С громким грохотом раздается шум, и боковая дверь распахивается. Вбегают четверо мужчин с оружием.

Ник бросается ко мне за несколько секунд до того, как они открывают огонь. Он подхватывает меня и накрывает своим телом, одновременно стреляя в мужчин.

Он заводит меня обратно в дом, затем выводит через парадную дверь, берет меня за руку, и мы бежим по улице.

Мужчины позади нас, идут чтобы убить нас.

С сердцем в горле я бегу так быстро, как только могу, заставляя свое тело двигаться ради выживания.

Господи, я не могу поверить, что это происходит со мной.

Я не сделала ничего плохого. Я даже не знаю, кто эти люди, но они здесь, чтобы убить меня.

И человек, от которого я бежала, это тот, кто помогает мне сбежать.

Когда мы добираемся до черного внедорожника в конце обочины, он распахивает дверь и поднимает меня на пассажирское сиденье.

Честно говоря, я оглядываюсь на преследующих нас мужчин, пока он садится в машину и едет.

Мужчины садятся в машины и следуют за нами.

Ник ускоряется, когда мы выезжаем на дорогу, но я уже знаю, что нам не удастся легко уйти.

Их слишком много.

Мы едем, пока не сливаемся с другими машинами, направляющимися в город. Затем мы видим, как рычаг опускается по мере приближения встречного поезда. К моему ужасу, Ник продолжает ехать и не останавливается.

Я кричу, когда мы выезжаем на рельсы, и звук поезда напрягает каждый нерв моего тела.

Мы просто проскочим, и я молюсь всем своим существом, что теперь мы в безопасности.

Однако моя надежда угасает, когда я оглядываюсь назад и вижу, что одна из машин все еще преследует нас. Остальные остались на переходе.

— Ебать. Держись крепче! — Ник кричит.

Он ускоряется, превышая разрешенную для этого района скорость, и мы мчимся по траве, проезжая дорожку, ведущую к городской библиотеке. Это выводит нас на шоссе, по которому придурок продолжает следовать.

Я не могу поверить, что это действительно происходит, и я ничего не могу сделать, кроме как сидеть здесь, в этой машине, и позволить Нику отвезти меня туда, куда он меня везет.

Когда мы выезжаем на проселочные дороги, движение становится реже. Вскоре мы становимся единственными двумя машинами на дороге. Этот засранец пользуется случаем, чтобы выстрелить в нас.

— Возьми руль и держи его ровно, — приказывает Ник.

Я хватаюсь за руль, а он достает пистолет и высовывается из окна, чтобы выстрелить в мужчину.

Вокруг меня взрывается стрельба, как в зоне боевых действий, и в машину попадает несколько раз. Заднее колесо слева от меня вылетело, и стекла разбились.

Что-то взрывается, и я теряю контроль над машиной. Ничего не работает.

Незадолго до того, как мы съехали с обочины в кювет, я замечаю, что за нами следует другая машина, но мужчина внутри уже мертв.

Когда мы с Ником приземляемся, подушки безопасности автоматически срабатывают, отбрасывая меня обратно на сиденье, когда мы врезаемся в заросли деревьев.

— Теннесси, — говорит Ник, но его голос звучит так, будто он очень-очень далеко.

Мои глаза закрыты. Когда я открываю их, я вижу его лицо, вырисовывающееся передо мной. Над глазом у него ужасная рана, и кровь течет по лицу.

Я пытаюсь сесть, но мое тело дрожит. Потом я вспоминаю, что произошло.

Судя по тому, как выглядит Ник и всему остальному, думаю, я на мгновение потеряла сознание.

— Ты в порядке? — спрашивает он, и я отвечаю ему недоверчивым взглядом.

— Нет. Конечно, со мной не все в порядке.

— Ты ранена?

— Я чувствую себя потрясенной.

— Этого достаточно для меня. Нам нужно выбраться отсюда.

— Почему это происходит? — спрашиваю я его хриплым голосом.

— Теннесси, мы не можем сейчас об этом разговаривать. Мы не знаем, насколько отстают остальные, а мой телефон сломан. Мы сами по себе, пока я не доберусь до телефона.

— Мне нужно знать, почему эти люди преследуют меня, — настаиваю я.

— А мне нужно обеспечить твою безопасность. Пойдем.

Он хватает меня прежде, чем я успеваю возразить, и мы выбираемся из-под обломков через его бок.

Мы подошли к другой машине, и я могу подтвердить, что мужчина внутри не был мертв, когда я его увидела: ветка дерева, пронзившая его тело, как вертел, определенно убила его.

Я подношу руки к щекам и задыхаюсь от ужасающего зрелища.

Ник, напротив, отпускает меня, распахивает дверцу машины и начинает обыскивать мужчину. Он берет у мужчины пистолет и начинает ругаться по-итальянски.

— Никакого чертового телефона. Чертов засранец. — Ник плюет мужчине в лицо и захлопывает дверь.

В его глазах появляется дикий взгляд, когда он смотрит на меня и берет меня за руку.

Я снова боюсь его. Однако я не настолько напугана, чтобы помешать мне задавать вопросы, на которые мне нужны ответы.

— Почему это происходит со мной? — спрашиваю я еще раз, когда мы начинаем идти по лесу.

Он оглядывается на меня и сжимает челюсти. — Из-за меня.

— Что ты имеешь в виду? — Я смотрю на него в ответ. — Это не имеет смысла.

— Они думают, что мы пара.

У меня кровь стынет от этой новости. — Но это не так. Я даже не знала, что ты существуешь, до тех пор, пока несколько дней назад не встретила тебя.

— Их это не волнует. Человек, которого ты увидела, как я убил, брат человека, которого я ищу. Он хочет твоей смерти, потому что думает, что ты моя девушка.

Мой взгляд прикован к нему, и я понимаю, что не могу отвести взгляд. Может быть из-за того как он сказал — моя девушка.

Но я не такая. Я ни его девушка. С этого момента я позабочусь о себе.

— Разве ты не сказал ему, что он совершил ошибку?

— Balezza, это так не работает.

Называя меня Balezza, я вызываю воспоминания, которые мне о нем не нужны, поэтому я заставляю их уйти прочь.

— Тогда как это работает?

— Смерть — это все, что мы знаем.

— Кто мы? — Это звучало так, будто они все одинаковые. И вроде бы их могло быть больше. Он также упомянул, что теперь мы одни. Я не знала, что раньше это было не так. Помимо этого, я все больше и больше начинаю понимать, что он не может быть тем, кем себя называет. — Ты не консультант, не так ли? Как ты вообще меня нашел? Как они это сделали? — Вопросы бессмысленно слетают с моих губ.

Он бросает на меня тревожный взгляд. — Лучше, чтобы ты не знала ответов ни на один из этих вопросов.

— Скажи мне сейчас. Это твоя вина. Я не просила об этом.

Он пристально смотрит на меня, и его глаза темнеют. — Я силовик в мафии. Я убиваю людей, чтобы заработать на жизнь, и иногда они мстят мне. Вот что сейчас происходит, Balezza. Они думают, что ты моя. И я здесь, потому что ты здесь.

Глава двенадцатая

Ник

Все, что могло пойти не так, пошло к черту.

Ебать.

Все, что у меня есть, это оружие, но оно не прослужит долго.

Максимум, на что я могу сейчас надеяться, это на то, что мы доберемся до безопасного места и где-нибудь я смогу получить помощь. Если бы я был один, меня бы не заботила помощь.

Я бы дрался насмерть, как готовят всех силовиков, работающих на Д'Агостино. Так их тренировал мой отец.

Он хотел, чтобы мы были похожи на спартанцев, и мы стали такими.

Теперь я должен быть таким для Теннесси и в других отношениях.

Она перестала сопротивляться, и это хорошо, но она также перестала говорить. Я почти предпочитал, когда она боялась меня или злилась. Теперь ничего нет, и мы в аду.

Мы шли по этому лесу несколько часов. Такое ощущение, что мы ходим по кругу, хотя я знаю, что это не так. У меня хорошее чувство направления. Проблема в том, что где бы мы ни находились, это далеко от цивилизации.

Во-первых, мы были достаточно далеко, затем мы направились в пустыню. Я надеялся, что маршрут, по которому мы пошли, приведет обратно в город, но этого не произошло, и поскольку я знаю, что эти ублюдки пришли бы за нами, приоритетом является добраться до безопасного места.