Я снова посмотрела на листок, который он держал руке. Самым печальным во всем этом было то, что мой потрет, такой точный и даже красивый, нарисовал Патрик. Моя магия напугала его так сильно, что он встал на сторону обидчиков.

– Как вас зовут? – спросила я экзорциста, чтобы потянуть время.

Мужчина чуть удивленно поднял острые брови и после паузы ответил:

– Нельсон.

– Что ж, господин Нельсон, – проговорила я как можно спокойнее. – Как я вам уже сказала, вы ошибаетесь. Я не мадмуазель Линн, и не обладаю никакой магией.

С тех пор, как мне удалось выбраться из того амбара, я выучила несколько важных вещей. Во-первых, никто не мог определить, есть ли в человеке магия или нет, пока та себя не проявит. Так что если я сама себя не выдам, у них против меня ничего нет.

А во-вторых, чтобы призвать сиреневое пламя, мне не нужно было читать заклинания. Мне даже не нужны были руки. Достаточно было как следует разозлиться, опечалиться или испугаться. Дай я себе волю, жандармов бы уже давно охватил огонь. Беда была лишь в том, что я не училась ни в каких академиях и по-настоящему контролировать магию не умела. Стоило ей вырваться, и никто бы не гарантировал, что не загорятся соседние квартиры, где живут дети, или швейная лавка, чья владелица всегда была ко мне добра.

Поэтому так важно было сохранять спокойствие.

Вот только экзорцист… Прежде я с ними не встречалась, но слышала, что они умели подавлять чужую магию. Это был их дар, как мое сиреневое пламя. Но могли ли они чувствовать магию в других? Может, и мое первое утверждение не абсолютно истинное?

– Тогда уверяю вас, – ответил мужчина, – что мы во всем разберемся. Пройдемте.

Он жестом указал на дверь. Один из жандармов вытащил тяжелые, покрытые рунами наручники, и у меня внутри похолодело. Нет, они знали наверняка, кто я.

– Позвольте мне взять документы, – я натянуто улыбнулась и шагнула к письменному столу.

Больше времени на раздумья не оставалось. Как кошка, я выпрыгнула в окно, двинув плечом открытую створку. И уже спиной почувствовала сильный толчок. Чужая магия вошла в мое тело, мгновенно парализуя.

Под окном квартирки, которую я снимала, аккурат был красный навес швейной лавки. Я рассчитывала зацепиться за его край и приземлиться на ноги, но сейчас, не в силах двигаться, лишь кубарем покатилась вниз.

Мое лицо вот-вот собиралось поздороваться с припорошенной снегом брусчаткой, как вдруг меня подхватили чьи-то сильные руки. И вместо серого булыжника я увидела серые глаза.

Мужчина был лет на десять меня старше. Высокий брюнет с волевым гладко выбритым подбородком. На нем было темно-зеленое пальто из мягкой шерсти и алый шарф, чуть щекотавший мне нос.

– Что здесь происходит? – грозно спросил он, продолжая держать меня на руках.

Парализованная, я могла только моргнуть.

– Ваше Сиятельство, – к нам подбежал худой жандарм, на ходу стягивая шапку. – Ведьма вот. Ловим.

Лоб моего спасителя прорезало несколько морщин, и он посмотрел на меня вопросительно. Я снова беспомощно моргнула.

Не отдавайте меня им.

Я попыталась сказать это вслух, но вышло лишь невнятное мычание. Его Сиятельство нахмурился и снова обратился к жандарму.

– На каком основании вы ее арестовываете?

Юноша помялся и посмотрел себе под ноги.

– Не имею права… – начал было он.

Моего спасителя это все явно начало раздражать, и я почувствовала, как напряглись его мышцы.

– Фамилия? – чуть громче спросил он.

– Н-ни… – замямлил жандарм.

– Оставьте его, граф, – раздался голос Нельсона. – Он не имеет права разглашать детали следствия. Но поверьте, у нас достаточно оснований, чтобы считать, что эта девушка – ведьма.

Его Сиятельство снова посмотрел на меня и еле слышно сказал:

– Моргни, если это правда.

И я моргнула. Вот так глупо призналась. Но было в серых глазах незнакомца что-то неотразимое. Ему невозможно было солгать.

А может, вместе с телом парализовало и мои мозги.

– Я забираю ее, – неожиданно объявил граф и, развернувшись, понёс меня к ждавшей на углу улицы карете.

Мое сердце бешено заколотилось.

Как забирает? Куда? Что делать?

Те же вопросы, похоже, мучали и Нельсона.

– Ваше Сиятельство, – он ускорил шаг, чтобы догнать нас. – Вы не можете…

Через плечо мужчины я увидела, как брусчатка перед Нельсоном вдруг разом заледенела, и экзорцист чуть не поскользнулся.

– Могу, – не оборачиваясь, ответил граф. – Попробуете помешать – пожалеете.

Я увидела, как белым льдом покрылось и основание уличного фонаря.

Когда мы приблизились, с облучка кареты соскочил юноша в сюртуке и распахнул перед нами дверцу. Его Сиятельство уложил меня на мягкое сиденье, а сам устроился напротив.

– Трогай, – скомандовал он.

Я часто заморгала и, разлепив губы, снова издала мычащий звук.

– Ничего, через пару-тройку часов паралич пройдет, – успокоил он меня и, стянув отороченные мехом перчатки, положил их рядом с собой. – Я граф Адам Дарквуд. Если будешь меня слушаться, с тобой ничего не случится.

Я моргнула, не зная, что и думать. Все это было так странно, словно не взаправду. Может, экзорцист наложил на меня какую-то иллюзию, и мне все это видится?

– Я намеревался кое-кого навестить, – продолжал мужчина, – но пришлось ловить тебя. Надеюсь, оно того будет стоить.

Я не представляла, что он имел в виду, но от его холодного голоса становилось холодно и мне.  В голове роились вопросы. Кого благородный граф мог навещать в бедном районе? Зачем ему обвиненная в колдовстве беглянка? И куда мы, в конце концов, едем?

Хоть на последний вопрос я вскоре получила ответ.

Через решетчатые ворота карета въехала во двор шикарного особняка. Десяток слуг сразу принялись заниматься лошадьми и неожиданной добычей их господина. Мной то есть.

– Отнесите ее в гостиную и приготовьте чай, – распорядился граф.

 Пара мужичков подхватили меня, как мешок картошки, и внесли через двойные двери внутрь особняка. Все здесь было роскошным. Паркетные полы, покрытые мягкими коврами, позолоченные канделябры на множество свечей, мраморные статуи в холлах, а на стенах бесконечные портреты, пейзажи и натюрморты.

Меня внесли в гостиную с обитой красным бархатом мебелью и усадили на диванчик. Разлепив губы, я все же смогла выговорить по слогам:

– Спа-си-бо.

Через минуту в комнате появился и сам граф. Он расстался со своим кашемировым пальто и теперь был в белой рубашке с расстегнутым воротником и серой шелковой жилетке с замысловатым узором.

– Ты уже можешь говорить, – заметил он, смерив меня взглядом. – Отлично, не придется ждать.

Однако язык мой ворочался медленно, и следующий вопрос дался мне с трудом.

– Что вам нужно?

Граф закрыл двери с резными створками и, усевшись в кресло напротив меня, закинул ногу на ногу.

– Какая у тебя магия? – не стал он ходить вокруг да около.

Я помедлила. Не в силах пошевелиться, я находилась в полной власти этого господина. Что его привлекло во мне? Любопытство? Или он планирует как-то использовать мою магию?

Мне нужно было выиграть время.

– Это недоразумение, – выговорила я. – Во мне нет…

Граф приподнял ладонь с раскрытыми пальцами, и мои ноги медленно покрылись льдом. Даже сквозь магию паралича я почувствовала смертельный холод.

– Не советую со мной играть, девочка, – его высокий лоб пересекли уже знакомые морщины. – Я спас твою жизнь, и теперь хочу понять, чего она стоит.

Я закрыла глаза и, глубоко вдохнув, сосредоточилась. Сил во мне было слишком мало, чтобы что-то поджечь, но большего сейчас и не требовалось.

Ледяная корка осыпалась с моих ног, заставив графа удивленно вскинуть брови.

– Неужели огонь? – догадался он и слегка усмехнулся. – Уж не помню, когда мне последний раз так везло.

– Что вам нужно? – повторила я вопрос.

– Ты, – он ткнул в меня пальцем. – Ты именно то, что мне нужно.