– И ты ей поверил? – Хантер пожал плечами:

– Против нее нет доказательств. Вы уже знали об этом, так зачем было отправлять меня к ней?

– Потому что я хочу найти какие-нибудь доказательства! Мне нужно что-нибудь конкретное! – сердито заорал Ортега. – Я подумал, что ты сможешь справиться с этой задачей.

Это был весьма сомнительный комплимент. Никто не сумел раздобыть для Ортеги такую информацию. И он рассчитывал, что это сделает Хантер.

– Так вы хотите, чтобы я сфабриковал доказательства? – Он рассчитывал, что его слова разозлят Ортегу, и ему это удалось.

– Убирайся отсюда ко всем чертям! – прорычал тот.

– Каким образом можно защитить кого-нибудь от преследователя?

Ортега фыркнул.

– Не спускать с них глаз и надеяться, что тип, могущий совершить преступление, будет посажен в тюрьму за какое-нибудь другое противоправное деяние, прежде чем будет слишком поздно.

Прямо скажем, не слишком эффективная защита.

– Как по-вашему, преследователи когда-нибудь излечиваются?

– Ни-ког-да, – категорически заявил Ортега, и хотя Хантер научился прислушиваться не ко всему, что говорил его самоуверенный босс, в данном случае он был полностью согласен с ним. Сержант пристально посмотрел на него. – Тебя что-то тревожит?

Хантер не был уверен, стоит ли рассказать о случае с Дженни.

– Одна леди, которой домогается бывший муж.

– Домогается?

– Я хочу сказать, что он появился на сцене и стал приставать к ней после пятнадцатилетнего отсутствия.

– Святые угодники, Калгари! Уж не о дочери ли Холлоуэя ты говоришь? Как это я не сообразил, когда отсылал тебе пакет федеральной экспресс-почтой? – Он погрозил пальцем перед носом Хантера. – Я знаю твою историю. Лучше оставь этого сукина сына Троя в покое.

– Этот сукин сын убил мою сестру. – Ортега сложил на груди руки.

– К сожалению, этому нет доказательств.

– Что-нибудь еще? – спросил Хантер, начиная терять самообладание.

– Нет. Только увези отсюда своего вонючего приятеля. – Он махнул рукой в направлении входной двери. – Черт возьми, если дождь будет продолжаться, то он вполне может к рассвету вернуться сюда.

– Я на некоторое время угомоню Оуби.

– На это не рассчитывай, – мрачно предсказал сержант. Хантер знал, что Ортега критикует его ради его же блага, но его высказывания все равно задевали. Однако, как только он сел в джип, от всех этих мыслей пришлось отключиться, потому что вонь, стоявшая в машине, требовала полного внимания, не оставляя места ни для чего другого. Стараясь не вдыхать глубоко воздух, Хантер отъехал от полицейского участка и на выезде из города остановился у магазина, специализировавшегося на продаже туристского снаряжения. Он умудрился проскользнуть в торговый зал, когда его уже закрывали. Приобретя то, что нужно, он притащил покупки к джипу и швырнул их на заднее сиденье. Счастливый Оуби всю дорогу без умолку благодарил его за спальный мешок, фонарь и кусок непромокаемого брезента.

– Вы настоящий принц среди людей, – твердил Оуби, пока Хантер и Роули помогали ему обустроиться.

Полтора часа спустя, когда Оуби был устроен, его протекающая палатка прикрыта новым брезентом и мягкий свет фонаря проникал сквозь многочисленные дыры, словно пальцы, указывающие путь во всех направлениях в темной ночи, Хантер, Роули и Бенни отправились в обратный путь под ритмичное похлопывание «дворников», очищающих ветровое стекло.

– Почему вы о нем заботитесь? – с любопытством спросил Роули.

– Иногда людям нужно, чтобы их кто-нибудь опекал.

– Сержант Ортега его не любит.

– Сержант Ортега не любит никого, – заявил Хантер. Роули кивнул. В этот момент он выглядел старше своих пятнадцати лет.

– Вы пытаетесь позаботиться и о моей маме?

Вопрос был, прямо скажем, взрывоопасный. Не уверенный, что дружелюбное отношение Роули сохранится, если он узнает правду, Хантер сказал:

– Мне нравится твоя мама. Не о многих людях я мог бы сказать то же самое.

– Совсем как Ортега? – усмехнулся Роули.

– Силы небесные, надеюсь, что нет!

Роули рассмеялся, но, спохватившись, сразу же замолчал. Хантер видел его насквозь. Отношения с Хантером означали для него предательство по отношению к отцу. Он видел все в черных и белых тонах, а промежуточных оттенков для него не существовало.

Они подъехали к воротам, и Роули нажал кнопки кода. Скользящие дверцы ворот раскрылись. Хантер проехал внутрь и остановился перед жилищем Дженни. Вместо одной машины перед домом теперь стояли три. Прибыла чета Монтгомери. И не уехал Аллен Холлоуэй.

Промокшие Хантер, Роули и Бенни вошли в гостиную. Бенни, которого Роули не успел схватить за ошейник, бросился к Магде и положил грязную, мокрую лапу ей на колени.

– О Господи! – воскликнула она скорее удивленно, чем сердито.

– Уберите отсюда этого пса! – взревел Аллен, лицо которого приобрело неприятный багровый оттенок.

– Извини, Магда, – сказала Дженни, вскакивая на ноги. – Пойдем на кухню, и позволь мне помочь тебе… Как не стыдно, Бенни, – сердито попеняла собаке Дженни, но настоящей угрозы в ее голосе не чувствовалось, поэтому пес лишь взглянул на нее и повилял хвостом.

Хантер с облегчением заметил, что она ведет себя более спокойно.

Магда внимательно осмотрела грязное пятно.

– Ничего страшного. – Она направилась следом за Дженни на кухню. Проходя мимо Хантера, она подмигнула.

Фил обменялся с ним рукопожатием, а Роули потащил пса подальше от гостей.

– Мы немного погуляем, – сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно, и они с Бенни снова вышли под дождь. Дженни, нахмурив брови, посмотрела им вслед.

– Итак, я слышал, что вы живете в Санта-Фе, – сказал Фил. – Мир тесен, не так ли?

– Да. – Дженни или Аллен, несомненно, сообщили им все подробности. Хантер огляделся вокруг, пораженный обилием закусок на столе. Ужин давно закончился, но на столе стояли многочисленные искусно приготовленные, источающие пикантный аромат блюда юго-западной кухни. Если бы он был хоть чуточку голоден, то почувствовал бы себя на седьмом небе. Но ему не хотелось есть, его одолевали мысли, и все они крутились вокруг Дженни.

Сердитый взгляд, который бросил в его сторону Холлоуэй, очевидно, плохо отразился на кровяном давлении пожилого человека.

– Ну и какую же роль ты исполняешь, Калгари? – спросил он.

– Аллен. – устало упрекнула его Дженни.

Магда воспользовалась моментом, чтобы снять возникшее напряжение.

– Ну, слава Богу! – сказала она Хантеру, протягивая ему руки, чтобы обнять. Хантер подчинился, и Магда, указав глазами в сторону Аллена, шепнула: – Вы вовремя появились. Без вас что за вечеринка!

Фил, тоже со стаканом бренди в руке, сидел, откинувшись на спинку кресла. На нем был берет, который он лихо сдвинул на одно ухо. Хотя он старался придать себе бравый вид, выражение его лица было несколько напряженным.

– Магда приготовила всем «Маргариту», но я предпочел бренди. – Он поднял свой стакан, как бы приглашая его присоединиться.

– Извини. Может быть, теперь ты хочешь что-нибудь выпить? – спросила Дженни, откидывая назад упавшие налицо пряди волос. Ее рассеянность встревожила его еще сильнее.

– Какая радость, что вы тоже из Санта-Фе, – сказала Магда. – Вам следовало сообщить нам об этом!

Он согласился, не спуская глаз с Дженни.

Подавая ему стакан с бренди, она тихо проговорила:

– Отец беспокоится по поводу Троя. – Она постаралась избежать соприкосновения их пальцев, когда передавала стакан. – Не хочешь ли чего-нибудь съесть?

– Нет, благодарю. У меня нет аппетита.

– И у тебя тоже? – воскликнула она, и Хантер уловил в ее голосе истеричные нотки.

Что, черт возьми, здесь произошло?

– Мы ждали вас, дорогой мой, – многозначительно заявила Магда. – Не хотели уходить, пока вы не вернетесь.

Фил торопливо поднялся, поняв намек Магды. Он снял с головы берет и уставился на него, как будто не мог понять, каким образом эта вещь здесь оказалась. Потом произнес: