– Враги? – уточнил я. Очень уж странная реакция была у Марка: он словно напрашивался на то, чтобы я задал подобный вопрос.

– Хуже! Бывшие друзья! – покачал головой парень. – Два года назад я учился в «А» классе и был очень доволен тем, что я там учусь.

– Я не очень разбираюсь в местных реалиях, – немного подумав, сказал я. – Разве можно перейти из одного класса в другой в рамках одного учебного заведения?

– У нас можно. Если достаточно сильно упадет рейтинг… Моя история не секрет для всех остальных. Как только мой отец потерял престижную должность в администрации князя, я стал не очень интересным товарищем. Несколько подстроенных драк, когда, будучи оскорблен, я не имел возможности отказаться от боя – и меня по ходатайству учителя переводят в другой класс. Мне бы сразу понять, что и как… Понять, что это просто политика… Но я решил нести справедливость в массы, да и обижен был сильно. Еще пара десятков драк – и мой рейтинг чуть ли не обнулился. Так я и оказался тут.

– Писаник! Ты так рассказываешь, как будто попал в ад на земле! – обернувшись к нам, гневно заявила Марина Ежова, которая, как и все, слышала слова парня: голоса-то мы сильно не понижали, просто вели диалог.

– Ну, не ад… Этот класс я бы сам назвал «А», то есть самым лучшим, а не худшим, как принято считать. Присмотревшись, ты увидишь совершенно других людей, нежели себе представлял: волевых, амбициозных, могущих в своей тяге к знаниям снести здание и не заметить… Только вот, помимо Ежовой, здесь есть еще одно но…

– Какое? – с ухмылкой спросил я.

Уж очень парень комично выглядел – так, словно невыносимо устал от окружающей его несправедливости.

– Понимаешь, друг мой Арсений, – немного повысив голос, сказал Марк, так же, как и я, проигнорировав возмущенный взгляд Марины, которая снова обернулась, услышав свою фамилию. – С ними невероятно скучно!

– Да ты задрал меня, Писаник! – воскликнула девушка. – Вали назад в свой «А» класс и не мешай учиться!

А я тихо засмеялся. Давно у меня такого не было. Не драка, не кровь, не злость, а смех и подшучивание. Если с Богряниными все так просто, как говорит Марк, то, наверное, учеба будет проходить интересно.

Когда Мария Николаевна с новеньким вышли из учительской, старший Богрянин посмотрел на своего брата с сильным укором и спросил:

– Ну, и как ты объяснишь мне то, что произошло?

– Я сорвался! – немного помолчав, ответил его младший брат.

– Ты не сорвался, – таким тоном, словно подобное уже не раз обсуждалось, ответил мужчина, – ты просто не посчитал нужным сдерживаться!

– Я сдерживался! – вскинулся парень. – Точнее, попытался… Я просто решил подойти к нему, чтобы разобраться в утренней ситуации да припугнуть слегка. А он на меня каким-то образом напал! Я совершенно не понимаю, как подобное могло произойти. Мы разговаривали, а потом он на меня перед всеми наехал! Обозвал, после чего пошел дальше, будто ничего не произошло! А я в это время стоял с раскрытым ртом, меня как будто подменили. И так мне обидно стало, что как только меня отпустило, я сразу бросился за ним.

– Да ты что? – демонстративно всплеснул руками Богрянин-старший.

– Это правда, Дмитрий Игоревич! – сказал второй находящийся в комнате ученик. – Сергей вел себя странно и все обидные слова спустил, будто в ступоре находился. А вы сами знаете, он неуважения не терпит, сразу замес начинает.

– Да? – словно удивившись, поднял руки вверх Богрянин-старший. – А зачем же вы тогда вообще к нему подходили? Шел бы себе и шел… А сейчас что? Опять кое-кто начнет директору жаловаться! Опять «А» класс плохой!

– Ну и пусть жалуется! – воскликнул Сергей. – Он меня унизил, я сорвался и собирался отомстить ему и избить его, но в последний момент сдержался. И пусть что хотят доказывают. Я в данное время один из сильнейших Ветеранов всех лицеев в городе, а он совершенно здоров и не избит. Не это ли показатель, что драки не было? Было обычное выяснение отношений.

Богрянин-старший выслушал брата и, услышав рациональное зерно в его словах, сказал:

– Да мне плевать на новичка. Вы сами на прошлое восьмое марта сюрприз Марии Николаевне организовывали и знаете, что я к ней неравнодушен… С тех пор наши отношения никак не изменились. А тут еще и это…

– Дмитрий Игоревич, – неожиданно влез Ключинец. – Вы меня простите за дерзость, но мы вам как в прошлый раз говорили, так и сейчас повторим: она вас недостойна! Не из рода, на компромиссы не идет, поддерживает своих босяков и на нас кляузы пишет. У нее своенравный характер и на все свое мнение. Зачем вам такая жена?

– Да какая жена?! – отмахнулся учитель, отворачиваясь к окну.

Со своими любимчиками, к тому же из сильного рода и друзьями брата, с которыми он вместе периодически проводил выходные, мужчина позволял себе без посторонних общаться несколько фамильярно.

– Это дело принципа. Ни одна молодая и незамужняя учительница, на которую я положил глаз, не отвергала меня. С каждой переспал. А у этой все высокие материи да ученики ее, постоянно обиженные: то вы к ним лезете, то я свои занятия жестко веду…

– Это лицей! – важно сказал Сергей Богрянин, подмигивая другу, пока брат не видит. С настроя провести воспитательную беседу Богрянина-старшего сбили, теперь можно было не опасаться разноса.

– Здесь слабаки не выживают! – важно добавил Ключинец, подключившись к разговору.

Дмитрий Богрянин очень любил учебное заведение, в котором работал, и считал, что в лицее должны учиться исключительно клановые дети.

– Вот именно! – резко развернулся он к своим ученикам, подняв указательный палец вверх. – Говорите вы правильно, и я склонен с вами согласиться. Вот только есть одно но…

– Это какое же? – спросил Ключинец.

Учитель вроде не возвращался к прежней теме, и можно было надеяться, что выедать им мозг он уже и не будет. Такое уже бывало, и не раз, необходимо только было поддерживать разговоры на отвлеченные темы.

– А такое, – холодно сказал учитель. – Если бы вы этому новичку челюсть сломали или об его спину все парты раскрошили, я бы совершенно не расстроился. Да, для виду покричал бы, но прикрыл бы, вы меня знаете… Но вот то, что сильнейший Ветеран ничего ему не сделал, меня очень расстраивает…

– Да если бы я не боялся его убить с первого раза, то сразу бы «огненным кулаком» саданул! – возмущенно выкрикнул Сергей в ответ на нападки брата. – Я же его чистым «доспехом» хотел давануть! А потом, когда я уже понял, что передо мной как минимум сильный Воин и его можно бить, пришел ты и остановил меня.

– Да? – удивился Дмитрий. – Кто он вообще такой, этот Советников? Уж не родственник ли наших Советниковых?

– Да вроде нет, – ответил Ключинец. – Мы недавно были у них на приеме, там никого похожего на этого парня не было. Хотя нечто общее есть… Светлый и худой… Но это все притянуто за уши. Самым младшим был Тимофей, ему двадцать два, и его оставили всех развлекать. Был бы кто-то младше, точно отправили бы его.

– Да, – поддержал друга Сергей Богрянин. – Мы же с ними недавно на соревнованиях пересекались. Самый старший из их рода был из седьмого класса. Старше никого не было. Да и вообще, за все эти годы я что-то такого парня не припомню…

– Хм… – морщил лоб учитель. – Была у них там какая-то история… Лет семь назад… Не помню… Тогда все на ушах стояли…

Неожиданно их разговор прервал телефонный звонок. Старший Богрянин удивленно поднял бровь и полез во внутренний карман. По расписанию у него сейчас был урок. Близкие люди об этом знали, и во время уроков ему никто не звонил. Только в крайнем случае.

– Это из рода, – сказал он, едва взглянув на экран, и, подняв взгляд на парней, велел: – Николай, иди в класс. Мы с Сергеем скоро тоже будем.

– Да, конечно, – ответил Ключинец и быстро покинул помещение.

Только после его ухода Богрянин-старший ответил на звонок:

– Слушаю!

– Здравствуй, сын! – едва слышно разнеслось из динамика, но эти слова были слышны обоим братьям, находящимся в кабинете.