Получив информацию от своего пленника, я надолго задумался. Что делать? Дождаться ночи. И по-тихому украсть от пристани лодку. И также тихо на ней уплыть в темноте. Тогда шанс попасться будет минимальным. И я с большой долей вероятности смогу удрать незамеченным. Но тогда гарантированно погибнут те самые белые люди, которых эти людоеды взяли в плен и сейчас держат взаперти в одном из домов. Мне те люди, вроде бы, никто? И я им ничего не должен. Не должен я рисковать ради них своей жизнью. Тем более, мне за это даже и не заплатили. Логично? Логично!
Вот только у меня внутри все восставало против такого подхода к этой ситуации. Я не хотел никогда уподобляться тем соло, которым было плевать на моральные аспекты их работы. Эти ублюдки просто зарабатывали деньги. И ничего личного, а только бизнес. Меня же такой равнодушный подход всегда бесил не по-детски. Поэтому я в своей карьере соло старался брать миссии по спасению людей и воздаянию по заслугам разным тварям в человеческом обличии. И я гордился таким подходом. Да, я при этом еще и зарабатывал неплохие деньги. Но я и не брался за любую, даже самую мерзкую и грязную работу. У меня имелся свой кодекс чести. Который сейчас всерьез конфликтовал со здравым смыслом. Требовавшим наплевать на тех людей, попавших в плен к людоедам, и спасаться самому. И в конце-концов, победил мой кодекс чести. Я должен попытаться помочь тем несчастным. Должен! А иначе, просто не смогу потом жить с этим. Бросить людей на съедение людоедам. Да, меня потом моя совесть насмерть загрызет. Я сам себя уважать перестану. Превратившись в одного из тех трусливых чмошников, которых я всегда презирал. Делай что должно, и будь что будет! Именно, по такому принципу я всегда старался жить. И теперь отступать от него не буду.
Приняв решение, я свернул шею своему пленнику. Да, я убил безоружного и беспомощного пленного. И ничего не чувствую. Для меня эти дикари, жрущие человеческое мясо, людьми не являются. Это монстры, которых надо уничтожать любыми методами. Стирать их с лица этой планеты. Вместе с их самобытной культурой каннибалов. Поэтому у меня рука не дрожала, когда я убивал этого дикаря. Мне он был уже не нужен. Он все, что меня интересовало, уже рассказал.
Затем я двинулся к деревне, обходя ее по дуге слева. Именно, там находился дом с пленниками дикарей. На южной окраине деревни прямо возле пристани. И это было мне даже на руку. Ведь когда я освобожу пленников. То мы должны будем захватить лодку и уже на ней бежать подальше в море. А лодки дикарей в основном как-раз на той самой пристани и стоят сейчас. Но я также задумался и о погоне, которую дикари за нами обязательно отправят. Они же за нами погонятся на тех самых лодках, что сейчас стоят у той пристани. Значит, этого нельзя допустить. Нужна диверсия. При нашем отплытии остальные лодки надо будет спалить к чертям собачьим. А для этого нужна какая-нибудь горючая смесь. Хм! Надо по домам аборигенов пошарить. Может быть, я там какой-нибудь керосин найду? Или еще что-то горючее?
Подбирался я к деревне папуасов очень осторожно. Хорошо, что эти дикари не имели никаких понятий о безопасности. Поэтому на подходах к деревне не было мин, датчиков движения или автоматических турелей. Ни-че-го! И еще буйная растительность джунглей подходила прямиком к окраине этого населенного пункта. Видимо, тут никто даже и не слышал о противодиверсионной деятельности. Никто не выстригал вокруг деревни полосу безопасности. Чтобы враг незаметно не смог подобраться. Тут дикари оказались очень беспечными. С такими безалаберными кадрами приятно работать. Аж душа радуется.
Тут же даже собаки обленились настолько, что не облаяли меня на подходе. Они сейчас дрались за кости. Человеческие, между прочим. И им было не до меня. Тем более, я старался подкрадываться к деревне людоедов с подветренной стороны. Так чтобы ветер не сносил мой запах в сторону деревни. Дикари также особой бдительностью не отличались. Поэтому я смог забраться в дом на окраине деревни, где был только один папуас. И тот сладко спал на своей лежанке. Видимо нажрался человеческого мяса. Вон какое пузо раздутое. Вот его и разморило на жаре от переедания. Спи, тварь! Мертвым сном! Я привычным движением свернул дикарю шею, а потом придал ему позу спящего человека. Еще и одеялом его накрыл. Так его домочадцы не сразу обнаружат, что этот людоед помер насильственной смертью. Хорошо, что в этом доме тот тип был сейчас один.
Я быстро начал обыск. Ого! Хайфон! Новенький и блестящий! Странно. Откуда у этого голопузого дикаря такой крутой гаджет. У них же даже электричества нет. Вон даже дома масляными лампами освещают. Кстати, о лампах! Мне опять повезло. Джекпот! Сразу три стеклянных бутылки с жидким растительным маслом. Вот они стоят. Похоже, я нашёл то, что искал для диверсии с лодками? Ух ты! А вот и зажигалка. Эта вещь также выбивается из общей картины. Слишком дорогая игрушка для дикарей. Видимо, это трофеи с тех белых людей? Отлично! Пора навестить белых пленников дикарей. Быстро выскальзываю из дома, оглядываясь по сторонам. Повезло. Меня никто не заметил. Да, и деревня людоедов сейчас в послеобеденной жаре выглядела безлюдной. Народу на улице мало было. Нет, дети и подростки тусовались в центре деревни. Они тоже с собаками дрались из-за человеческих костей. Видимо, им взрослые не дают жрать человечину. Вот детишки и довольствуются объедками с костями. Нормально они тут подрастающее поколение воспитывают. В духе своей самобытной культуры. Ага!
В дом с пленниками я через парадный вход ломиться не стал. Тем более, там сидел один людоед с копьем. И похоже, бессовестно дрых на боевом посту. Нет, я бы его, конечно, мог быстро прикончить. Но вот только вход в этот домик хорошо просматривается теми же детьми и собаками. И они точно поднимут тревогу, когда меня увидят. Поэтому я решил идти другим путем. Просто подрезал тихонько жердины на задней стене дома. Потом шёпотом позвал людей, сидящих в доме. Откликнулся только один из пленников. Который быстро заговорил по-английски. И его лицо я также увидел через щель в стене. Это точно был не папуас. Чистокровный азиат. Китаец или японец. Я их пока слабо различаю. Да и одет он был, в отличие от местных аборигенов. Здоровый фингал под правым глазом и кровоподтеки на лице говорили о том, что этого человека недавно хорошо так побили.
Шикнув на него, я начал говорить шепотом. Китаец быстро понял и тоже стал вести себя тихо. Его звали Рок Ли. Он работал на корпорацию «Голдстоун». Был геологом. Оказывается, они тут находились в геологической экспедиции. Искали залежи полезных ископаемых. И вот в джунглях во время ночевки на них напали дикари. Которые смогли как-то подкрасться и нейтрализовать часового. А потом напали на спящих корпоратов. Кстати, там в составе экспедиции были не только геологи, но и солдаты. И их дикари убили первыми при помощи своих отравленных стрел. Бойцы расслабились и спали без брони. За что и поплатились. Никто из них не успел надеть бронекостюм или схватиться за оружие. В итоге, в живых остались только Рок Ли и его коллега. Тоже геолог, которого звали Леон Фрай. Его дикари ударили по голове и серьезно ранили, но почему-то не добили. И теперь Леон лежит рядом с Роком Ли в хижине без сознания.
Я аккуратно срезал несколько жердей на задней стенке дома. В результате там образовался пролом. Через который вылез Рок Ли. И потом я вытащил еще и Леона Фрая, который был без сознания. Мда! Круто бедолагу отделали. Я его быстренько просканировал. Плохо дело. Тут нужна квалифицированная медицинская помощь. Иначе, Леон просто умрет. Но пока нам надо выбраться из этой деревни. Я нес тело Леона на левом плече. В правой руке у меня дробовик. За мной тяжело ковыляет Рок Ли. Ему тоже досталось. Боец из него сейчас никакой. Отдал ему сумку, в которой лежали три бутылки с маслом. Пускай, тащит. А то у меня рук не хватает, чтобы все нести.
Нам не повезло. Мы уже преодолели большую часть расстояния до пристани. Когда гадские маленькие дикари нас заметили. И заорали во все глотки. Собаки также залаяли нам вслед. В общем, в деревне поднялась нездоровая суета. Не оборачиваясь быстро бегу к пристани. Туда как-раз подплывает большая деревянная лодка. С допотопным мотором на корме. В лодке двое аборигенов. Один сидит на носу, а другой стоит на корме и управляет лодкой. Понятно. Этого надо пока оставить в живых. С ходу разряжаю один ствол дробовика прямо в лицо переднего людоеда. Тот, кстати, уже схватился за копье. Быстро сориентировался скотина. Но это ему не помогло. Копье против огнестрела не рулит. Тело незадачливого копейщика вылетает в воду. А я запрыгиваю в лодку и навожу стволы дробовика на лодочника. Следом заскакивает Рок Ли. Молодец! Не отстал от меня. Папуас в лодке замер соляным столбом. Грозно ору на него, требуя отчаливать от пристани. Абориген вздрагивает. В глазах его плещется животный ужас. Мда! Этот уж точно не боец. Чмошник обыкновенный. Явно жить хочет. Ну, пока еще поживет. Пока он нам нужен. Говорю Року Ли, чтобы тот вытащил из сумки бутылки с маслом и разбил две из них о лодки стоящие возле пристани. А третью бутылкучтобы придержал. Нам она еще пригодится. Потом я, не спуская ствола дробовика с аборигена, кладу тело Леона Фрая на дно нашей лодки. Вот так. Так мне будет удобнее действовать.
