— Извините. — наклоняюсь я, помогая подобрать осколки.

— Я буду ждать тебя на заднем дворе, поторопись. У тебя десять минут, и моя смена заканчивается. — прошептал он. — Это вы меня извините, я вас напугал. — сказал он на публику, отнимая подозрения.

Парень со шрамом на лбу положил поднос на стол и поспешно скрылся среди толпы. Бородач посмотрел на меня без грамма эмоций на лице. Я приблизилась ближе к нему, надеясь, что он шепнет мне что-то на ушко, но он невозмутимо продолжал стоять.

Я расталкиваю руками людей, не взирая на их возгласы в мою сторону. Пробиваюсь сквозь толпу. Несколько метров и я буду на улице.

— Куда? — встали перед дверью мужчины в бронежилетах.

— Хочу свежим воздухом подышать. Или мне отчитываться надо, что именно я собираюсь там делать?

— Тебе нельзя. — холодно ответил он, не смотря мне в глаза.

— Почему же?

— Нам дан приказ не выпускать тебя из дома.

Второй мужчина молча стоял, пока второй показывал мне свои рожки и бычился.

Как выйти из дома, если повсюду охрана?

Тима сидел за столом со своим отцом, а вот его маму я не вижу. Я наклоняюсь, расстегиваю застежку и снимаю туфли. Взяв их в руки, я спокойно поднимаюсь на второй этаж.

Прохожу по коридору, а навстречу мне идут две длинноволосые брюнетки. Одна преграждает мне путь, вторая же смеётся, закрывая рот рукой, как это положено настоящей леди.

— Отвали! — отталкиваю её. Начинаю психовать, ведь времени мало.

— Вот сучка. — проговаривает она, но не успевает меня остановить.

Я закрываю дверь на замок. Бросаю туфли на пол и выбегаю на балкон. Окна из моей комнаты выходят на передний план дома. Чтобы мне попасть на задний двор, нужно, во-первых, как-то вылезти отсюда, а во-вторых, пробежать по аллеи так, чтобы меня не засекла охрана.

Стаскиваю постельное белье и начинаю скручивать его в «колбаску». Пододеяльник и простынь плотно связываю между собой.

Слишком много времени потратила.

Я привязываю конец ткани к колонне, а всё остальное перекидываю вниз. Заношу одну ногу, а затем вторую. Узел крепкий, отвязаться не должен, если только ткань порвется. Страшно. Но адреналин не позволяет мне остановиться. Уж слишком я хочу на свободу.

Цепляюсь руками и на свой риск спрыгиваю.. Моё тело висит в воздухе и держится лишь за счёт прочного постельного белья. Боже.. Переставляю руки, ткань трещит, оттягивается.

До земли далеко, но мне бы долезть до балкона первого этажа. Впервые я не чувствую в себе комплекса «худобы» . Сейчас я бесконечно счастлива, что вешу так мало. Не учла я одного..

Люди, находящиеся внутри, сейчас видят меня, висящую на тряпках, через панорамные окна. Я нервно улыбаюсь, когда маленький мальчик показал на меня пальцем и тетушки стали поворачиваться. Не прошло всё и без внимания отца Тимы. Он подскочил с места, а я соскочила с самодельного каната. Выхода нет, придется прыгать.

Перелезаю через балкон на первым этаже, держась за перилла со спины. Тут метра четыре, с легкостью можно повредить ногу.

— Может летать научусь. — пробормотала я себе под нос, и набравшись мужества, отталкиваюсь и прыгаю.

В ноги отдало разрядом, я упала на колени, сморщившись от неприятной боли.

Из главного выхода выбежала охрана, а я залезла в кусты, находящиеся в саду. Шипы от роз вонзались в кожу, но я терпела. Когда мужчины побежали искать меня, я вышла из царства колючих цветов и тут же ринулась на задний двор.

— Эй? — тихо шепчу. — Я тут.

Опоздала.

Никого.

— Наконец-то. — издается голос, и я радостно выдыхаю.

Переодетый в уличную черную одежду официант вышел из темного угла. Он взял рацию в руки.

— Вырубай. — строго сказал он кому-то. — Сейчас я тебя подсажу и ты перелезешь через ограду. У нас 5 минут, пока токовая проволока отключена.

Я подбегаю к нему, парень пригнулся и постучал по своим плечам. Ставлю ножки на мужские плечи и опираюсь на ограду руками. Он медленно выпрямляется, чтобы я не потеряла равновесие.

— Она точно отключена? — испуганно смотрю на колючую проволоку. — Меня не убьёт током?

— Бля, давай реще!

Я переношу весь упор на руки, упираюсь на них и поднимаю своё тело. Парень придерживает мои ноги. Сзади кричат охранники, я оборачиваюсь и вижу, как они уже подбегают к нам, а официант растерянно стоит внизу, по-прежнему придерживая меня.

— Прости! — прокричал он и резко надавил мне руками на задницу.

От такого толчка я незамедлительно упала через ограду, раздирая колючками платье и ноги.

— Пиздец, спасибо.. — шиплю. Приземлилась на живот. Пыль с земли оседала на царапины.

Я вскакиваю и бросаюсь в бег. За спиной слышатся громкие выстрелы и крики женщин.

Свобода. Это свобода.

Босая я бегу по тропинке, у меня спорт. Ничего личного. И что такого, что я в разорванном платье? У чудных свои повадки.

Свет фар от машины освещает темную улицу, и я сворачиваю на обочину. Ложусь грудью на землю, прижав голову к траве. Машина проносится со скоростью света мимо меня. Удача.

Раны щиплют, новые шрамы обеспечены. Я иду пешком по лесу, недалеко от трассы, чтобы не потеряться. Единственная машина проехала и больше ни одной. За мной никто не гнался.

Я спаслась?

Глава 46. Неродившееся счастье

Когда в жизни происходит бардак, хочется разложить всё по полочкам, расставить по местам события так, словно они книги, чередующим образом. Плохое - хорошее, и так до конца. Но сейчас мне не хватает хороших событий, поэтому на полки я ставлю только чёрные и невзрачные книги.

Художник - это необычный человек. Он погружается в созданную им атмосферу, живёт в ней и продолжает изобретать вокруг себя красоту. Художник способен превратить серые улицы в цветущие сады, добавить яркие краски туда, где им не место. Он творец, а значит только он знает, как ему будет лучше.

Но у меня нет в руках таких красок, которые смогут превратить чёрное пятно в радугу.

Я иду, а дом Тимы всё никак не скрывается из виду. Моя тропинка вперед подобна горизонту, её видно, но до финиша дойти не сможешь. Его особняк стоит посреди густых деревьев, и кажется, в самом центре, раз я не вижу выхода. И не уверена, что иду в нужном мне направлении.

Кровь, недавно сочащаяся из царапин, запеклась. Она запачкала разорванное платье. Глядя на раны на животе, я вспоминаю про официанта. Он помог мне, но какой ценой? Что с ним? Его убили?

Спереди меня шлагбаум и рельсы. В диспетчерской будке сидит женщина, а мужчины с автоматами и фонариками ходят вдоль рельс. Я не сразу их заметила, поэтому сейчас стою перед ними и прикрываю область груди руками.

— Девушка, что с вами произошло? — окликнул меня голос мужчины и осветил фонарём.

— Можно попросить у вас телефон?

Они переглядываются, тот, который повыше пожал плечами и достал сотовый телефон.

— Ну, позвони. — подошёл он ко мне и протянул мобильник. — Только имей виду, потом ты нам всё объяснишь, как и почему ты здесь оказалась.

— Хорошо.

Дрожащими руками я набираю номер человека, которого больше всего на свете хочу слышать. Миллер. Его голос был со мной всё время в голове, мне просто необходимо услышать вживую.

Сеть плохая. Короткие, сбивающиеся гудки. А потом его грубое «слушаю».

— Боже.. Мёрфи.. — сердце содрогнулось , как только я услышала его голос.

— Эми!? — крикнул он мне в трубку. — Эми! Твою ж… Где ты?

— Я в Италии. Тима увез меня сюда. Он издевается надо мной! Забери меня, пожалуйста! Я сдохну, ты слышишь меня? — связь обрывалась. — Мёрфи? Слышишь? Я в Италии! — повторяю.

Мужчина, давший мне телефон, занервничал. Второй подошёл к нему, они стали перешептываться, а позже кивнули женщине. Та сразу же начала набирать чей-то номер.

— Она сбежала из семьи Моретти! — воскликнул мужчина. — Отдай телефон, беглянка! — он размахивал руками, а женщина кричала в трубку, что меня нашли.