– И правда – из профи, что ценились не хуже среднего мага перешли в… чернорабочих разве что, – вздохнула я.
– Ну у них что-то в голове да осталось. Да и если обучились один раз, обучатся и второй. Делать ту технику, что осталась. Многие из них разбираются в старых движках внутреннего сгорания, они частенько изучаются на младших курсах. Потеряли не всё, но то, где они понимали лучше всего.
– Угу… понятно. А экономика как?
– Пока непонятно, – проворчал Алекс, – военное положение, особые указы. У кого-то всё было на счетах, а у кого-то деньги в банке в буквальном смысле… Логистику-то восстановят для первостепенных нужд, но действительно непонятно чем платить тем, кто будет всё восстанавливать. А печатные станки для денег полагаю, сломались, ещё одна проблема с наличкой.
– Могут цены сильно скакнуть, – произнесла я.
– Скорее бумага просто обесценится. А потом какое-то время экономику будет штормить. И если работники аграрного сектора ещё могут получить зарплату натуральным продуктом, то вот остальным платить буквально нечем. Да и если восстановят… у тебя есть деньги вообще?
– Большая часть на счету была, – покачала я головой. – Впрочем, я поняла. Наверняка придётся вводить новую валюту.
– Верю, министерство разберётся, там умные люди. А тебе, думаю, стоит… немного посидеть дома что ли. Вряд ли сейчас кому-то до учёбы новобранцев, а ты и сама можешь пока продолжить обучение. Лишь бы ничего с домом не случилось.
– Так и сделаю, – согласилась я. – Интересно, работает ли замок на сигнатуре ауры.
– Судя по всему… должен. Я знаю, как это сделать, это простая по смыслу магия. Но если замок сложный, связанный со старой техникой… сама понимаешь, – сказал он со вздохом, видимо опять подумав о масштабе потерь технологий.
Да, тогда дверь придётся выламывать. Это если ещё не ограбили мародёры, хотя живу в дорогом районе. Интересно с чего это вдруг. Правда, аж на девятом этаже… а лифты, несомненно, сломаны. Как минимум их двигатели и системы питания. Кажется, я приду в действительно хорошую физическую форму.
Ещё одна ночёвка на высушенной, едва подогретой земле с жёсткой подушкой из рюкзака. Пара незначительных нападений перепуганных местных монстров, которых разделали на мясо для обеда, и мы прибыли в Меденицу. Полу-городок, полу-военный лагерь, где когда-то было много ПВО и аэродромов, а также военных предприятий, производящих расходные материалы. Люди тут буквально не знали, чем себя занять в сложившейся обстановке. Но если учесть потерю техники – теперь нужно кратно больше людей как на полях, так и в строительстве или производстве многих вещей. Возврат к распределению рабочих сил чёрт знает сколько летней давности. Потеря эффективности рабочей силы многократна.
Часть военных осталась здесь. Мы же с Алексом, как и некоторые другие, погрузились в вагоны поезда, который тянул старый дизельный тягач. Весь ржавый, промасленный, коптящий из выхлопной трубы и тарахтящий, но всё же рабочий. И видеть даже такую технику казалось почти счастьем. Поезд ещё долго чем-то грузили, прежде чем мы тронулись. Благо вагоны целыми остались, пусть и без света и активной вентиляции.
Ехали почти без остановок больше суток. Не особо быстро, до сотни сильно не дотягивали, но и не слишком медленно. Под мерный стук колёс продолжала заниматься магией и разговаривать с обеспокоенным Алексом. За окном в это время мелькали деревеньки и какие-то депо, в которых пару раз что-то догружалось.
Видела сельскохозяйственные поля и сады, да пустыри там, где когда-то ударили оружием или магией, слишком испортившей почву. Тут и там носились небольшие пылевые бури, где-то мелькали участки вырубленного леса, свалки или затихшие сейчас промышленные объекты.
– Алекс… а… ядерные реакторы? Что с ними? – обеспокоенно спросила я, вспомнив важную деталь, пока давала уставшей голове отдых от магии.
– Это… сложно предугадать, – тяжело вздохнул он. – О техногенных катастрофах не передавали, топливные ячейки транспорта распались безвредно. Надеюсь всё хорошо, или число зон отчуждения ещё увеличится. Но все реакторы располагались с учётом возможности удара по ним, даже при расплаве, они не должны слишком заразить местность.
Ещё один повод для беспокойства…
– Вообще такие реакторы есть и глубоко под Талмусом. Аварийное питание бункеров, автономное питание дворца и последнего эшелона ПВО. Если нас туда позвали и не сообщали о катастрофе – видимо всё хорошо, – Алекс, кажется, и сам расслабился, вспомнив это. – Давай взглянем оптимистичнее. Никаких больше заторов и шума шоссе! Не будешь слышать из-за окна гул носящихся вертушек и конвертопланов.
Я немного улыбнулась, ища позитивные стороны. Он прав – в городе тише станет.
Приехали поздней ночью. Алекс спешил, но всё же не оставил меня одну в тёмном городе, где не работало освещение. Даже если генераторы электричества работают, много управляющих реле должно было сломаться. И… опять же – вдруг мародёры появились?
Он довёл меня до двери квартиры. К счастью, замок оказался цел и жив. Небольшая зарядка маной и он откликнулся на сигнатуру моей ауры, отперев дверь.
– Вот и всё. Боюсь у меня ещё много дел, – вздохнул Алекс.
– Спасибо, за всё это, – сказала я, поджав губы. Вот теперь одна, точно одна. Он наверняка скоро уедет из города. Он хороший управленец, и сильнейший маг…
– Брось, пусть я и не могу вспомнить обстоятельства встречи, но всё же помню тебя ещё совсем девчонкой. И сейчас ты себя показала так, что я горжусь тобой. Пересиди пока оно немного устаканится, ладно? Никого незнакомого не приглашай.
– Конечно, – кивнула я. А потом, решившись, обняла действительно хорошего человека. Он погладил меня по спине.
– Не бойся, всё будет хорошо. Мы все выстоим, и всё наладится, – я от него отлипла и кивнула. Он продолжил. – Тот накопитель очень специфичный, не стоит тебе с ним бегать, так что себе его оставлю. А это тебе может пригодиться. У меня-то всё схвачено будет.
Он вытащил из сумки очень много долго хранящейся, хорошо запечатанной еды. Что-то ещё с линкора. Мы пронесли с собой гораздо больше нужного на поход.
– Спасибо, – снова кивнула я.
– С водой, уверен, разберёшься. До встречи, Терминус.
– До встречи, – кивнула я. Он улыбнулся и пошёл к лестнице, подсвечивая себе дорогу фонариком. Я же закрыла дверь на магический замок и дополнительную щеколду, позволяющую запереться изнутри.
Сняла ботинки и, зажигая обычный светлячок, пошла по квартире. Слишком большой для одного человека, меня сюда кто-то поселил. Это не моё жильё, но вряд ли сейчас кто-то будет разбираться. Бумага довольно дорогая, а смысла в ней не видели. А теперь и подавно дорогая – огромный спрос, а оборудование, как минимум частично, сломано. Вряд ли ко мне кто-то в ближайшее время придёт с вопросом, на каких основаниях я тут живу и чьё это помещение, раз уж родной замок в двери отзывается на мою ману.
Сняла грязную одежду и села в кресло, тупо смотря на стену. Точнее в осыпавшийся экран на стене.
Вокруг слишком тихо.
У меня нет проблем с тишиной как таковой, да и часто одна оставалась с того момента, как родители погибли… и как меня кто-то привёл сюда. Эта мысль уже мелькала в хаосе обрывочных воспоминаний, некоторые из которых плавали в голове разрозненными осколками. Но мозг упорно создавал новые связи, и сейчас пришло полное осознание, что тот человек был… кем – приёмным отцом, парнем? Нет, парней помню, а он гораздо старше. Я не помню почему, но именно он когда-то приютил меня и начал учить магии.
И я оставила его гнить в той выжженной пустыне.
Из глаз снова полились слёзы. Кто-то взял и вырвал важную часть моей жизни. Зачем – чего ради? Я не знаю этого человека. Даже имени не могу вспомнить. Тут нет ни одной фотографии. Могли быть в компьютере, но они все уничтожены.
У меня точно отняли что-то очень важное. Кого-то, кто меня подобрал на руинах разрушенного города и приютил. Но я не помню, как это произошло, как попала в Талмус, в эту квартиру и кем он был. Разум отказывался понимать, почему я так расстроена. Фактом потери памяти? Фактом что ещё кто-то теперь неизвестный обо мне заботился? Он для меня совершенно незнакомый человек и всё же стало ужасно грустно.
