Тренировка закончилась, и Волков устало поплелся в душ. Отдыхать сорок суток Лейрон ему не дал. Ежедневно в течение четырех часов инструктор занимался с землянином. Спорить с майором Андрей не стал. Он являлся собственностью тасконца и был обязан подчиняться.

Грег включил в программу силовую подготовку, общефизическую и, конечно, отработку приемов. Спарринг с Лейроном стал для юноши суровым испытанием. Несмотря на возраст, инструктор находился в блестящей форме и спуску Волкову не давал. После таких схваток руки и ноги землянина покрывались многочисленными болезненными синяками. Наука выживать впитывалась с кровью.

Прохладная вода приятно освежала разгоряченное тело. Подставив лицо под струю, Андрей блаженно закрыл глаза.

С того момента, как юноша покинул Грезу, минуло уже три с половиной декады. Скоро Волков окажется на базе наемников. И вряд ли там курорт. Во всяком случае, свободного времени, чтобы спокойно почитать у него точно не будет.

Если три тысячи сто семнадцатый не солгал, а это вряд ли, землянина ждет тяжелая, неблагодарная судьба. В лагере Энгерона из обычных людей делают машины для убийства. Солдаты лишены Родины, семьи, привязанностей. Единственная цель – выполнить приказ хозяина.

Вытирая голову полотенцем, Андрей вышел из кабины. Майор сидел за столом, задумчиво подперев ладонью подбородок.

Без сомнения, тасконец симпатизировал юноше. Иначе зачем было выкупать раба у плайдцев. Однако о предоставлении свободы речь даже не шла. Лейрон вез подростка на Оливию.

– Нам надо серьезно поговорить, – вымолвил инструктор, заметив Волкова.

– С удовольствием, – произнес землянин, набрасывая куртку на плечи.

– Я хочу кое-что прояснить, – сказал Грег. – А именно, твой статус.

– А чего тут прояснять, – грустно улыбнулся Андрей. – Я – невольник и по закону принадлежу вам.

– Не мне, а компании Стафа Энгерона, – поправил тасконец. – Деталь немаловажная.

– Не вижу существенной разницы, – пожал плечами юноша. – Заплатите деньги владельцу фирмы и...

– К сожалению, совершить подобную сделку я не могу, – возразил Лейрон. – Контракт с организаторами поединков в Ассоне запрещает тебя перепродавать. Мало того, каждый год Одинокий Волк обязан возвращаться на Грезу и участвовать в одном из представлений. Спорить с плайдцами бесполезно.

– Интересное развитие событий, – проговорил землянин, устраиваясь напротив майора. – Значит, я по-прежнему гладиатор. Тогда к чему весь этот балаган? Рано или поздно меня прикончат на арене.

– Не исключено, – согласился мужчина. – Но к тому моменту ты будешь подготовлен лучше, чем сейчас. На базе отличные инструкторы. За короткий промежуток времени они сделают из тебя профессионала.

– А если точнее, безжалостного наемного убийцу, – язвительно заметил Андрей.

– Называй как хочешь, – бесстрастно произнес Грег. – Главное в подобной ситуации уцелеть.

– Знакомая фраза, – иронично усмехнулся юноша. – Я слышал ее от разных людей уже раз пять.

– Это лишнее подтверждение моей правоты, – вымолвил тасконец.

– Но что-то в данной схеме вас беспокоит, – сказал Волков. – Не тяни...

– На Оливии действуют предельно жесткие правила, – тяжело вздохнул Лейрон. – Никаких послаблений, никаких покровителей. Ты останешься один на один с офицерами и сержантами подразделения.

– Вряд ли они хуже маорских надзирателей, – вставил землянин. – Об Алане даже не говорю. Там относятся к рабам как к скоту. Все распоряжения отдаются с помощью электрического хлыста.

– Нелегкие испытания выпали на твою долю, – сочувственно произнес инструктор.

– Да уж, пережил я немало, – вымолвил Андрей. – Шкура изрядно потрепана.

– На базе Энгерона методы другие, – сказал Грег. – Никто никого не бьет. Только убеждение...

– Верится с трудом, – откликнулся юноша. – Обычно хозяева с невольниками не церемонятся.

– И я о том же, – проговорил тасконец. – Два-три предупреждения и боец отправляется в мир иной. Показательные казни в лагере не редкость. От бунтарей избавляются без сожаления. Строжайшая дисциплина – основа любой армии. От солдата требуется полное беспрекословное подчинение командиру.

– Боитесь, что я не удержусь в рамках и вступлю с кем-нибудь в конфликт? – догадался Волков.

– Опасаюсь, – честно признался Лейрон. – Ты чересчур вспыльчив.

– Не волнуйтесь, – успокоил инструктора землянин. – Последний год меня многому научил. Буду молчать и терпеть. Не хочу остаться без головы. Есть еще какие-нибудь сложности?

– Старайся не проявлять слабость, – произнес Грег. – Сержанты не любят нытиков. По статистике каждый десятый новобранец не дотягивает до завершения курса. Естественный отбор...

– Суровый подход, – удивленно вымолвил Андрей. – А не жалко людей?

– Жалко, – проговорил тасконец. – Но требования к наемникам необычайно высоки. Рисковать мы не имеем права. Если бойцы перестанут удовлетворять запросам нанимателей, компания разорится.

– А терять столь прибыльный бизнес вы не желаете, – спокойно констатировал юноша.

– Ты недостаточно вынослив, – не отреагировав на реплику Волкова, сказал Лейрон. – Кроме того, есть возрастные проблемы. Советую активно тренироваться и увеличить мышечную массу.

– Кормят на базе хоть нормально? – поинтересовался землянин. – Или на питании тоже экономите?

– Стаф Энгерон вкладывает в подготовку солдат огромные деньги, – ответил инструктор, поднимаясь со стула. – На мелочи он не разменивается. По калорийности и вкусовым качествам еда соответствует армейским стандартам. До прибытия в систему Сириуса занятий больше не будет. Отдыхай.

Грег резко развернулся и зашагал к двери. Проводив его взглядом, Андрей взял со стола книгу и поплелся к кровати.

Надо сегодня же дочитать роман. Завтра юноша намеревался взяться за техническую литературу. В запасе у Волкова осталось лишь пять дней. Кое-какие планы придется откорректировать. На Тасконе подросток вряд ли получит доступ к библиотеке.

Транспортный бот совершил вираж и плавно приземлился на посадочную площадку. Задний люк с привычным грохотом упал на бетонную поверхность. Режим медленного, постепенного опускания на машинах данного класса пилоты почему-то редко использовали.

Поправив форму, Лейрон первым вышел из летательного аппарата. За ним последовал Соунвил. Спустя минуту штурмовик вывел из бота Андрея. Юноша с нескрываемым интересом осматривался по сторонам. База наемников поразила Волкова своими размерами. По площади они занимала несколько километров. Десятки домов, ровные линии колючей проволоки, наблюдательные вышки, боксы с боевой техникой. Некоторые сооружения были едва видны.

Сильное впечатление на землянина произвел Сириус. Гигантский белый шар буквально ослепил Андрея. А ведь светило только-только показалось из-за горизонта. На Алане звезда раза в полтора меньше. О Маоре и говорить нечего. Там Сириус – жалкая яркая точка на небосклоне. Юноша невольно представил, какая жара здесь будет в полдень. На лбу уже выступили капли пота.

Между тем, к машине приблизился высокий худощавый мужчина лет шестидесяти. Абсолютно лысый череп, вытянутое лицо, длинный прямой нос, крупные, широко поставленные глаза, выбритый до синевы заостренный подбородок.

Одежда тасконца не отличалась особым изыском. Обычная голубая рубашка, бежевые брюки и легкие туфли. Незнакомец поздоровался с Грегом и Стенли и, обращаясь к эстерианцу, произнес:

– Как протекало путешествие, господин Соунвил? Инцидентов с грайданцами не было?

– Нет, – ответил торговец. – Корабли герцога Делвила держатся от нас на почтительном расстоянии.

– Жаль, – разочарованно проговорил мужчина. – Я с нетерпением жду обострения отношений.

– Почему? – изумленно выдохнул Стенли. – Вы хотите, чтобы началась война?

– Разумеется, – бесстрастно сказал тасконец. – Во время боевых действий спрос на наемников неизбежно возрастет. Мои парни потребуются обеим сторонам. Кроме того, на рынок рабов выплеснется громадное количество пленников. Зачем их убивать, когда можно продать. Цены на невольников сразу упадут. Опять же существенная выгода. Я деловой человек, господин Соунвил, и умею считать прибыль.