Марк: Мне очень страшно. Лезвие прошло насквозь. Все происходит в замедленном темпе. Я не могу поверить в это. Я в шоке. После всех битв, которые я выиграл, поражение в одной просто не укладывается в моей голове… Я в шоке, я полагаю, что оно могло быть более славным. Это поражение бесславное.

Дэвид: Что теперь происходит?

Марк: Ну, меч прошел почти насквозь. Хотя все происходит в мгновение ока, кажется, что время замедлилось.

Дэвид: Вы еще в теле?

Марк: Да. Но вот, голова отделена, и теперь я выхожу из тела. Тело расчленено, и поэтому я больше не могу оставаться в нем. Меня словно стремительно вытаскивают через спину. Я вижу свое тело со стороны. Мне оно еще очень нравиться. И я просто взираю на все это. Все воины празднуют свою победу надо мной[1].

Дэвид: Что происходит дальше?

Марк: Я здесь. Я еще здесь в бестелесном состоянии. Мне очень одиноко, я чувствую себя опустошенным и не знаю, что делать.

Дэвид: Как долго вы остаетесь здесь?

Марк: Кажется, несколько часов. Я просто нахожусь здесь. Я не знаю, что делать.

Как только викинг начал рассматривать свою жизнь, из которой его так внезапно вырвали, он увидел все в другом свете.

Марк: Ну, похоже, что все, что я любил, мои победы и богатства, они теперь ничего не значат.

Дэвид: И что же важно?

Марк: Ну, я не знаю.

Все еще растерянный и дезориентированный, Марк почувствовал присутствие двух существ, присоединившихся к нему. Существа, казалось, состояли из света с очертаниями человеческой формы.

Марк: Они мягко уводят меня. Я не вижу, куда я иду. Их присутствие утешает, но мне, в общем-то, не требуется утешение. Я еще ощущаю себя воином-викингом. Я не принимаю утешения. Я чувствую себя своим собственным богом для самого себя. Но я следую вместе с ними, потому что, кажется, больше некуда идти, а они куда-то ведут меня. Я стараюсь сохранять мужество, но мне страшно. Я не знаю, куда я иду. Затем на какое-то время становится темно. Словно я теряю сознание. Я как бы совершаю некий переход[2].

Дэвид: Хорошо, остановитесь и осуществите переход: просто дайте себе постепенно и безопасно пройти этот переход. Вы уже пережили некоторые драматические, поразительные вещи, поэтому вас, вероятно, не удивит, что перед вами теперь раскроется совершенно новый опыт. Теперь позвольте процессу развиваться. Что происходит сейчас?

Марк: Похоже, я утратил свое тело викинга. Я стал шаром света.

Дэвид: Как вы себя чувствуете?

Марк: Немного странно. Я еще не закрепился в этом месте. Очень новое для меня ощущение, совершенно незнакомое и не очень комфортное.

Дэвид: Те двое светящихся существ — они еще с вами?

Марк: Они рядом и ведут меня. Вот, они ведут меня в какую-то комнату. Они… они что-то делают с моей энергией. Я все еще идентифицирую себя с викингом. И я очень сильно ощущаю агрессивную энергию. Я как бы сержусь. Мне не нравится то, что происходит. Я хочу драться. Поэтому они приводят меня в помещение, которое они называют «комнатой регулировки», где есть другие люди, знающие, как взаимодействовать с моей агрессивной энергией. Они очень спокойны и говорят мне, что со мной все в порядке, хотя я чувствую, что не соответствую месту, где нахожусь. Я настолько пропитан агрессивной энергией, что мне требуется некоторая коррекция. Я не могу находиться в нормальном обществе. (Смех) Меня чуть ли не подвергли лечебной обработке[3].

Дэвид: Это особое место для людей, подобных вам?

Марк: Именно так — чтобы начать все с начала.

Дэвид: Как они регулируют энергию?

Марк: Они дают мне что-то вроде пластиковых мечей и предлагают начать рубить вещи. Именно так мы поступаем с рассерженным ребенком. Они просто дают мне много пространства и времени, чтобы я мог разбивать вещи, бить и как бы убивать и быть агрессивным, выплескивая свои эмоции. Но меня одолевают сентиментальные чувства, потому что я ощущаю всю эту их любовь[4]. Независимо от того, насколько я зол, опасен и агрессивен, все любят меня. И это нормально. Это нормально, и я, кажется, не могу… Я не представляю для них никакой угрозы. Они не реагируют на меня так, как это делали люди в моей старой жизни. Люди бы испугались меня и убежали. Эти люди не боятся, они просто любят меня без всякой причины. И постепенно, очень медленно они раскрывают мое сердце. Все это время они просто сидят рядом и позволяют мне изливать свой гнев и делать что угодно. (Всхлипывает) Они здесь только ради меня.

Дэвид: Те двое светящихся существ, которые привели вас сюда, все еще с вами?

Марк: Они еще рядом, но передали меня другим, которые специализируются на таких людях, как я. Я просто ошеломлен этой любовью!

Дэвид: Это поразительно, не так ли?

Марк: О, еще бы! Я поражен такой любовью! Я постепенно успокаиваюсь, но на это уходит много времени. Мне не так быстро удается… пройти через эту энергию, потому что часть меня любит агрессивную энергию.

Дэвид: Конечно.

Марк: Я чувствую такую свободу и мощь. И мне это так нравится, я не хочу отказываться от нее. Но я вынужден, потому что в противном случае я навсегда останусь в изоляции. Они говорят, что моя любовь к насилию столь сильна, что они должны чуть ли не переделать меня или отправить меня обратно к источнику. Но после серьезных дискуссий они решили понаблюдать. (Плачет) Наверное, я один из худших примеров тех, кто возвращался таким образом.

Дэвид: Что заставило их задержаться здесь с вами?

Марк: Ну, мне сказали, что моя любовь к насилию каким-то образом сформировала и нечто хорошее во мне. Это уникальный опыт, который можно направить в другое русло. Он дает мне чрезвычайную мощь и силу, которую можно использовать для хороших целей. Но его нужно откорректировать и направить в другом направлении. Они не хотят уничтожать это, они не хотят потерять энергию. Она очень, очень ценна для сообщества. И я с большой радостью понимаю то, что со мной все в порядке, что я просто крайний экземпляр. У меня есть потребность в интенсивном опыте. И моя способность быть неистовым может стать также интенсивным опытом любви. Я могу любить тоже очень сильно. В этом заключается мой главный урок. Поэтому они не хотят перепрограммировать меня. Потому что я могу предложить что-то уникальное. Потому что я зашел в своем жестоком неистовстве так глубоко, что действительно обратил это в любовь. Я любил насилие, я любил это так сильно, что оно стало любовью. И таким образом, я представляю собой своего рода уникальный объект, благодаря моей способности обращать насилие в любовь. По этой причине у меня есть уникальное понимание насилия, и это дает мне кое-что ценное, что можно позже использовать.

Марк сообщает, что, по его ощущениям, он провел в этой изоляции примерно тридцать земных лет.

Дэвид: За это время встречались ли вы со своими первоначальными Гидами? Заглядывали ли они к вам?

Марк: Это хороший вопрос. Нет. Когда я говорю об изоляции, я говорю об изоляции! Никого нет вокруг, кроме специальных Гидов, которые помогают мне пройти через этот процесс. Те, с кем я имею дело, очень старые души, очень опытные и могущественные; они способны контролировать меня одним взглядом, улыбкой. Когда они хотят быть строгими, у них это великолепно получается. Далее я соглашаюсь с ними. Они подобны индуистским богам, которые выглядят, как демоны или что-то в этом роде. Они способны мгновенно перевоплощаться из прекрасных форм в ужасные. Меня это даже пугает[5].