– Понял, – Кузя помахал руками в воздухе.

– Тогда продолжим.

В конце концов Кузя разделался с завтраком.

– Готов? – не давая ни минуты передышки, спросил Педру. – Испытание, которое тебе предстоит, не будет легким.

– Испытание? Еще одно?

– Одно? – Педру демонстративно приподнял брови. – Дитя, их будет еще очень много. Иди за мной.

Педру поднялся и неожиданно принялся раздеваться. Он аккуратно сложил рубаху, штаны и мантию на кресло. И, подойдя к окну, выпрыгнул из него, на лету меняя форму. Над главным корпусом Академии взмыл крылатый черный лев.

Кузя, обратившись галкой, последовал за ним.

Город просыпался. Во многих окнах уже горел свет, на улицах начали появляться люди: колдуны спешили на тренировки, обслуживающий персонал – на работу, чтобы подготовить учебные корпуса к рабочему дню. На пролетающих в утреннем небе дивов внимания никто не обратил.

Наконец городские огни остались позади.

– Куда мы летим? – поинтересовался Кузя.

– Скоро узнаешь.

Сначала они летели над землей, но потом в первых лучах занимающейся зари Кузя увидел воду. Не просто воду – бесконечная гладь простиралась до самого горизонта, даже Кузя своим зрением не смог увидеть ее границ, и темно-синяя вода, казалось, была живой и дышала, притягивая к себе.

Так вон он какой… океан. Кузе доводилось видеть Ладогу и Финский залив, но то, что раскинулось перед ним, вселяло настоящий ужас. Кузя даже не представлял, что может существовать столько воды. Это было похоже на Пустошь с ее бескрайними льдами. И вода… не была спокойной.

Кузя попадал в шторм на катере в Финском заливе. Это было страшновато, но тогда див беспокоился больше за хозяина, а не за себя. А то, что он увидел сейчас… даже сравнить было сложно с крохотными волнами на заливе. Над поверхностью воды вздымались огромные валы с такими белоснежными гребнями, что создавалось впечатление, будто они светятся своим собственным светом. Даже приближаться к береговой полосе не хотелось: казалось, стоит хоть немного снизиться – и эти светящиеся пенные пики взметнутся вверх, схватят и утащат в пучину.

Но Педру молча летел вперед, словно не замечая бушующей стихии. И Кузе ничего не оставалось, как следовать за ним.

Наконец они добрались до мыса, сильно выдающегося в море, на котором мигал маяк. И на этот мыс Педру и начал опускаться.

Навстречу вышел мужчина в форме, похоже смотритель маяка, и поприветствовал ранних гостей.

Кузя понадеялся, что опасность миновала, и огляделся с некоторым облегчением. Хотя океан, конечно, все еще оставался рядом и огромные волны разбивались о береговые скалы с таким грохотом, что было трудно расслышать, о чем говорит Педру со смотрителем. Говорили они быстро, поэтому Кузя почти ничего не понял из их разговора, кроме слова «одежда».

– Пойдем, – позвал Педру Кузю, закончив разговор, – сейчас ты пройдешь очень важное испытание. И научишься тому, что обязан знать и уметь любой студент Коимбры, но не умеет ни один див в мире. Почти ни один. Но для начала ответь на вопрос: готов ли ты переступить через страх? Не простой страх, нет. Через глубинный, инстинктивный, почти неконтролируемый ужас каждого дива?

Волоски на теле Кузи зашевелились. Его зрачки сузились, и он почувствовал, как от волнения невольно появляются клыки.

– Конечно, – насколько мог уверенно произнес он и для убедительности махнул рукой, надеясь, что получилось легко и беспечно.

– Тогда пойдем.

Они зашли в сарай. Кузя с удивлением рассматривал длинные и совершенно плоские лодки с петлями посередине и костюмы, которые выглядели как снятая с человека кожа. Не выдержав, он подошел и потрогал один из них – он был сделан из плотной, но довольно мягкой на ощупь резины.

– Надевай, – раздался за спиной голос Педру.

Сам он уже был облачен в один из странных костюмов.

Кузя хмыкнул, взял тот комбинезон, что был ближе всех, и натянул на себя. Педру одобрительно кивнул.

– Что это? – спросил Кузя, хотя уже начал догадываться.

– Это гидрокостюм. Он защитит твое тело от прямого соприкосновения с водой. Соленая морская вода, особенно вода океана, очень опасна для нас. Даже через костюм она все равно будет вытягивать из тебя силы, но материал не даст ей сделать это слишком быстро.

– Э… – Кузя прикусил губу, – мы что же, плавать будем? Там?.. – Он недоверчиво покосился на дверь, из-за которой доносился рев прибоя.

– Нет. Намного лучше, – Педру неожиданно улыбнулся настолько счастливой улыбкой, что Кузя невольно поежился.

– Вот эта, пожалуй, подойдет, – див взял одну из очень длинных и плоских, похожих на доску лодок и пошел к двери.

– За мной, – бросил он, не оборачиваясь.

Кузя поплелся следом.

Они вышли на самый край мыса. Волны бесновались так, что Кузю тут же окатило пеной брызг. Он фыркнул, инстинктивно отряхиваясь, отчего Педру негромко засмеялся.

– Это место называется Назаре. Здесь самые высокие волны, – пояснил он. – А теперь оставь гидрокостюм и лети за мной. И очень внимательно смотри за тем, что я делаю. Не пропусти ни единой мелочи. Я буду стараться все делать помедленнее.

– Ага… – предчувствуя недоброе, произнес Кузя и обратился галкой. А Педру, вернув себе боевой облик, подхватил лапами доску и свой резиновый комбинезон и взмыл над океаном. Кузе пришлось полететь следом.

За полосой прибоя океан выглядел спокойнее. Тяжелые валы то поднимались, то опускались, но не гремели и не тянули вверх пенные гребни. Однако птичье сердечко отчаянно билось: Кузя чувствовал, как океан очень быстро выпивает его жизнь.

Педру же приблизился вплотную к воде и, уронив на волны свою доску, встал на нее на две задние лапы. Кузя едва успел моргнуть, как лев обратился человеком и тут же облачился в резиновый костюм, после чего лег прямо на доску и погреб к берегу, плавно скатываясь с валов и взбираясь на следующие.

Но не к скалам он плыл, а к пологому песчаному пляжу, где вздымались такие громадные волны, что Кузя быстрее поднялся повыше, чтобы не попасть под брызги, летящие над валами.

Внезапно доска, на которой лежал див, начала вздыматься вверх вместе с волной. Педру принялся грести очень быстро, обогнал волну, а когда она поднялась над поверхностью метров на пятнадцать, встал на доске во весь рост и помчался вниз по ее склону как с ледяной горы. За ним, ревя и брызгаясь, поднимался здоровенный пенный гребень. А крохотная фигурка на белой доске, словно играя с бушующей стихией, убегала от нее. Доска лавировала на почти отвесной водяной стене, и Кузя в ужасе и восторге затаил дыхание, глядя на открывшееся ему зрелище. Неожиданно коимбрский див сместил равновесие, вместе с доской оттолкнулся от волны, сделал в воздухе сальто назад, снова приземлился на стену воды и продолжил скользить в том же направлении. От удивления Кузя даже приоткрыл клюв.

«Запомнить». Он ни разу не моргнул, впитывая глазами каждое движение Педру.

Наконец волна с грохотом обрушилась на песчаный берег, и в ту же секунду Кузя увидел, как взлетает из пенных брызг крылатый лев с доской, зажатой между лапами.

Кузя приземлился на песок подальше от полосы прибоя и с шумом выдохнул, а затем судорожно сглотнул. Когда Педру приблизился, сразу же спросил по ментальной связи:

– Теперь я? Но моя боевая форма… она… нелетающая…

Педру принял человеческий облик и подошел так близко, что Кузя еле сдержался, чтобы не отступить. Заговорил по-русски:

– Я хочу, чтобы ты понял. Если ты сорвешься с доски – то тебя накроет гребнем волны и ты мгновенно окажешься метрах в десяти-пятнадцати под толщей воды. Океан не река, это ты уже почувствовал. Сам ты не выберешься, даже я не гарантирую, что вытащу тебя. Ты можешь отказаться от этого испытания и вернуться домой. Поэтому я спрашиваю тебя в последний раз: ты готов?

Кузя облизал губы. Потом еще раз. Представил, как говорит колдуну Меньшову, что не смог выполнить задание, потому что испугался воды. И что тот подумает про хозяина Кузи, Гермеса Аркадьевича? А отказался бы Владимир? Испугавшись? Конечно нет!