Тем временем изображение на мониторе с камеры, установленной на ракетоносителе, запрыгало, пошло волнами, а через несколько секунд и вовсе исчезло. В центре управления полетами воцарилась гробовая тишина. Координатор стартовой команды повернул голову и тут же встретился взглядом с сенатором-республиканцем. Флауэр нервозно передернул плечами.

– Временные неполадки, сбой видеосвязи, такое часто бывает при больших перегрузках, – прозвучал успокаивающий голос координатора стартовой команды. – Вот и все. Связь скоро будет восстановлена. Параметры мы контролируем. В любом случае, мы его видим с Земли.

Сенатор-республиканец перевел дух, смахнул носовым платком накатившие на лоб бисеринки пота.

– У меня чуть инфаркт не случился.

– Техника подводит чаще, чем люди, – усмехнулся адмирал Лоуренс. – Ей сложнее объяснить, чего от нее хочешь.

– Современная техника умнее многих из моих помощников. Во всяком случае, ей неизвестны слова «коррупция» и «предательство».

Члены стартовой команды дружно щелкали по клавиатурам своих компьютеров, обменивались взглядами. Время тянулось, словно теплая жевательная резинка.

– Сброшены топливные баки, – наконец произнес координатор стартовой команды.

– Подтверждаю! – донеслось из динамиков.

– Спутник выходит на стационарную геоцентрическую орбиту. Корректировка...

Теперь, когда самое волнующее осталось позади, можно было немного расслабиться.

– Пойдемте! Я вам кое-что покажу, – произнес сенатор-республиканец, заместитель председателя комиссии по обороне.

Мужчины направились прямо в большое помещение на верхнем этаже бункера. Панель в глубине зала представляла собой гигантскую проекцию земного шара, увенчанного многоцветными живыми линиями, которые то возникали, то исчезали. Адмиралу Лоуренсу и раньше приходилось бывать здесь.

– Траектории движения всех спутников нашей космической ПРО, отображенные на радиолокационном экране, – пояснил адмиралу Флауэр.

Лоуренс с интересом посмотрел на огромный экран. С момента его последнего визита сюда здесь многое поменялось. Было ясно, что правительство вбухало солидные средства в переоснащение командного пункта и приспособило его исключительно для космической составляющей программы ПРО.

– Вижу, что у вас накопилась ко мне масса вопросов, – прищурился сенатор-республиканец, – задавайте. Не стесняйтесь.

– Во-первых, я хотел...

– Я знаю, о чем вы хотите меня спросить, адмирал, – с улыбкой оборвал Лоуренса Флауэр. – Зачем мне понадобились услуги адмирала морского флота в космической программе? Верно?

– Абсолютно точно, сенатор.

Сенатор-республиканец повернулся на каблуках.

– Если позволите, я начну с предыстории, – бросил Флауэр и, не дождавшись ответа, произнес: – Идея этой космической программы зародилась еще во времена «холодной войны», но на те времена наша страна не обладала такими совершенными технологиями, которые мы имеем сейчас...

Не пропуская мимо ушей ни одного слова, адмирал прошел в дальний конец зала и опустился в кожаное кресло.

– Так называемые «космические войны» времен президентства Рейгана?

– ...Пару лет назад наше правительство приняло доктрину «Космические операции противодействия». Ее суть заключается в том, чтобы создать вокруг Земли кольцо из спутников противоракетной обороны. Эта система предусматривает проведение противоспутниковых операций с нанесением ударов, в том числе и превентивных, по объектам в космосе и на Земле.

– Весьма интересно, но мне казалось, что с развалом СССР программа была остановлена, – почесав затылок, произнес адмирал, – но в чем заключается сегодняшняя задача флота?

– Мы, политики, любим играть словами. Обычно говорим не для того, чтобы прояснить проблемы, а лишь для того, чтобы запутать. Вот и у вас в голове отложилось слово «остановлена», в то время как программа была только «законсервирована». А это, согласитесь, совсем не одно и то же. Законсервирована, – поднял указательный палец сенатор. – Большинство стратегических ракет с ядерными боеголовками РФ, как и в прошлом у СССР, рассредоточены не на суше, а на атомных ракетоносцах, чьи перемещения практически невозможно отследить. Десятки ракетных субмарин несут постоянное дежурство у наших берегов. Последующие учения – имитация ракетной атаки на территорию США именно с такой субмарины. Естественно, за это может отвечать только адмирал, а не сухопутный чин.

– Теперь понятно, к чему относились непонятные на первый взгляд приказы, – усмехнулся адмирал.

В ожидании адмирал погрузился в мрачное созерцание толстой папки, на которой красовался гриф самой строгой секретности. Лоуренс был далек от происходящего вокруг, но сам факт пребывания и участие в столь грандиозной миссии не мог оставить его равнодушным.

– Интересно... – хмыкнул он, – сколько денег налогоплательщиков ушло на всю эту космическую программу?

Сенатор-республиканец важно поправил галстук и опустился в кресло, закинув ногу на ногу, произнес:

– Абсолютная цифра израсходованных на сегодня средств не так важна. Но в перспективе космическая программа должна составить до восемнадцати процентов от военного бюджета США. Представляете, сколько это новых рабочих мест, новейших технологических и научных разработок?

– Я человек военный, – мягко ушел от популистских рассуждений политика адмирал. – Для меня главное – обеспечение безопасности страны. На сегодняшний день я не вижу реальных конкурентов США в области военной астронавтики. Разработки других стран опоздали на десятилетия. И что нам даст эта программа? Мы и так самая сильная держава в мире.

– Это так. Но и стоять на месте не стоит. На пятки наступает Россия, подтягивается Китай. У них появились средства, чтобы наверстать упущенное. Все вновь возвращается к «холодной войне», и из этой войны мы вновь должны выйти победителями. Под лежачий камень, адмирал, вода не течет.

– Так что это за программа?

– Она предусматривает проведение противоспутниковых операций с нанесением ударов, в том числе и превентивных, по объектам в космосе и на Земле. Все космические объекты окажутся под нашим контролем. В таких условиях развивать собственную программу «звездных войн» не сможет ни одна страна.

– Теперь понятно, почему два месяца назад Китай уничтожил свой собственный спутник баллистической ракетой. У них неплохо осведомлены о наших планах.

Крохотный динамик, выступающий из-под панели экрана, неожиданно ожил:

– Спутник выведен на геостационарную орбиту, его системы активизированы, – сообщил по громкоговорящей связи координатор стартовой команды.

Флауэр довольно причмокнул и раскрыл на коленях ноутбук, его губы расплылись в широкой улыбке.

– Вы присутствовали при историческом событии, мистер Лоуренс, – пальцы сенатора-республиканца пробежались по клавиатуре компьютера. – Завтра мы будем присутствовать при еще одном историческом событии, которое наверняка изменит раскладку сил в мире в пользу Америки окончательно и бесповоротно. Больше ни одна ракета противника не сможет стартовать, если мы этого не позволим. Благодаря выведенному на орбиту спутнику мы будем в состоянии уничтожать их еще на старте. Черт возьми... Неужели мы наконец-то это сделали, – радостно воскликнул сенатор-республиканец Мэйди Флауэр.

В отличие от Флауэра, адмирал флота Стивен Лоуренс был куда более сдержан и дипломатичен. Как человек военный, он научился выжидать. Уже не одна военная программа на его памяти превратилась в пустой звук.

– Посмотрим... Посмотрим... – не отрывая глаз от монитора, задумчиво произнес он. – Господин сенатор, если вы не против, я бы хотел в спокойной обстановке ознакомиться с документами. А вам советую хорошо выспаться, завтра утром вылетаем на флагманский фрегат.

О возобновлении программы «космических войн», или, как ее еще называли, «звездных войн», говорили давно. В свое время президенту Рональду Рейгану приписывали, будто это он все придумал и инсценировал, изначально зная, что выполнить ее невозможно. Мол, этакий хитрый финт – подсунуть советской разведке ложную информацию, втянуть СССР в очередной виток гонки вооружений. Ну а поскольку экономическое положение Советского Союза было изначально более слабым, чем у США, то и результат космической гонки вооружений был предрешен. Подрыв экономики, социальный взрыв и падение коммунистического режима. Так, в общем-то, и случилось. Но на самом деле подобная элегантная победа Америки – плод позднейшей фантазии вашингтонских мечтателей. СССР сгубило не столько увеличение расходов на вооружение – бег наперегонки с США, сколько падение цен на нефть на мировых рынках. Одно дело добывать нефть в Саудовской Аравии в ста милях от побережья, и совсем другое – в Сибири в условиях вечной мерзлоты. Для арабских стран расходы по добыче окупаются и при пяти долларах за баррель, а для России двадцать долларов – это уже работа себе в убыток. Американскую же программу «звездных войн» заморозили, поскольку она была неподъемной даже для самого богатого государства мира. Однако сама идея обещала владельцам корпораций, работающих на астронавтику, баснословные государственные заказы. Потому в сенате и после ухода администрации Рейгана то и дело реанимировали призрак «холодной войны». Ведь не секрет, что среди сенаторов многие имеют в этих корпорациях «долю». Ну а разглагольствования о новых рабочих местах, о технологическом прорыве всегда находят отклик в сердцах простых людей.