В комнате воцарилась тишина, только из коридора доносились чьи-то шаги. Элеонора выждала, пока шаги стихнут вдали и неестественно спокойным голосом продолжала:

— Потом они просто швырнули меня на землю и... Вот и все. Думаю, последние подробности подскажет ваш собственный опыт, мистер Хелм. Слава Богу, особой изобретательности не проявили. — Помолчав, она тихо добавила: — Да и наконец последняя подробность. Уверена, она тебе понравится. Мое избитое, изувеченное, валяющееся в грязи и отбросах тело, покорно, как испорченная механическая игрушка, потворствовало им. И я не стала с этим бороться, мистер Хелм. Я боялась, что они, не почувствовав удовлетворения, разозлятся и опять ударят меня в лицо. К тому времени мне уже все стало безразлично. Единственно хотелось уберечь то немногое, что еще от меня осталось. Прелестная подробность, мистер Хелм, не правда ли? Думаю, вы в полном восторге. Налей мне выпить.

Когда я вернулся с ее наполненным бокалом, Элеонора меня сначала не заметила. Потом протянула руку и взяла бокал. Какое-то время я стоял неподвижно.

— Элли...

— Мы все-таки проделали это, — не отрывая глаз от бокала, невыразительным голосом промолвила она. Затем немного помолчала и тихо добавила: — Не говори этого, Мэтт. Не извиняйся за то, что был грубым и жестоким. Ведь ты доказал свою правоту, верно? Они знали, кто я, это не было случайным совпадением. Они выполнили приказ, расправились со мною. Расправились, соблюдая меру, по-видимому, чтобы я смогла взять в руки перо перед началом выборов.

— Я должен был заставить тебя избавиться от этого, даже через боль.

— Да, и возможно, завтра или на следующей неделе я буду тебе признательна за то, что смогла наконец взглянуть правде в глаза. Возможно, окажется, это даже пошло на пользу. Но сегодня мне не очень хочется тебя видеть, так что давай покончим с этим. Я хочу принять душ. Этот разговор как будто заново вывалял меня в грязи.

Я опустился на стул, вновь пристально глядя на нее.

— Человек, с которым ты встречалась в этих местах, прежде чем тебя схватили — тот, который был очень вежлив и угостил пивом. О чем ты с ним разговаривала?

Элеонора пожала плечами.

— О его сестре. В зловещем прошлом Лорки, от которого тот ныне отрекся, была подружка. Хорошенькая блондинка, считающая; что умеет петь, по имени Арлетт Свеллоу. Ее брат. Пит Свеллоу, должен был устроить мне встречу с ней.

— Возможно, Лорка не хотел, чтобы ты брала у нее интервью, — предположил я. — Может быть, считал, что старая любовница повредит его новому образу.

Элеонора быстро встряхнула головой.

— В наши-то времена? Не будь наивным, малыш. Сегодня даже президенты пускаются во все тяжкие, и никто не обращает на это внимания. К тому же, сомневаюсь, чтобы журнал поместил этот материал. В том, что касается политики, существует нечто вроде джентльменского соглашения: грязное постельное белье выносится на свет исключительно в том случае, когда грязно сверх меры, и искушение невозможно преодолеть. Лорка время от времени спал с певичкой из дешевого ночного клуба, задолго до чудесного обращения на путь истинный. Теперь же он преданный семьянин, у него прелестная жена и дочь, которыми он невероятно дорожит. Тем не менее, я наткнулась на упоминание об этой девушке...

— Каким образом? Она поколебалась.

— Что ж, по секрету сообщил об этом мне некто, заинтересованный в провале предвыборной компании Лорки. Я сомневалась, что упоминание об этом эпизоде может повредить Лорке, даже если окажется чистейшей правдой, но все-таки решила заняться девушкой. По крайней мере, это позволило бы представить, что представляет собой Лорка с ее точки зрения, а стало быть дополнить сложившийся у меня образ великого человека.

— Тебе это удалось?

— Собственно говоря, нет. Ее брат должен был мне позвонить, но он, кажется, не позвонил...

— Кажется?

— Мэтт, Бога ради! На следующий день я едва поднялась с кровати, а когда посмотрела в зеркало, пожалела, что встала! Я рассказала гостиничному персоналу историю о транспортном происшествии и выходила из номера разве что... В общем, я тебе уже рассказывала. Пока не смогла без дрожи посмотреть на свое лицо. Все это время я просто стучала по проклятой машинке, пытаясь забыть, как сильно я пострадала и почему.

— Что ты писала? Она нетерпеливо отмахнулась.

— Предвыборную статью о Лорке, разумеется! В чем дело? К чему этот перекрестный допрос?

— Предвыборную статью о Лорке, в которой не упоминалось о его подружке, — промолвил я. — Потому что брат так и не позвонил. А ты слишком пострадала, чтобы пытаться выяснить, почему он не позвонил.

— Будь ты проклят, Мэттью Хелм!... — Элли замолчала. В затянувшейся паузе лицо ее начало медленно розоветь. Наконец она неохотно кивнула: — Да, черт тебя побери. Статью о Лорке без упоминания о его подруге. Да. Да. Единственное, чего мне хотелось, это поскорее покончить со статьей и улечься в кровать, чтобы подсчитывать синяки, исследовать свой новый рот и гадать, когда же я вновь стану похожей на человека, вернее, настолько похожей, насколько когда-то была. — Она поморщилась: — Да! Я отстучала материал, который успела собрать, и отправила в журнал. Они попросили внести небольшие изменения, но мы оговорили это по телефону. Так что мистеру Пулитцеру, видимо, придется подыскать другую кандидатуру для своей премии. Даже если он мне ее предложит, я морально обязана отказаться, не так ли? Хорошенький из меня получился журналист!

— Ты слишком строга к себе.

— Отрога? — Голос ее задрожал от недовольства собственной персоной. — Не настолько я очумела. Ведь смогла же побывать у врача и дантиста, потом ознакомиться с методами кастрирования животных... Но мне и в голову не пришло задать себе вопрос, почему это случилось со мной именно тогда, и кто и чего мог добиться унизив, уничтожив и частично парализовав меня на данном этапе расследования. Хитрый изворотливый мерзавец! Если бы мне стали угрожать, я бы разозлилась и заупрямилась, но так, как он это организовал... Никаких угроз, никаких предостережений, достаточно нанять парочку негодяев, чтобы немного позабавились с девчонкой! Заставили эту любопытную дрянь сосредоточиться на других проблемах! — Она тяжело вздохнула. — И я полностью оправдала его надежды. Несмотря на то, что скоты проговорились и выдали себя, я просто приползла в гостиницу, проклиная невезение. А потом заставила себя подняться из кровати лишь затем, чтобы закончить безобидную статью о Лорке и даже думать забыла заниматься его таинственными подружками и их скрытными братьями. Я даже не удосужилась спросить себя, что заставляет брата быть таким скрытным и почему так трудно встретиться с его сестрой. Тебе когда-нибудь приходилось слышать об исполнительнице, которая избегала бы встреч с репортерами? Обычно от них невозможно отделаться! Я кивнул:

— Стало быть, понятия не имеешь, почему Пит Свеллоу не выполнил обещания и не позвонил тебе. Элеонора покачала головой.

— Нет. Как я уже говорила, я просто выбросила из головы весь этот проклятый вечер; только так можно было жить дальше. Но я могу проверить это прямо сейчас.

— Можно подождать и до утра, — заметил я. — Тебе нужно выспаться.

— Иди к черту, — заявила она. — Следи за своим здоровьем, а уж я как-нибудь сама побеспокоюсь о своем. Возможно, мне и нужен телохранитель, но уж сиделка точно ни к чему. — Она нахмурилась. — Посмотрим, смогу ли я дозвониться до Спада Мейклджона в Майами. Вряд ли ему удастся что-либо узнать этим вечером, но он мой должник, и с утра постарается сделать все возможное.

— Пусть не сообщает результаты сюда. Мы узнаем о них на месте.

Элеонора бросила на меня резкий взгляд, после чего улыбнулась.

— Мистер, вам поручено охранять мое тело, а не заставлять его двигаться. Так что же ты задумал?

— Что тебя удерживает здесь, в Нассау? Человек, которого ты намеревалась расспросить, мертв. Полиция тебя оправдала, так что лучше побыстрее сматываться отсюда, пока у них не появились новые вопросы. К тому же, я хочу, чтобы ты меня кое с кем познакомила.