, я про Нелеева, ты в школе больше не увидишь.

— Да я уже поняла, — вздыхает Людочка. — Но это не страшно, он же не мне лично покровительствовал, а просто за свое дело болел. Жаль, конечно. Но он же хотел тебе зло причинить, так что и не жаль, одновременно.

Пожимаю плечами.

— А неожиданно, — говорит, усмехаясь почти про себя, темная фигура, прежде чем зайти в неприметный дом города Новгорода. — А как скрываются. Любо-дорого посмотреть.

Против любого другого человека, маскировка была бы идеальной. Вот только он давно уже не человек. Коштев усмехается пришедшим мыслям. Пересекает площадь и толкает тяжелую дверь.

— Паш, а Паш? — Кощей входит в не очень хорошо освещенный зал. — Что узнал?

— Здравствуйте, Вильгельм Генрихович! — встает двухметровый амбал из-за стола.

— И тебе, Паш. И тебе. Так что узнал? — садится рядом и жестом предлагая сделать тоже самое своему формальному начальнику.

— Мы спокойно забрали «сводника», он сейчас в холодной спит. Заказ обычный. Но мессир, этот заказ выполняем не мы. Заказ через нас прошел только формально.

— Это как?

— Это подразделение гильдии самой гильдии подчиняется не полностью. Это скорее военные. Мы туда даже не лезем. Подчинение гильдии им нужно для отработки легенды для своих внутренних дел, и не более того. Они и заказы берут, в основном, либо денежные, либо те, которые нашим очень сложно выполнить. Они — это элита этого дела. Магов убирали. Говорят, что и инквизиторов тоже. Они нам немного платят, вроде как признавая наше старшинство, но это скорее жест, чем реальность. Они сами по себе. И не мы к ним, ни они к нам не лезут.

— То есть, ты их не контролируешь?

— Нет конечно, — спокойно, даже с облегчением, пожимает плечами Паша. — Это другой уровень, Вильгельм Генрихович. Это ж вояки. И то, что прошел заказ на человека из списка — не наша вина, это их внутренний заказ. Нами они просто прикрылись.

— Ну что ж, — усмехается Коштев. — Думаю ты должен знать, что эта твоя элита, этот другой уровень, только что начали штурм твоего, точнее нашего, особняка.

Утро после бала ничем особенно не отличается от предыдущего.

Первые минуты. До сигнала к пробуждению.

А вот через минуту же, переговорник сигнал к подъему словно начинает дублировать.

Ко мне на встречу начинают напрашиваться знакомые ребята. И ведь переговорить мне с ними вообще-то надо. Прикидываю, и получается, что кроме моей сгоревшей гостиной можно пересечься большой толпой разве что в столовой. Своего места у меня внезапно нет.

Так что в переговорник прошу подождать завтрака. И приходить туда. Ну а что тут сделаешь?

Только сбрасываю звонок, переговорник снова взрывается вызовом.

— Доброе утро, Макс! — слышу голос Ольги.

— И тебе! — рад слышать девушку. Она мне вчера очень сильно помогла. Но и без этого, слышать ее приятно.

— А ведь я вызываю тебя по делу, Макс. Ты не поверишь.

— Не поверю. Это для меня довольно характерно, а вот для тебя — что-то новенькое. Рассказывай.

— Заказы на комплекты украшений. И хотят, как у Сабуровой, без встроенных конструктов. Только с специфическими возможностями.

— Ничего неожиданного. Я недавно подумал. Встроенные магические конструкты обычно доверяют ближним людям или мастерам с заслуженным именем, а я для них кто? Так что это нормальное развитие. И много заказов? — довольно безразлично спрашиваю, зарабатывать этим я вроде и не планировал. Да и цели у меня другие.

— А ты сидишь?

— Все так плохо? — удивляюсь. — Ну, сижу.

— Девять заказов на комплект из трех-пяти вещей. Каждый комплект в восемьсот-тысячу золотых, без учета материалов. Заказы будут актуальны минимум год. И, Макс, в заказчиках нет ни одной фамилии с бала. Заказы идут только по описаниям. Так что, когда захочешь, можешь создавать. — чувствуется, что Ольга улыбается. — Знаешь, я тебе немного завидую. Выход в Пятно нашей группе приносил примерно сто, иногда, с тобой, двести золотых. И всегда с риском для жизни.

— Оль, это тоже работа. Пусть и специалиста. Пока у меня нет людей и Род есть только на бумаге — это большие деньги. Но вообще, исходя из интересов и целей Рода — это ни о чем. Ты же понимаешь.

— Понимаю, Макс, но все равно. Удивительно.

— Я слышал, не так много людей может использовать данный материал…

— Как ты? Вообще никто, — усмехается Ольга. — Обычно это сложный материал для обработки, и раньше считалось, что воле мага он подвержен, но не так как у тебя. Такой точности изображения волей, без дополнительной обработки инструментами, достичь пока никому не удавалось.

— Ну вот. Значит, это эксклюзивные вещи. Так что не торопимся точно. Мне деньги срочно не нужны, а заказчики потерпят. Думаю, я начну выполнять заказы, когда разойдуться слухи, и цена комплекта превысит пару тысяч. Сейчас размениваться не вижу смысла. Да и деньги понадобятся не раньше, чем через полгода. Пусть лежат, Оль.