– Я сделала это и не умерла.

С усилием я подняла не желавшие двигаться руки и вытянула их перед собой. Я похудела так, что остались одни кости. Из-за этого или от последствий отравления руки сильно дрожали.

Моя попытка вернуться в реальность окончилась поражением. И я не знала, по какой причине: то ли из-за только что увиденного сна, то ли из-за козней системы. Возможно, из-за того, что я не смогла дойти до концовки ни с кем из персонажей… А может, все дело в том, что все-таки есть другой способ выйти из этой чертовой игры.

Возможно, проблема была в том, что я не подумала о смерти раньше?

В любом случае последний имевшийся способ оказался бесполезным, и теперь мне оставалось лишь скитаться по этому чертову месту.

Я опустила дрожащие руки и закрыла сухие глаза. Совсем недавно мне казалось, что со мной все в порядке, но когда мои веки сомкнулись, в груди сразу же вспыхнул пожар.

– Черт, вот скотина!

Я попыталась пошевелить своим неподвижным, словно парализованным, телом. Мне казалось, я умру, если так не сделаю. Я совершенно не понимала, как успокоить гнев и панику.

– А-а-а-а!

От моих отчаянных метаний с кровати упали на пол и мягкое одеяло, и подушка. И в тот момент…

Бах, дзинь! В комнате неожиданно раздался громкий металлический лязг. Я перестала кричать и отняла руки от глаз.

Когда зрение сфокусировалось, я увидела свою ошеломленную горничную. У ее ног разлилась вода и валялся жестяной таз.

– Г-госпожа…

Лицо Эмили было бледным и испуганным. Спустя несколько мгновений она воскликнула:

– Ваша светлость! Господин дворецкий! Госпожа Пенелопа очнулась!

Почти сразу в комнату вбежали люди.

– Пенелопа!

Тяжело дыша, ворвались герцог, дворецкий, за ними Дерек и Рейнольд. Они смотрели на меня во все глаза, и все как один застыли на месте.

– Врача, позови врача! Сейчас же!

Дворецкий суетливо выбежал из комнаты. У кровати в одно мгновенье собрались люди. Герцог протянул ко мне руку.

– Пенелопа, дорогая, ты в порядке? Ты узнаешь меня?

Его слишком шокировали мои отравление и возвращение к жизни, наверное, поэтому его пальцы слегка дрожали. В итоге герцог так и не решился дотронуться до меня, убрал руку и неловко провел по лицу.

– Эй, ты в порядке? – спросил Рейнольд из-за спины герцога. – Какого черта ты выпила это?..

– Рейнольд, – резко остановил герцог расшумевшегося сына, глаза у которого почему-то покраснели.

Вдруг я ощутила на себе чей-то взгляд. Я повернулась и увидела, что Дерек, сверкнув синими глазами, смотрит на меня с непроницаемым лицом. А за ним в дверном проеме, снимая на ходу пальто, показался семейный врач.

Это я чуть не умерла и чудом вернулась к жизни, но у всех присутствовавших лица потемнели и осунулись, а глаза были красными, как у кроликов.

Я обвела всех взглядом, убедилась, что Ивонны нет, и, успокоившись, снова закрыла глаза.

– П-пенелопа! – Кто-то настоятельно звал меня, но я не реагировала. Я устала.

Когда я сама нехотя открыла глаза от шума, медицинский осмотр шел полным ходом.

– Похоже, яд вышел из тела, – с удивлением сказал пожилой врач. Он пощупал пульс. – Еще вчера пульс был слабым, а сегодня полностью пришел в норму. Это поистине чудо.

– Значит, она выздоровела?

– Все, что ей нужно, – это время на отдых и восстановление

– Слава богу.

Спросивший о выздоровлении герцог вдруг рухнул в кресло, словно у него подкосились ноги. Человек, упомянувший бога, в которого не верил, казалось, постарел на несколько десятков лет.

Я безразлично посмотрела на него и незаметно вздохнула. За исключением того, что из-за долгого лежания было трудно управлять телом, как ни странно, я была в порядке. Если учесть, что я потеряла много крови, это действительно было похоже на чудо. Мне казалось, что мое выздоровление было как-то связано с увиденным мною сном. Но пока не выяснилась причина столь быстрого выздоровления, я не могла избавиться от раздражения из-за чертовой системы.

Бесит.

Я собиралась снова закрыть глаза, чтобы отогнать эти мысли.

– Что тебе так не понравилось?

Меня внезапно остановил сухой голос. Веки, которые уже слипались, пришлось опять поднять. На меня в упор смотрели синие глаза.

«Я думала, он обрадуется, увидев меня в таком состоянии. Чего он?»

Взгляд Дерека был полон странной тревоги. Когда мы встретились глазами, он тут же повторил:

– Раз проснулась, скажи мне: зачем тебе это было нужно?..

– Дерек, закрой рот.

– Но…

– Черт, как ты можешь нести такую чушь, когда она только что открыла глаза? – вдруг закричал стоявший молча Рейнольд. – Брат, она очнулась спустя неделю! Ты не мог спросить, в порядке ли она?..

– Рейнольд! Ты тоже прекрати.

– Не останавливайте меня, отец! Разве брат в последнее время не ведет себя странно? С тех пор как она потеряла сознание, он упорно пытается обвинить ее в произошедшем!

– Раз уж она очнулась, разве не нужно поскорее разобраться в ситуации и пресечь поползшие слухи?

От такого ответа Рейнольд, казалось, вот-вот набросится на брата. В комнате вмиг стало шумно.

– Вот же придурки!

Герцог с шумом отодвинул стул и резко встал. Он собирался что-то грубо выкрикнуть сыновьям, и тогда…

– Вы все, – я нехотя заговорила. – Кажется, вы не расслышали: я пациент, которому необходимо восстановиться.

Трое одновременно замолчали. По правде говоря, мне не было дела, ссорятся они или нет, но шума я не могла вынести.

– Я хотела бы отдохнуть, пожалуйста…

Безразличным, как всегда, тоном я собиралась попросить их не галдеть, как вдруг увидела цветные метки над их головами и умолкла.

Надписи «Проверить уровень симпатии» не было. Я больше не могла его узнать. Значит, теперь не нужно следить за их реакцией и угождать им.

Немного помолчав, я сказала другое:

– Не могли бы вы уйти? Я устала.

От этих слов лица троих мужчин изменились: герцог успокоился, Рейнольд скривился, а Дерек сжал челюсти.

Я молчаливо ждала.

– Прости. Я не подумал. – Герцог медленно отодвинулся. – Мы пойдем, а ты ни о чем не думай и отдыхай, Пенелопа, – ласково прошептал он и вывел сыновей из комнаты. Я смотрела им в спину, даже не сказав привычного спасибо.

Бам – громыхнула закрывшаяся дверь.

– Госпожа, скажите «а-а-а».

Эмили поднесла к моим губам ложку с жидким рисовым отваром. Я послушно съела несколько ложек, нахмурилась и пожаловалась:

– Невкусно.

– Но все равно надо это съесть. Врач сказал, поначалу вам будет сложно, потому что вы долгое время не ели.

Но разве это не перебор – рисовый отвар даже без соли? Я не стала есть, и Эмили была вынуждена убрать миску.

После пробуждения отношение домашних ко мне странным образом изменилось. Это касалось в первую очередь Эмили, но также и герцога, и обоих его сыновей, дворецкого, и даже слуг, прежде холодно на меня смотревших. Они бережно обращались со мной, как с хрупкой стеклянной куклой. Это было немного смешно и вызвало у меня улыбку.

– Эмили, сколько я была без сознания? – спросила я у горничной, убиравшей миску.

– Неделю.

– Неделю?..

Этого времени достаточно, чтобы Ивонна полностью очаровала всех обитателей дома.

– Что она делала все это время?

– Кто? А…

Поняв, о ком я спрашиваю, Эмили приблизилась ко мне и зашептала:

– После того как вы потеряли сознание, ее заперли.

– Неужели?

– Да, его светлость приказал, чтобы она не смела выходить из своей комнаты, пока дело не будет раскрыто. Так ей и надо, правда? – сказала Эмили и коварно улыбнулась.

От неожиданной новости я слегка растерялась. Я-то предполагала, что она беспрепятственно разгуливает по всему дому, ведь обстоятельства того дела были неясными, а благодаря реликвии ее сложно обвинить в преступлении. Она может весь дом взять под свой контроль.