— Что… — начал было Каин, но тут в квартиру ворвались люди.

Их было много, человек шесть, и они действовали на редкость слаженно и организованно. Один тут же прижал Каина к стене, предварительно врезав ему под дых локтем, двое других в минуту скрутили Радала.

— Ну всё, сволота, набегались! — В коридор всунулся Халд, за его спиной маячил Аки. — Будешь знать, сука, как драться со мной!

Каин ничего не ответил, от боли у него потемнело в глазах. Он с трудом понимал, что вообще творится в квартире, краем сознания схватывая лишь отдельные детали. Вот волокут обкуренную тётку, которая вообще ничего не понимает, бросают её в ванную, вот кто-то перетряхивает их пожитки… Появление алюминиевого портсигара вызывает волну одобрительных криков. Вот Радала бьют ногами трое амбалов. Кто-то уже раскуривает сигарету с хацтером и пускает её по кругу.

— Крысеныши. — Один из амбалов приостановился и затянулся хацтером; Каин видел, что лицо у Радала разбито в кровь. — Сучата. Чего делать-то с ними? Чтоб не настучали.

— Че думать-то? В реку их, и всех делов.

— А бабу?

— На хрен бабу, она в отрубе. Этих надо.

— А в реку где? Найдут сразу.

— Тогда в трубу. Может, там застрянут.

— Точно, хорошо. Баба косая, а сучата типа сбежали. Ищи их. Никто и не знает ничего. Брат, а! Откуда у тебя брат, глиста?

Все дружно загоготали.

— С неба, — едва слышно ответил Каин.

Все заржали ещё громче. Кто-то ткнул Каина сигаретой в лоб, тут же запахло палёными волосами.

— Эй, брательник с неба, — Халд пнул Радала в бок ногой, — откуда приехал?

Радал ничего не ответил.

— Ща мы его поучим говорить. — Один из старших парней за грудки поднял Радала и поставил рядом с Каином. — Немой у тебя брат-то, а, Герка?

Каин уже понял, откуда они. Речная учебка, самый хлам там собирается, потому что в речную берут всех подряд. Конечно, на судах они не ходят, готовят в этой учебке персонал для пристаней. «Мы пропали, — обречённо подумал он. — Всё… они же нас убьют».

Радал был весь в крови, которая текла из разбитого носа, но всё равно скривил губы в презрительной усмешке.

— Идиоты, — процедил он. — Вы ещё пожалеете. Вам это так не сойдёт.

— Сойдёт-сойдёт, — успокоил его один из парней. — Это тебе не сойдёт, крысеныш! Аки, притащи-ка штырь.

— Не надо! — крикнул Каин.

Аки и Халд засмеялись. Каина охватил безотчётный ужас. Радал и представления не имел, как развлекалась речная учебка. А он знал. Одной из самых паскудных «шуток» местных было сделать человека инвалидом с одного удара. Чаще всего — сломать железным штырём обе ноги. Или руку. Или…

— Тебя не тронем, — пообещал парень из учебки, подбрасывая на ладони штырь. — Ну может, побалуемся чуток. Ну чё, брат, готовься. Постой минутку, запомни, как оно — стоять. Не стоять тебе больше.

— С одного? — спросил кто-то. Парень кивнул.

— Ставлю на два, — тут же вызвался Халд. — Полсигареты.

Радал задёргался — он толком не понимал, что затеяли парни, но явно что-то недоброе.

— Отпустите, сволочи! — крикнул он. — Что вам надо?!

— Эй, замотайте ему башку, чтобы не орал, — приказал парень со штырём. — И второму тоже. Ща они весь дом соберут.

Дальше всё было как в замедленном кино — Каину впихнули в рот тряпку, Радал вырывался, но его ударили затылком об стену, на несколько секунд он обмяк когда очнулся, во рту у него был кляп из какой-то Руриной тряпки, а руки связаны за спиной. Когда Радала ударили, у Каина на секунду потемнело в глазах, словно часть боли того, кого он уже несколько раз сегодня назвал своим братом, передалась ему. Глаза Радала мгновенно подёрнулись плёнкой, он судорожно втянул воздух носом, рухнул на пол, из горла его рвался крик, но ничего, кроме глухого, едва слышного стона, не получилось.

Двое парней из учебки тут же присели рядом на корточки.

— С одного! Халд, давай твои полсигареты, крыса!

— Да ладно, я пошутил.

— Давай-давай, а то я не видел, у тебя ещё половинка есть.

Они споро обмотали Радалу перебитые ноги старым пальто Руры. Радал бился и выгибался в их руках. Канн видел, что паренёк уже не пытался вырваться — куда ему, просто от боли, — и с ужасом увидел, как ветхая ткань пальто пропитывается чем-то тёмным, красноватым, и один из амбалов брезгливо вытирает руку о Радалову куртку. Это конец, даже если каким-то чудом они спасутся, Радал теперь калека. «Надо было отдать ему хацтер, — в полном отчаянии думал Каин. — Надо было отдать… отдать… Всё из-за меня…»

Потом кто-то ударил его по голове, и мысли исчезли.

Их тащили когда на руках, когда просто волоком. На берегу было совершенно темно, редкие фонари кончились у последнего дома, и дальше компания плелась, спотыкаясь и чертыхаясь, по тёмной дороге. Асфальт вскоре кончился, их теперь волокли по камням. Радал глухо стонал, парни из учебки подзуживали Аки и Халда, кто-то снова пустил по кругу сигарету с хацтером.

— В люк скинем, — предложил кто-то невидимый. Утром их в реку смоет. Или потом, как подохнут.

— Не вылезут? — деловито спросил Аки.

— Ты посторожишь, чтобы не вылезли, — хохотнул парень, перебивший ноги Радалу. — Дам тебе палку, и сторожи.

— Да иди ты…

— Сам иди, тараканье рыло!

От хацтера им было хорошо. Их больше не ломало. Кто-то, смеху ради, предложил «тушку погонять», и тут на Каине отыгрались по полной — до люка его пинали ногами. Когда наконец путешествие закончилось, несколько рёбер у Каина были сломаны, лицо разбито в кровь, а под глазом наливался огромный синяк.

Люк открывали долго — больно уж был мощный и тяжёлый. Наконец с руганью и грохотом открыли, и перед Каином распахнулся круглый чёрный зев, откуда, из глубины, доносился шум. Там, внизу, бурлил водяной поток и стекал в реку.

— Ну чего, — деловито сказал Аки Каину, — сам прыгнешь или тебя силком?

— Давайте брата первым, а этот сам за ним прыгнет, точно говорю, — заметил парень с прутом. — А он, кажись, подох. Не шевелится.

Радала скинули ногами вниз в дыру. Где-то на глубине раздался всплеск.

— Герка, лезь давай, — предложил Аки. — Иначе я тебя туда сам запихаю, понял?

Ответить Каин не мог, просто с трудом встал с земли, подошёл к Аки и ударил его ногой.

— Ах ты сука! — Тот схватил Каина за грудки и поволок к люку. — А ну пошёл! Тварь!

При падении Каин ударился обо что-то головой и рухнул в ледяную воду. Несколько секунд он ничего не соображал, потом в голове немного прояснилось от холода. Он кое-как поднялся на ноги.

Сверху раздался смех, крики «Счастливо оставаться!», а затем громкий металлический лязг, эхом разнёсшийся по трубе. Кто-то задвинул крышку люка на место.

Всё. Теперь кричи не кричи — бесполезно. Каин отлично знал это место. Система очистки улиц, решётки и сливы, заканчивалась как раз тут. В эту трубу попадали сточные воды, слава богу, хотя бы не нечистоты, а уличные. Раз в сутки решётка, закрывавшая трубу поднималась — чтобы не скапливался мусор. Сейчас Каину было слишком плохо, чтобы понять — сколько у них времени. Да и не знал он, во сколько открывают трубу, слышал от тётки краем уха, что утром.

Тьма была кромешная. Каин с трудом различил неподалёку силуэт Радала, — кажется, тот пришёл в сознание, но удержаться, конечно, не смог, и его дотащило потоком до самой решётки. Каин поскользнулся, вода сбила его с ног, и через пару секунд он ударился в решётку рядом с Радалом. В бок больно ткнулась какая-то острая железка. Радал был рядом, Каин слышал, как тот отчаянно втягивает носом воздух, различал, что ему всё труднее удерживать над водой голову, но ни помочь, ни подхватить — проклятая верёвка на руках не пускала. Железка! Каин отчаянно задёргал руками, пытаясь перетереть о неё верёвку, кажется, ещё и порезался, но было не до того. Очередной рывок — и руки наконец освободились. Каин с отвращением вырвал изо рта тряпку, метнулся и подхватил Радала, не давая захлебнуться.