Каждый день ровно в 19:00 возле нашего дома собиралась охрана. Вооруженные люди следили за безопасностью, ведь прибывали гости. Он никогда не выпускал меня к ним, закрывал в комнате и не подпускал к ней никого.

Я приложил пропускную карту к датчику и прошёл в дом. Служанки бегали из стороны в сторону, накрывая стол. Каждая из них тряслась за свои деньги, чем больше работы они выполняют, тем больше получают. После банкета отчим выбирал себе покрасивее девушку и запирался с ней в родительской спальне, пока мама плача, читала мне книгу. Она во мне находила успокоение, засыпала быстрее меня. Я накрывал её своим одеялом, прижимаясь к ней всем телом. Я не считал её лучшей мамой, потому что она начала сильно пить, но такая женщина достойна уважения.

— Опоздал. — отчим следил за моими действиями. Я снимал верхнюю одежду в надежде, что смогу дотянуться до крючка и повесить куртку ровно. — Где твои часы? — он оказался возле меня молниеносно, я не заметил его присутствие. От неожиданности я уронил куртку на пол.

Он рявкнул на меня, схватил за шиворот, оскорбляя привычными ему словами. Щенок. Недоносок. Ущербный. Я гнида. Я не ребенок, а подброшенный звереныш. Я не человек, я ничтожество. Никто не помог, служанки продолжали заниматься своими обязанностями.

— Иди наверх и жди меня. Бегом! — заорал он, вдарив мне по макушке ладошкой.

Я сорвался с места, мои ноги скользили по полу. Падал, но вставал и бежал по лестнице вверх.

— Что же вы не предупредили о своём приезде? — отчим выдавливал из себя голос, чтобы казаться добрым. — Проходите, прошу.

Я остановился и посмотрел вниз. Мой единственный друг пришел со своим отцом. Их мило встретили, Рик лучезарно улыбался, зная, что на самом деле представляет из себя мой отчим. Я не мог молчать, жаловался, плача ему в плечо. Увидев меня, он дернул за руку отца, что-то сказал и побежал в мою сторону.

— У меня для тебя подарок, пойдём в комнату. — Рик теребил лямки портфеля, висевшего на его спине.

Мы зашли в мою комнату. С шеи упал тяжелый камень, не поддается объяснению то облегчение, что я чувствовал сейчас. Отчим не тронет меня в присутствии Рика. Наши отцы партнеры, он просто не мог упасть в грязь лицом. Из кожи лез, но показывал, что семья Миллер благодарная.

— С Днём Рожденья, Мёрф. — почти пропел друг, доставая из портфеля маленький террариум. — Не ядовитая.

— Рик, ты чудо! — я бросился ему на шею, крепко обняв. — Спасибо, я так давно хотел эту змейку. Но куда мне спрятать её?

— В шкаф. Теперь она твоя, дай ей имя.

Я смотрел на змею, во всём её величии и жутком обличии я искал себя. Она навсегда останется в террариуме, а я в этом доме. Мы погибнем одинаково. Не сможем жить взаперти. Рик подошел ближе, он приложился своей щекой к моей, забросив руку мне на плечо. Мне нравилось, когда он так делал.

Я близок с ним.

Настолько, что готов вручить ему нож и повернуться спиной. Он не вонзит его в меня, выбросит на пол. Нам всего по десять лет, но я знаю, наша дружба продержится долго. Хотелось бы, что б навсегда.

— Он вновь ударил тебя? — Рик отстранился от меня на миг. — Скажи правду, это случилось снова?

Заметив мои бегающие глаза, друг отошел ещё на метр, закивал и опустил голову. Он вышел из комнаты, а я приготовился к худшему. Расскажет своему отцу? Тогда для меня закончится жизнь, отчим растерзает моё тело, прикончит и закопает сзади дома. Он сделает, и ни один нерв на его лице не дрогнет, когда он станет закапывать сына женщины, с которой живет и по всей видимости считает настоящей женой.

— Поешь, ты похудел. — Рик вернулся с тарелкой винограда. — Со мной поделишься или ты жадина?

— Для тебя не жалко. — легкая улыбка поселилась на лице.

Он радует меня внезапностью. Ждешь одного - получаешь другого. Рик умён, внимателен к остальным, в какой-то степени сильнее меня физически. Но полюбил я его за преданность. Кроме меня он ни с кем не общается, хотя у него есть такая возможность. В школе является любимчиком многих учителей, славится красотой и не знает, как отбиться от девчонок. Я люблю слушать, как Рик ходит львом, а потом ссорится с одноклассниками, ведь он не дергал за хвостики девочку, сидящую впереди. А он дёргал. Бегал за ней, но увы, её сердце уже занято.

Детская любовь наивна, и я до сих пор не могу понять, как она проявляется. Что это? Как почувствовать?

— Извини, мне нужно поговорить с сыном. — я услышал голос отчима. Он явился как всегда ни к стати.

Рик слегка дотронулся до моей руки, посмотрел в глаза и кивнул. Он будет поблизости. Меня грела мысль, что Рик рядом. Он поддержит меня, успокоит. Одно его присутствие рассеивало сомнения по поводу самоубийства. Я не хотел убивать себя, когда Рик сидел возле меня. Я не думал об этом. Но только он уходил, и на меня находили дурные мысли вновь.

Дикая привязанность. Он должен был принадлежать мне. Мой друг. Я стал замечать свою нездоровую дружбу, когда Рик впервые пошёл гулять с одноклассником, а не со мной. Замкнулся в себе, не общался с матерью, обиделся на весь мир. Я не запретил Рику продолжать с ним общение, он оборвал связь сам.

— Чья змея? — заметил отчим.

— Рика.

— Чья змея? — повторно спросил он.

— Моя. — сказал я правду.

Долго удар ждать не пришлось. Щёку обожгло, я отшатнулся назад, закрывая лицо руками. Я боюсь его. Боюсь до звона в ушах, до потери сознания.

— Стой, сучоныш. Стой до конца. — отчим снял ремень, сложил его вдвое и взялся за пряжку. — Я говорил тебе, что не стоит брать подарки от других? Отвечай! Говорил? — ремень рассёк кожу на руке. Я стою. — Маленький. Слабый. Никому ненужный. — он ударил меня по спине. Терплю. — Я покажу тебе, что такое реальная жизнь. В этом сраном мире ты будешь блохой до тех пор, пока не начнешь идти по головам и костям всех. Я ненавижу тебя, потому что ты не мой сын, но у тебя моя фамилия. Ты Миллер, а значит уважаемый человек. Каждая тёлка захочет сесть на твой член, они будут требовать не тебя, а твои деньги. — отчим отбросил ремень, подошёл ко мне и взял за горло. — Все гниды, Мёрф. Они будут предавать тебя, пользоваться. И ты сдохнешь, если будешь мило улыбаться и быть со всеми дружелюбным. Тебя попусту сожрут.

Отчим влепил мне пощёчину, я не смог выстоять и приземлился на пол. Всё тело напряглось, кровь плавно разливалась по венам, приливая тепло в мои руки. Встаю и поднимаю на него глаза. Он мерзко улыбнулся, я знал, что будет дальше. Догадывался.

— Не порть мне приём гостей. — отчим вытащил из кармана ключи от моей комнаты и положил их на стол. — Ты повзрослел, теперь мне не стыдно позвать тебя вниз.

— Но я же упал.

— Не заревел, как девчонка, поднялся. Голову выше, Миллер. Я забуду про потерянные часы и твои прогулы. — он потрепал меня по волосам и вышел из комнаты. — Рик, ещё раз прошу прощения, проходи.

Настоящее время

Мёрфи закрыл лицо руками, резко встряхнул ими, словно умылся от грязи из прошлого. Я смотрела на него и пыталась разглядеть маленького мальчика, но его не было. Безумные глаза, наполненные злобой и обидой. Он проклял весь мир. Уничтожил в себе самую последнюю частичку добра.

— Я позволил избить себя, мне в привычку. Но я бы не выдержал смотреть, как сносят лица парням. Они не заслужили. Я втянул их в это, и расплачиваться должен был только я. Рик замечал, как меняется мой характер, подстраивался под него. Подчинялся мне и не говорил ни слова против. Хоть я и стал главным, но никогда их не занижал, не ставил себя выше. Моя роль в дружбе заключалась в принятие важных решений, не более. — Миллер говорил с расстановкой, голос не дрогнул после того, что он мне рассказал про отчима. — Благодаря своему папаше я не видел асфальт, смотрел прямо перед собой. Стал выносливым, что и помогло мне выжить. Если бы он не бил меня, то я б сдох. Я научился расслаблять тело в драках и выходил из них победителем. Он ублюдок, из-за него я убивал девушек, думая, что им нужны мои деньги, что они шлюхи и не достойны жить. В тебе я разглядел иное.