В газете дела идут хорошо. Боря заказал «Компьюграфик» за 20 тысяч. Мы переходим в другую типографию. Там дешевле и лучше.

Шемякин предложил написать о нем книгу. Сулит огромные барыши. В разговоре употребляет такие обороты: «Моя концепсия бытия».

Я в испуге отказался. Вы, конечно, тоже не хотите?

Мы с ним обсуждали всех, кто способен выполнять заказную работу. Я назвал Марамзина. Но и Володя не захочет.

Дело это совершенно реальное. Будет контракт, иллюстрации и пр. Пугает, в основном, самомнение Шемякина, который будет мешать и давить.

Вдруг Марина заинтересуется?

Приезжал Давид Маркиш, сын Переца и брат великого переводчика и знатока античности — Симона Маркиша. Давид выпустил 11 (одиннадцать) романов на 6 (шести) языках. Я прочитал в «Сионе» его русское произведение. Оно — ничтожно. Таковы загадки капиталистического мира.

Как идут дела с «Компромиссом»? Определились ли сроки?

Всего доброго. Привет семейству.

Ваш С.Довлатов.

Довлатов — Ефимовым

23 декабря 1980 года

Дорогие Игорь и Марина!

Спасибо за поздравление. Вас — также. Всех обнимаю и люблю.

Статью получил. Название очень хорошее. «Феникс Петербурга» — куда хуже. И даже, я бы сказал — кошмарно.

У меня был знакомый — артист Коренев. Сыграл Ихтиандра по Грину. У него был приятель — артист Харитонов. Харитонов в шутку назвал Коренева «корень зла». (Что не слишком остроумно.) Коренев же в ответ назвал Харитонова — «Харитон добра». (Что уже совершенно невообразимо.) Так вот, «Феникс Петербурга» звучит как — «Харитон добра».

А «Из Ленинграда в Петербург и обратно» — хорошо.

Ваше объявление дадим сразу после Нового года. Ато — все заполнено и готово.

Книжку надо доставить по моему адресу. Весь тираж. Хитрый Гриша сказал: «Пусть лежит у вас». То есть, как бы — уступил.

Статью еще не прочел. Но уверен, что понравится.

В Калифорнию я, наверное, поеду. Там будет возможность рассказать о газете. И еще какое-то мое сообщение. Что-то насчет западного рынка. Хорошо бы, вы (Вы) приехали. Можно будет прогулять какое-нибудь заседание.

Баптист Моргулис, с которым Игорь недавно познакомился, сказал мне такую фразу: «Вот вы, Сережа, надо мной все шутите, а люди, которые меня не знают, мне верят…»

Вайль и Генис шлют приветы. Они сидят на кухне и пьют бренди. Что довольно обременительно.

Ваш С.Довлатов.

Довлатов — Ефимову

14 января 1981 года

Дорогой Игорь!

Пишу в ужасной спешке. Сегодня надо отправить около тридцати писем.

1. Статья идет не немедленно ввиду перегрузки. Материалов очень много. Все перекладывается из номера в номер. Но пойдет и т. д. Раньше мы вымогали статьи, а теперь шлют сами — Панин, Федосеев, Михайлов, Синявский, Лосев и т. д. Это хорошо.

2. Мой финансовый партнер — Гриша — взбунтовался платить за доставку. Сказал, что будет Вам звонить. Если не договоритесь, я заплачу. Если договоритесь, как он хочет — пополам, то Вашу половину я Вам потом отдам тайно от Гриши. Не сердитесь. Я считаю, что уплатить должны мы.

3. 50 долларов за мерзость печати — высылаю. Боря присовокупляет чек на 110 (+5) долларов. (Не знаю — за что.)

4. «Новая газета» поместила две статьи о моем антисемитизме. Как ни странно, это доставляет мне всяческие неприятности.

5. Безумный Марамзин звонил из Парижа и 45 минут ругался.

6. Безумный Максимов вернул Пете и Саше статью об Аксенове, которую называл «украшением номера». За то, что мы напечатали Каминскую. Он этого даже не скрывает. Хотя Петя и Саша — всего лишь секретариат. Кстати, они были против Каминской. Мать, мать, мать…

7. «Компромисс» очень жду. Уже лежит куча заказов. И предстоят два выступления. Всех обнимаю.

Ваш С.Довлатов.

P.S. Игорь, мне кажется. Вы огорчились, что Вам не сообщили о конференции. [Конференция «Русские писатели на Западе», проводившаяся университетом Лос-Аджелеса весной 1981 г.] Я хочу только сказать, что в механизме этого дела — сплошной хаос, произвол и бардак. Знаете, как я попал в приглашенные? Здесь был ничтожный юморист — Д[…] Попросил дать ему бесплатно рекламу. И сказал: «Я могу устроить, чтобы Вас (то есть меня, Довлатова) пригласили в Калифорнию». Я сказал: «У меня нет времени». Но рекламу ему дал. Не ради Калифорнии, а из жалости. Печатать его мы все равно не будем, он — пошлый. И вдруг приходят документы. Так что, это делается, как в Союзе. Кто-то кому-то позвонил и все.

Обнимаю Вас, Марину, девочек и голубоглазую бабушку. Кирилл прислал бодрое и веселое письмецо. Аню Зиновьеву видели на БИ-БИ-СИ мои друзья. Говорят, она хорошо работает и неплохо устроена.

Все. Привет.

Довлатов.

Довлатов — Ефимовым

24 января 1981 года

Дорогие мои, здравствуйте!

1. Посылаю 300 для Карла. Пусть всячески извинит задержку.

2. Могу ли я заказать:

а. «Невидимую книгу» по-русски. Сколько есть. Однако — не более 50. Естественно, в тонком переплете.

в. «Невидимую книгу» по-английски. Двадцать штук. В тонком же переплете.

3. Максимов отказался печать статью Вайля и Гениса об Аксенове. (До этого считал ее «украшением номера».) Все это — из-за статьи Каминской. Бесчувственные Вайль и Генис требуют у него половину гонорара.

4. «Ньюйоркер» приобрел еще три моих рассказа. И заплатил авансы. Так что, я раздал долги, отправил все посылки. Жаль только, запить не могу.

5. Игорь! кажется, мы с 1-го марта начнем ежедневную газету. Тьфу, тьфу, тьфу… Один безумный человек покупает нам типографию. Будет жуткая война с «НРС». Боря заказывает оружие в полиции.

Обнимаю всех.

Ваш С.Д.

ПИСЬМО ДОВЛАТОВА МАКСИМОВУ ОТ 14 ЯНВАРЯ 1981 ГОДА

Дорогой Володя! (Когда-то Вы разрешили мне пренебречь Вашим отчеством. Хочу использовать это разрешение в удобной для меня ситуации.)

Дорогой Володя! Вы завернули Вайлю и Генису статью об Аксенове. Резоны, изложенные Вами, удивляют своей мелочностью.

Я не буду говорить о демократии. О свободе печати. О злополучном плюрализме. Об автократии и толерантности.

Я хочу спросить — знаком ли Вам механизм газетной работы? Письмо Дина Каминская написала — мне. Готовил его к печати — я. Редакционную вводку написал я (убедившись в том, что Вы, действительно, пользовались советскими источниками).

Вайль и Генис — литературные критики и очеркисты. По совместительству — выполняют техническую работу. Не скажу, чтобы они бешено возражали против материала Каминской. Он их просто не заинтересовал. Показался невнятным, частным и малоинтересным.

Что они должны были сделать? Уволиться в знак протеста с работы? Выкрасть и уничтожить статью Каминской? Что?

За что Вы лишаете их готовой и долгожданной публикации? Ради чего лишаете Аксенова первой глубокой статьи о нем, «Континент» — замечательных сотрудников, публику — несомненного эстетического удовольствия?!

Я думаю, чувства, которые Вами завладели — мелкие. Это идет вразрез со всем, что мы о Вас знаем и думаем.

Попробуйте следовать Вашей же логике. Получится — абсурд. Например, можно ли печатать в «Континенте» автора, сотрудничавшего в «Октябре»? Ведь «Октябрь» похуже «Нового американца». Или — нет?

Неизменно благодарный Вам и любящий Вас.

Ефимов — Довлатову

5 февраля 1981 года

Дорогой Сережа!

Посылаю несколько рассказов [Евгения] Попова. Надеюсь, они Вам подойдут. Между прочим, я отобрал те рассказы, которые в книгу не включены, — просто, чтобы дать человеку напечатать побольше. (Это не значит, что они похуже, — он пишет так ровно, что отбирать пришлось почти механически, опираясь на хронологию.)