Не уверен, бьется ли мое сердце, когда я смотрю на то, как моя блять жена стоит с ледянным выражением лица, по-прежнему источает свои чары. Предательница.

Я напротив нее, снимаю предохранитель, от чего Квин даже не вздрагивает. По одному взгляду светло-голубых глаз осознаю, что из нас двоих вооружена только она.

— Это единственное твое правильное решение. — сглатывает — Так мы и должны были закончить с первого дня.

— Замолчи! — дергаю пистолетом, желая, что бы он выстрелил или что бы оказался незаряженным. Не знаю!

— Как миссис Громов я имею право на быструю смерть? — упрямо смахивает прядь, упавшую на влажные глаза, выпрямляется.

Я слежу за ее действиями, как загипнотизированный…только бы не думать. Не хочу думать о том, что Квин выдала пароль итальянцам. Очевидно, еще и план Острова. Она сделала это до допроса-проверки? Стерве удалось меня обмануть. Ей удалось залезть мне под кожу, как делают паразиты.

— Это все неправда.

Так и держа пистолет, хватаюсь за голову.

— Я ненавижу тебя с самого начала, так почему отказываешься верить? — ее гортань дрожит, но Квин продолжает — Ты думаешь, я могу быть с человеком, который отобрал у меня будущее?! Могу полюбить тебя так же, как ты меня?

— Ты свободна. — перебиваю, не узнаю собственный голос.

Квин делает прерывистый вдох.

Мне хочется закрыть глаза, заснуть и не просыпаться, застрелиться, только бы все это оказалось ложью. Но я смотрю в широко распахнутые глаза жены. Она не двигается с места, выглядит напряженной, но не испуганной.

— Да, Львенок. — горько усмехаюсь — Я люблю тебя так сильно, что готов убивать ради тебя. И если бы ты снова попросила свободы перемещения, я бы не смог отказать. А теперь ты умоляешь о смерти. — подхожу ближе, замечая, как тело Квин реагирует на мое — Проваливай, пока я не решил воплотить твое желание. — вкладываю в ее ладонь ключи от катера.

Это последнее прикосновение к женщине, которая ненавидела меня столько недель, но терпела прикосновения и присутствие, только бы сбежать. Женщина, которой я отдал всё, что оставалось от семейных уз и связи с некровными братьями. Они сражаются за Остров, пока я думаю о потере того, что мне никогда не принадлежало.

Я описываю глазами лицо Квин прежде чем быстро покинуть гостиную. За пределами дома уже раздаются выстрелы, я надеваю жилет и кобуры. Мне плевать. Сегодня сдохнет каждый, кто решил, что может заявлять права на собственность Громовых. За исключением ее.

***

КВИН

Пока в крови бурлит адреналин, заставляю себя встать с пола.

Николай отпустил меня, пускай я и считала, что заслуживаю смерти. Но теперь…если он выживет, то никогда не придет за мной после слов о ненависти. Это правильно, верная стратегия.

Я не коренной житель Острова Грома, но знаю туннели до нижних ярусов. Прижимаюсь к стене, когда мимо проносятся люди, вроде бы итальянцы. Мне не нужно, чтобы они узнали об этом лазе. Знают ли они о моей неприкосновенности, спонсировании от моего деда и информации?

Я не обращаю внимание на труп, когда вижу Павла за складом с деталями. Выхватываю пистолет из еще теплой руки…господи, спасибо, итальянца, и едва прицеливаюсь. Мне удается попасть в бедро мужчины, направляющего оружие на главного советника Братвы. Второй выстрел — точно в голову.

В это время Павел разбирался с другим. Он замечает меня, сильно хмурится, но не имеет времени для словесной перепалки. И все же замирает на секунду, когда новая партия итальянцев проносится мимо, словно меня не существует.

Качаю головой, разворачиваюсь, чтобы не смотреть в глаза Павлу, а затем добираюсь до скоростного катера мужа.

Я медлю с ключами в руках. На секунду.

Мне удается попасть на дальний причал через десять минут и не пролить ни слезинки. Кажется, я покончу с собой, если с ним что-нибудь случится по моей вине. Пусть Николай, Анна, Сергей, Павел и другие люди Братвы живут, но забудут об Атлантик-Сити и своем месте в его иерархии.

Нахожу телефон и набираю номер, который знаю наизусть.

— Ричард, забери меня.

***

КВИН

За мной приезжает машина, затем джет с посадкой в Лондоне, где меня и встречает Ричард.

Боже мой. Он выглядит плохо. Похудел, волосы не уложены, мятый джемпер. Зато те же любимые очки, запах, объятья и голос.

— Детка, все хорошо. Ты дома.

Я так и стою в амбаре у самолетной площадки, прижимаясь к моему жениху. Ричард мог бы сказать, чтобы мы сели в джип и доехали до квартиры, разобрались во всем там, но молча впитывает мои слезы по другому мужчине.

— Я так скучал, Квин. Скажи, что ты в порядке.

Киваю в его грудь.

— Я тоже. — хрипло — До безумия скучала, Ричард.

В лондонской квартире, которая всегда была для меня оазисом от работы, уже ждет дед и двое поверенных ирландцев. Не могу на них смотреть.

— Я не скажу ни слова, пока не приму душ.

— Квин. — жестко дед, который явно хочет задать кучу вопросов.

Не могу на него смотреть. Но не буду скрывать, что свежая обстановка и перелет что-то уложили в моей душе.

— Я блять не буду с тобой говорить, пока не избавлюсь от его шмоток, ясно?!

Сколько еще мне придется лгать…

Вижу, как краснеет лицо деда. Возможно, сегодня его хватит приступ, в его-то семьдесят шесть. И папа…разумеется его здесь нет. Насколько же всем плевать, но я не в настроении себя жалеть.

У нас четырехкомнатная квартира, одно из пространств занимает гардероб, в котором я оседаю на банкетку после недолгого душа. Мне хочется поскорее со всем покончить.

Нервно потираю палец, с которого только сняла обручальное кольцо Громова. Убрала его глубоко под подкладки с моими драгоценностями.

— Что вы хотите знать? Братва уничтожена?

Четверо мужчин уже пьют в гостиной, наливают и мне виски МакГрат. Отказываюсь и прошу подать вино.

— Над этим по-прежнему работают. — один из ирландцев.

Бросаю взгляд на Ричарда. От него исходит привычная поддержка, и я благодарно улыбаюсь.

— Между тобой и Николаем Громовым не было брачного договора, его легко признать пропавшим без вести, если свидетельство о браке не удастся оспорить в ближайшие сутки.

Все вновь будет незаконно, как и наша связь с Николаем.

— Банк МакГрат на ровные пятьдесят процентов принадлежит нам, так что можно не торопиться.

— Мне. Брак не будет оспорен, я хочу быть в разводе.

Компания переходит ко мне после замужества, если брак посчитают недействительным, я лишусь банков.

Дедушка смотрит вопросительно.

— Банки, производство виски, дочерние предприятия — все это принадлежит мне. Я полтора месяца жила в логове зверя по твоей вине, и больше не намерена терпеть контроль над собой. Я не буду выполнять назначенную роль, а достойна новой. Что вам еще нужно знать о Братве, ирландские мафиози?

— Ты… — шипит дед.

— Мистер МакГрат, Квин права. — спокойно Ричард — Из-за ваших ошибок, она провела два месяца в руках другого человека.

— Не влезай, Диккенс.

— Как только брак будет расторгнут, я снова стану женихом вашей внучки, так что вам стоит привыкнуть к моему голосу.

Он звучит дипломатично, что как нельзя кстати.

— Опиши схему новых транзакций Громова. Тебя подключат к видеозвонку с нашими финансистами в этой…области. — дедушка.

Черта с два. Молчу, что воспринимают за согласие.

Кажется, Свич МакГрат планировал, что я сама прибегу и расскажу ему про каждый кирпичик в бизнесе Братвы. Поэтому встает спустя десять минут вопросов, на которые не дождался честных ответов.

— Нерри сказали, что им не удалось тебя предупредить о нападении. — и это было до жути рисковано — Каждый их человек знает тебя в лицо, но как тебе удалось выбраться?

Это волнует дедушку в последнюю очередь, он уже стоит в дверях.

— Николай узнал, что я сливал информацию. — от его имени на языке появляется вяжущий вкус — Сказал, что Братва не причиняет вреда женщинами, а если и так, то на меня жалко тратить пули.