– Тихо, моя девочка, – прошептала я, поднимая её на руки. Она крепко вцепилась в меня, рыдая так, будто её маленький мир рушился.

Снаружи раздались осторожные шаги Айдара. Он тихо ходил по коридору, будто боялся привлечь внимание бабушки.

– Айдар, не болтайся без дела! – крикнула свекровь снова.

Я прижала Халифу крепче.

– Ну, конечно, – продолжала она уже в мою сторону. – У неё двое детей, а она ничего толком сделать не может. Сама себя распустила. Ни еды, ни чистоты, ни порядка!

Моё лицо вспыхнуло от унижения, но я молчала. Что толку что-то отвечать? Всё равно меня никто не слушает.

Когда я вышла из комнаты, Айдар уже стоял в коридоре.

– Мам, бабушка опять злится, – тихо сказал он.

Мне стало больно. Он такой маленький. Такой светлый. И уже понимает слишком много.

– Не обращай внимания, сынок, – сказала я, пытаясь улыбнуться. – Она просто устала.

Айдар подошёл ближе и осторожно дотронулся до руки Халифы.

– Сестре лучше?

– Немного, – соврала я. Температура не спадала, кашель становился сильнее.

Хлопнула входная дверь. Я услышала шаги Зухры.

– Снова эти крики, – недовольно сказала она. – Сколько можно? Она сама не знает, как за детьми смотреть, а от меня что хотят? Нянькой быть?

– Тише ты, – пробурчала свекровь. – Она услышит.

– И пусть слышит! – фыркнула Зухра. – Это её дети, её проблемы.

Я крепче обняла Халифу и закрыла глаза. Эти слова больно резанули по сердцу.

«Её дети, её проблемы».

Да, мои. Только вот что делать, когда я больше не справляюсь?

Я села на краешек кровати, прижимая Халифу к себе. Она наконец успокоилась, но её тяжёлое дыхание всё равно эхом отдавалось в моей голове.

Хотела всего-то одного – чтобы Зухра посидела с Айдаром. Одно утро. Пока я отвезу Халифу в поликлинику. Но это оказалось слишком.

«Чужие дети не должны быть моей заботой».

Я взглянула на Айдара. Он сидел на полу в углу комнаты и тихо рисовал что-то в своей тетрадке. Никогда не жалуется, никогда не требует лишнего.

Я бы взорвалась. Высказала всё, что накопилось за годы. Но что толку? Это их дом, а я всего лишь невестка.

– Тебе никто не обязан, – любила повторять свекровь. – Ты сама мать. Вот и справляйся.

И я справляюсь. Каждый день. С двумя детьми, с больницами, с уколами, с ночными слезами. С упрёками мужа.

Но мне всё равно больно. Потому что я бы на месте Зухры даже не думала. Разве это не нормально – помочь семье?

Разве я прошу многого?

Хаджар

Я держала телефон в руках, гудки раздавались один за другим. Халифа снова закашляла, маленькое тело дёрнулось, и я прижала её крепче к себе.

– Возьми трубку… Пожалуйста, Зафар, возьми… – шептала я себе под нос.

На третьем гудке он ответил.

– Чего тебе? – его голос был холодным и равнодушным, будто я звонила не мужу, а постороннему человеку.

– Зафар, мне нужно, чтобы ты приехал, – я старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. – Мне нужно отвезти Халифу в поликлинику. Айдара я не могу оставить одного.

– Что? – он явно не понял. – Ты серьёзно сейчас из-за этого звонишь?

– Да, серьёзно! – мой голос сорвался. – У неё температура, она задыхается от кашля. Я не могу одна!

В трубке повисла пауза. Потом он рассмеялся – тихо, почти насмешливо.

– У меня работа, Хаджар, – бросил он. – Ты хоть представляешь, что ты просишь?

Я почувствовала, как что-то внутри обрывается.

– А ты представляешь, что мне приходится делать каждый день? – голос начал дрожать. – Я одна с двумя детьми. Твоя мать с сестрой даже пальцем не пошевелят, чтобы помочь! Ты отец или кто?!

– Отец? – переспросил он, и его тон стал ещё холоднее. – Да, я отец. Но это не значит, что я должен бросать всё и мчаться по первому твоему звонку. Ты мать. Вот и справляйся.

– Сама? – мой голос дрожал всё сильнее. – Я сутками с ними. Без сна. Без отдыха. Мне некому даже подменить меня на час, чтобы отвезти ребёнка к врачу!

– Другие женщины справляются, – бросил он резко. – Справляются с пятью, с шестью детьми, а ты даже с двумя не можешь!

– Другие женщины?! – я почувствовала, как внутри всё переворачивается от ярости. – Ты вообще слышишь, что ты говоришь? Ты сравниваешь меня с кем-то, даже не зная, через что я прохожу каждый день?!

– Да знаю я всё! – рявкнул он. – Ты просто ленишься, Хаджар. Это всё. Ты себя запустила. Дом запустила. И теперь меня отвлекать решила?

– Ленюсь? – я уже не сдерживалась. – Ты правда считаешь, что это лень? Что я каждый день ломаюсь пополам, чтобы держать всё на плаву, – это лень?

Снова тишина.

Потом его голос. Тихий. Резкий. Жестокий.

– Ты уже даже не женщина, Хаджар. Ты комок нервов и проблем. Мне противно смотреть на тебя.

Мир пошатнулся.

– Что? – прошептала я.

– Ты слышала. Я устал. Устал это выслушивать. Может, тебе пора задуматься, что ты делаешь не так.

– Что я делаю не так? – я не верила своим ушам.

Но он уже бросил трубку.

Телефон задрожал в моей руке. Я смотрела на экран, но ничего не видела.

“Ты уже даже не женщина…”

Халифа затихла у меня на руках, её маленькие пальчики цеплялись за мой свитер. Рядом сел Айдар.

– Мам, всё будет хорошо? – тихо спросил он.

Я посмотрела на него. Слишком маленький, чтобы задавать такие вопросы. И слишком взрослый, чтобы их не задавать.

– Конечно, сынок, – прошептала я, прижимая его к себе.

– Я пойду с тобой, – неожиданно сказал Айдар, посмотрев мне в глаза.

Я замерла.

– Куда?

– В больницу. Ты ведь не одна, мам, – тихо сказал он. – Мы всё сделаем вместе.

И я поняла: единственный мужчина, который действительно рядом, – это мой пятилетний сын.

***

Дома было тихо. Халифа уснула, а Айдар рисовал в своей комнате.

Я только начала перекладывать чистую посуду по полкам, когда услышала звук открывающейся двери.

Зафар вернулся.

Он прошёл мимо меня, даже не посмотрев в мою сторону.

Скинул куртку на кресло, переоделся и уже тянулся к двери.

– Ты куда? – спросила я, не скрывая раздражения.

Он обернулся, глядя так, будто я задала нелепый вопрос.

– С друзьями встречаюсь.

С друзьями?

Я выпрямилась, сложила руки на груди.

– У нас дети болеют. А ты собираешься веселиться?

Он фыркнул.

– А что мне делать дома?

– Что тебе делать?! – мой голос сорвался. – Может, помочь мне? Побыть с детьми?

– Ты справляешься, – он пожал плечами, словно это объясняло всё. – Это твоя обязанность.

Эти слова больно резанули по нервам.

– Моя обязанность? – я шагнула к нему ближе. – Ты всерьёз считаешь, что моя обязанность – быть круглосуточной няней, кухаркой и уборщицей, а твоя – только работать и приходить домой, чтобы поесть и уйти?

Он вздохнул, как будто ему надоел этот разговор.

– Хаджар, хватит ныть. Я зарабатываю деньги. Ты должна заниматься домом и детьми. Это твоя роль.

Мой кулак сжался так сильно, что ногти впились в ладонь.

– Ты это серьёзно?

– Да, серьёзно, – его голос стал ледяным. – Я прихожу домой, а здесь бардак. Ты целый день дома, но даже с этим не справляешься.

У меня в глазах потемнело от ярости.

– Ты думаешь, что я не справляюсь? – мой голос дрожал, но я не сдерживалась. – Я одна тяну двоих детей, таскаюсь с ними по врачам, ночами не сплю, а ты… ты уходишь развлекаться, потому что тебе «неинтересно» дома?

– Да, неинтересно, – бросил он спокойно. – Здесь нечего ловить.

Я почувствовала, как в груди что-то надломилось.

– Нечего ловить? – прошептала я.

– Я обеспечиваю семью. Ты должна обеспечивать порядок и уют. Это просто. Другие женщины справляются.

Я резко подняла голову.

– Другие женщины? Ты знаешь, через что я прохожу каждый день? Ты хоть раз спросил, как я себя чувствую?

Он даже не моргнул.

– Хватит оправдываться. Ты запустила себя. Запустила дом. Ты больше не та женщина, на которой я женился.