Вызванный на место преступления кинолог с собакой, проследил следовую дорожку преступника по Торнвуд-драйв. На удалении примерно 80 м. от дома Линдси собака занервничала и стала бегать вокруг очень толстого дерева, росшего на газоне. Под деревом оказались отпечатки обуви с Z-образным узором и 9 выкуренных сигарет «Salem». Дерево было с густой кроной, покрытой листвой (несмотря на начало марта!), и давало в сумерках густую тень. Без сомнения, это место являлось прекрасным наблюдательным пунктом, причём, как за домом Линдси Копплвуд, так и за любым другим, находящимся в области визуальной видимости.
Далее служебная собака исследовала двор дома Линдси. Там она повела детективов к столу для пикников, стоявшему в дальней части двора в кустарнике. Под ним оказались узнаваемые отпечатки теннисных туфель, хотя вокруг стола их не было заметно. Стало ясно, что некто, обутый в теннисные туфли, прятался под столом во время сильного дождя; ливень уничтожил следы ног на открытой территории двора, а вот под столом они остались. Напомним, сильный дождь прошёл 1 марта, т.е. за неделю до преступления.
Опросом жителей прилегавших домов удалось выяснить, что один из них примерно 06:30 видел подозрительного мужчину, заглядывавшего в окно дома в самом начале Торнвуд-драйв, там, где эта улица пересекалась с улицей Монклер. Мужчина ввиду своего худощавого сложения казался молодым, около 20 лет или чуть старше. Свидетель определил его рост в 172—175 см., внешне этот человек походил на спортсмена, вышедшего на утреннюю пробежку. Неизвестный был облачён в серый свитер, тёмные штаны и спортивную обувь. Время, когда свидетель увидел подозрительного «спортсмена» хорошо соответствовало тому, когда преступник покинул дом Линдси Копплвуд.
Продолжая опрос местных жителей, детективы полиции Сакраменто выяснили, что на протяжении примерно трёх недель до 8 марта, т.е. с середины февраля, обитатели улицы под название Вуд-крест (Wood Crest), параллельной Торнвуд-драйв, неоднократно видели незнакомую машину. Автомобиль этот был странным, в том смысле, что очень старым, ветхим и такой вряд ли можно было использовать в качестве личного транспорта. Это был «пикап» 1940-1950-х гг. с округлой крышей, необычный, 4-дверный, никто из видевших эту машину не смог назвать точно её производителя и год выпуска модели. Кто-то из свидетелей видел цепи, сложенные в кузове «пикапа», кто-то видел шланги, скрученные большим рулоном и брошенные на заднем сидении кабины… Нашлись люди — аж 4 человека! — которые видели водителя, сидевшего в кабине и записывавшего что-то в блокнот, лежавший на коленях.
Странная машина появлялась после 19 часов, т.е. уже в сумерках или даже в полной темноте. Она всегда останавливалась напротив дома №3828 по Вуд-крест. Водитель выходил, открывал кузов, ходил туда-сюда, вроде бы что-то носил… Все, видевшие машину и её водителя, считали, что это какой-то рабочий, приехавший к кому-то из местных жителей делать ремонт… то ли сантехник, то ли стекольщик, то ли кровельщик… Машина как раз годилась для перевозки строительных материалов — старая, убогая, зато надежная и дешёвая!
Однако, как очень скоро выяснили детективы, никто из жителей Вуд-крест никаких серьёзных ремонтных работ в этот период не затевал. Более того, когда детективы встали на то место, где обычно парковался странный «пикап» и посмотрели в сторону дома Линдси Копплвуд, то немало удивились неожиданному открытию — весь участок жертвы изнасилования 8 марта просматривался как на ладони. Вуд-крест шла параллельно Торнвуд-драйв примерно в 70 м. севернее и ввиду естественного повышения рельефа располагалась чуть выше. Встав на тротуар на Вуд-крест, можно было хорошо видеть задние дворы домов по Торнвуд-драйв, а уж вооружившись биноклем можно было насмотреться таких чудес в освещённых окнах домов!…
Самое интересное заключалось в том, что после 1 марта подозрительную машину напротив дома №3828 по Вуд-крест уже никто не видел. Несложно было догадаться почему: злоумышленник выяснил распорядок дня как самой Линдси Копплвуд, так и её ближайших соседей и после этого перешёл к следующему этапу своей разведки. Путешествуя в тёмное время суток по задним дворам, он выяснил возможность незаметного подхода к дому жертвы и отхода после совершения преступления. Когда 1 марта он проник во двор Линдси, его застал врасплох весенний дождь; злоумышленник оказался вынужден спрятаться под столом, оставив там следы своих теннисных туфель.
Старый «пикап» представлялся очень важной зацепкой, которая, потенциально, могла вывести непосредственно на Гиену. Детективы полиции Сакраменто приложили огромные усилия к тому, чтобы установить путь этой машины и выяснить личность её владельца. Чуть ниже мы скажем несколько слов об этом направлении расследования.
Что показало судебно-медицинское освидетельствование потерпевшей?
Тут следствие также ожидало странное открытие. Странное в том смысле, что неподдающееся однозначному пониманию и толкованию. Линдси рассказала осматривавшим её врачам службы коронёра, что насильник действовал очень грубо, жёстко и безжалостно — рвал клитор, растягивал половые губы, давил их ногтями и т.п., вряд ли уместно воспроизводить здесь весь текст официального протокола. Просто примем, как факт, что преступник был умышленно груб и не сдерживал себя. И как казалось, слова потерпевшей полностью соответствовали тому, что увидели судебные медики. Вся промежность Линдси была испачкана кровью, однако… осмотр показал, что никаких ран, рассечений или обдиров кожи потерпевшая не получила. Кровь, разумеется, взяли на исследование, в результате которого выяснилось, что она принадлежит группе А и имеет положительный резус. По своей групповой принадлежности кровь не совпадала с кровью Линдси, а это означало, что кровь оставлена преступником.
Получалась интересная картина. В третий уже раз насильник оставлял на месте преступления следы крови А+. Один раз это был медицинский пластырь, в другой — следы на пододеяльнике и теперь вот — на бёдрах и в промежности жертвы. Крови было не очень много, скорее это были мазки, а не капли или брызги, свидетельствовавшие об открытом кровотечении. И тут, конечно, детективам следовало бы задуматься с чем они имеют дело? Что с этим парнем не так? Согласитесь, это не совсем нормально и не совсем обычно, когда мужчина после полового акта оставляет кровавые помарки на постельном белье и теле партнёра. Что с ним не так? У него какая-то рана..? Случайное травмирование..? Или хроническое заболевание? Можно ли предположить, что кровянистые выделения происходили из каких-то болячек, вроде фурункулов, язвочек и т.п.? Если да, то что это за болезнь: кожная, венерическая, заразная ли она? Ни одна из жертв изнасилования не заболела венерической болезнью, кстати, и Линдси Копллвуд также осталась здорова… Значит, выделения крови никак не связаны с венерической болезнью. Что должен чувствовать человек, у которого в паховой области находится кровоточащая рана или, быть может, даже не одна? Если это действительно болезнь, то мужчина, должен где-то каким-то образом лечиться, поскольку такая болезнь доставляет массу неудобств и даже страданий.
Вопросы такого рода на основании трёх случаев обнаружения крови насильника уже можно и нужно было ставить перед специалистами. К сожалению, насколько можно судить по известным ныне следственным документам, никто из детективов, занятых расследованием изнасилований в восточном Сакраменто, такими вопросами в марте 1977 г. не озаботился и в указанном направлении даже не думал.
Изучая круг общения потерпевшей, детективы сделали любопытное открытие. Оказалось, что сын Линдси был сильным аллергиком и молоко для него покупалось не в магазине, а у фермера. Привозил молоко мужчина, проживавший… рядом с Патрисией Лейсер, предшествующей жертвой насильника (напомним, что нападение на неё было совершено 7 февраля 1977 г.). Но мало того, что упомянутый мужчина жил рядом с жертвой Гиены, он заявил полиции, что в его дом утром 7 февраля тоже пытался кто-то проникнуть. С одного из окон, выходивших на задний двор, оказалась снята и аккуратно поставлена на землю противомоскитная сетка. Из дома ничего не пропало и хозяин решил, что злоумышленника кто-то вспугнул. Однако, теперь события месячной давности получили иное толкование. Дело заключалось в том, что на кухонном столе поставщика молока лежал список клиентов с указанием имён и мест проживания. Находилась в этом списке и Линдси Копплвуд.
