– Упражнение, говоришь, – протянул я задумчиво. – Есть у меня такое, да… Смотри, Кэсс.

Я вырвал из пространства кусок маны и скомкал.

– Сильно похоже на шар? – уточняю.

– Ну, есть немного. В целом, вполне похож. Отдалённо, – мда, понимаю её неуверенность.

На шар это реально не очень похоже. Потому я чуть помял ману в своих руках, делая форму более округлой.

Глаза девушки зажглись.

– Во! Теперь другое дело, да. Вполне шар. А что мне надо будет с ним делать?

Я усмехнулся. Кусочек маны в моих “руках” до сих пор сложно назвать ровным. Да и “шаром” – с натяжкой, но для современных человеческих магов он выглядит вполне неплохо. И плевать на шероховатости, ведь на работу заклинания они не влияют.

На этот раз мне пришлось сосредоточиться. Я еле-еле касался маны своими астральными пальцами. Сначала исправил самые грубые отклонения формы, а потом постарался свои “пальцы” размягчить, принявшись ими шлифовать форму. Корпел я над ней до тех пор, пока мана не стала идеально гладкой. Был бы шар физическим, его поверхность даже стала бы зеркальной.

– Офигеть, – только и смогла выдохнуть моя ученица.

Я протянул ей шар и сказал:

– Это твоя задача. Для начала.

– Стой, то есть… – она посмотрела на меня ошарашенно.

– Да, – подтверждаю её догадки. – Чтобы заклинание нельзя было обнаружить, оно должно быть идеально гладким. Полностью. И если у него будут хоть малейшие шероховатости, то оно будет цепляться ими за пространство вокруг, искажая его, показывая себя. Не важно, какой заклинание сложности. Если хочешь добиться, чтобы оно не фонило – делай его бе-зу-пре-чным!

По лицу голубоглазки видна вся боль, которую она испытывает от всей сложности грядущей учёбы. Она только и смогла выдохнуть, что:

– Твою ж… Ладно. Спасибо, – после чего распрощалась и ушла.

Я тоже направился к себе. Надо по-быстрому обсудить с советом вопросы Лентяево. Как там всё двигалось без меня и что делать дальше. Но главным вопросом является моё желание выступить завтра перед жителями деревни.

– Изменится всё! Новый бизнес, новый уровень в жизни! Жители деревни смогут заниматься тем, что им действительно нравится!

Слова мои почему-то никому не понравились. Один член совета даже спросил:

– А если кому-то уже нравится работать в сельском хозяйстве?

– Разонравится! – с улыбкой заявил я. – Ну или я предложу альтернативу. Вот сейчас как раз и это в том числе обсудим.

Обсудим то, как я, наконец, перестану быть нищим, ага. Уже представляю, как буду грести деньги лопатой.

И то, что все эти люди пока сомневаются в моих идеях, боятся их реализовывать, опасаются, что ничего не получится… Это временно.

Собака лает, а караван идёт.

Следующим утром я отправился к Церберину на тренировку. Мы пока ещё даже не обсудили нашу сделку, но он всё же согласился начать потихоньку делиться со мной знаниями. Походу, он тоже рассчитывает получить союзников.

Блин, у него в деревне столько собак, это жесть! Тех самых – чёрных и очень больших. Деревенские даже не гнушаются пользоваться их услугами, чтобы таскать огромные мешки с кормом для овец. Собаки тут везде!

Они подметают улицы своими огромными пушистыми хвостами, моют окна языками, выгуливают детей жителей и катают тех на себе.

Во время тренировки я так беззастенчиво на это всё пялился, что Николай даже предложил:

– Хочешь прокатиться?

– Давай гонки! – я не смог сдержать оскал.

– Что? То есть… Как гонки? На псах? Без магии? – уточнил блондин.

– Да. И я сам выберу себе пса.

Парень оглянулся на возникшего рядом с ним собакена. Кажется мне, что того же самого, что и в прошлый раз с ним был. Они общались взглядами секунды три, после чего парень обернулся на меня, приняв решение:

– Мы с Пандой не против, – смотря на меня, он потрепал пса по холке. – Выбирай себе партнёра.

Я огляделся. Неподалёку бесится, скача из стороны в сторону по крышам, огромный чёрный пёс. Отличается он короткой шёрсткой, а ещё нелюбовью бабки, кидающей в него камнями в попытке согнать с крыши.

– Ах ты ж блохастый паршивый пюпр! Да я тебя сейчас как… – кричит женщина.

Я подошёл к ней, встал рядом, уставился на пса наверху. Николай тоже подошёл и уже собирался крикнуть тому что-то, но ему рот закрыл своей лапой Панда.

Когда проказник наверху решил в который раз перепрыгнуть с одной крыши на другую, я подловил момент. В полёте, как раз когда он был между одной крышей и другой, я переместился ему за спину. Была у меня в душе надежда, что так сразу окажусь на нём. Нифига! Пришлось хвататься за хвост, пока была возможность.

Пёс от такого резко прифигел и, приземлившись на крышу, КА-А-АК рванул!

Вот тут уже мне прифигеть стало пора. Я держусь за хвост. Прыгающий по крышам пёс впереди жалобно подвывает и пытается хвостом махать, чтобы скинуть меня.

В один момент он резко развернулся, отчего меня по инерции припечатало ему в бок. А потом он как сделал рывок, и я еле удержался!

Вот это скорость! Вот это адреналин! И, что главное, Николай-то с Пандой нас никак догнать не могут! Слабаки!

Я почувствовал искажение фона вокруг и обернулся на блондина.

– Эй, ты чего творишь?! Договорились же без магии!

Его глаза… Такие чистые, как небо. В них больше нет разума. Я оставил там только афиг с непониманием, какого пюпра происходит.

Момент, когда мой пёс научился летать по-настоящему, я пропустил. А, нет, это он просто прыгнул очень высоко.

Метров на тридцать вверх. Я б так не смог!

Смотрю вниз – на пролетающие под нами дома. Если я сейчас сорвусь с такой высоты на такой скорости, то разобьюсь насмерть. А пёс очень этого хочет, ведь, воспользовавшись длительностью полёта, он извернулся, попытавшись меня укусить.

Я вообще удивился с такой наглости! Смотрю на его дебильную морду, что резко приближается, и обалдеваю. Не, ну так не пойдёт!

Я отпустил хвост одной рукой и хлестнул ей по морде негодника. Будет он мне тут ещё зубы скалить! Совсем ахерел!

Приземление вышло не очень. Пёс рухнул на крышу, как метеорит. Да вот только, в отличие от последнего, он крышу не пробил, а прокатился по ней кувырком. Я – следом. Благо, успел защититься золотыми пластинами, потому отделался ушибами. Иначе бы мне всю кожу напрочь об крышу соскаблило.

Когда я впечатлённый встал на ноги и огляделся, пришло понимание, что пёс мой прокатился по всей крыше и рухнул с неё вниз.

“В порядке ли он?” – этот вопрос я тут же задал подоспевшему Николаю.

– Э-э-э, да-а… – протянул он ошарашенно. – А ты?

– Да со мной-то что будет? – отмахиваюсь. – Ладно. Кто в гонке победил?

– Гонке? – растерялся блондин.

Оглянувшись на Панду в поисках помощи, он увидел, как пёс покрутил лапкой у виска.

– Он всё звездит! – указал я на Панду.

Николай опять на меня вылупился. Да чего он такой чувствительный?

– Говорю, нифига я не у, у! – показал я тот же жест, что и пёс недавно. – Враньё это!

– Ты ж шутишь, да? – попытался улыбнуться он.

Я ответил кристаллически серьёзным тоном:

– Да.

После этого рядом со мной чувствовать себя он начал ну очень неловко! Благо хоть учить меня ему это не помешало.

Закончили мы в полдень. Не потому, что я так планировал, а потому, что не уследил за временем.

– Твою мать! – выругался, глядя на часы.

Потом резко огляделся и наткнулся взглядом на стоящего и наблюдающего за мной со стороны того долбанутого летуна. Смотрит он как-то подозрительно, но мне плевать. Я обернулся к Николаю.

– Можно я твоего пёсика одолжу? Я только сейчас понял, что офигеть как опаздываю!

Ответить он не успел. Я уже переместился за пса. На этот раз хватать его не пришлось, ведь вышло просто запрыгнуть ему на спину, пока тот не успел опомниться.

Он уже было хотел брыкаться, но Панда КА-А-АК рыкнул!

У-у-у-у… Даже меня впечатлило. Негодник подо мной тут же стал шёлковым и рванул в сторону Лентяево. Я только и успел кинуть назад: