Однако Тао Нань тут же резко привлек ее к себе, не давая прыгнуть в пугающий провал в горах.

Мей Фэн чуть не задохнулась в железных объятиях своего противника – настолько крепко он ее сжал мощными руками – и она с отчаянием начала молить:

- Генерал, прошу Вас, не издевайтесь надо мной. Пусть мой отец когда-то причинил Вам зло, но я-то ничего плохого Вам не сделала, скорее наоборот. Позвольте мне уйти из этой жизни с миром, Вы и так победили!

Тао Нань чуть ослабил свою хватку, давая возможность ей снова дышать, затем с глубоким волнением в голосе он произнес:

- Императрица, Вы ошибаетесь относительно моих намерений. Пусть я победил Вас мужским оружием, но зато Вы победили меня женским, покорили тем сочетанием силы духа и неподдельной нежности, что преодолевает грубую силу, какой бы мощной она не была. Я готов подчиниться любому Вашему приказу, так кто же из нас побежденный?!!

Мей Фэн показалось, что она ослышалась или у нее от отчаяния поражения происходят слуховые галлюцинации – настолько невероятными для нее оказались эти слова давнего врага.

- Вы это серьезно говорите? Вы действительно готовы простить мне гибель Вашей семьи? – все еще сомневаясь в том, что она правильно поняла услышанные речи, спросила молодая императрица.

Тао Нань глубоко вздохнул, признание давалось ему не так-то легко, и честно сказал:

- Государыня, не думайте, что Ваши многодневные заботы по моему исцелению оставили меня равнодушным. Однако не к лицу мне воину и генералу армии Поднебесной уклоняться от вызова на поединок и давать повод для обвинения в трусости. Окончательно я понял, насколько вы мне дороги во время нашей ожесточенной схватки. Я осознал, что если Вы погибнете, то и моя жизнь потеряет смысл. Все мое существование отныне подчинено Вашей воле и я исполню все, что Вы мне скажете.

Эти униженные, полные покорности слова Тао Наня заставили воспрянуть духом Мей Фэн. Ее влюбчивое сердце мигом отозвалось на еле сдерживаемое волнение молодого генерала и она, не задумываясь, спросила у него:

- Генерал Тао, примите ли Вы меня в своем доме как свою жену?!

Тао Нань с удивлением посмотрел на свою прекрасную собеседницу и неуверенно произнес:

- Императрица, у Вас слишком высокий ранг для того, чтобы стать моей супругой.

- Я откажусь от него, - живо ответила на это Мей Фэн, глядя на молодого человека влюбленными глазами, и добавила для большей убедительности своего предложения: - Мне не нужна власть, мне нужна любовь!

И непримиримый Тао Нань тут же откликнулся на ее безмолвный призыв. Во время поединка энергетический вихрь, окутавший их обоих, был настолько силен, что они ощущали себя единым целым, пока не опустились их мечи. Это мистическое единство в пламени сражения порождало одновременно восторг и ярость, любовь и гнев. В надежде вновь пережить этот безумный любовный экстаз Тао Нань и Мей Фэн подались друг к другу, сорвали с себя все одежды и сплелись в тесных объятиях в горной пещере. Их изголодавшиеся по настоящей любви тела пели в унисон как тонкие струны замечательного музыкального инструмента, пока в пещеру не заглянуло яркое солнце.

Не желая отдаться докучливым заботам дня, Тао Нань лихорадочно покрывал поцелуями лицо Мей Фэн, словно от этого зависела его жизнь.

- Моя Императрица, что я могу сделать для Вас, чтобы Вы навсегда захотели остаться со мной? – хрипло спросил он в перерыве между двумя особо страстными лобзаниями.

Мей Фэн слегка призадумалась, затем с виноватой улыбкой ответила:

- Мне хочется прокатиться на спине Великого Тигра Янцзы с этой горы до Лояна. Мое желание осуществимо?

Тао Нань сразу понял причину ее просьбы. Несмотря на то, что в ходе поединка он из всех сил сдерживал себя, чтобы не нанести серьезный ущерб Мей Фэн, и выполнял сразу две противоположные задачи – не ранить ее, и обезопасить себя от ее меча, поскольку Мей оказалась серьезным противником, его Императрица больше пострадала в бою. Она получила многочисленные ссадины и болезненные ушибы, и ей было трудно физически преодолеть долгий путь до столицы. А ему только в удовольствие было нести на себе столь прекрасную ношу, и потому он с готовностью произнес:

- Тигр Янцзы с радостью понесет на себе свою Тигрицу. Садись на мою спину, дорогая!

- Сначала нам нужно одеться, - с лукавой улыбкой заметила Мей Фэн, прикрывая свое тело длинными черными волосами, выпавшими из прически.

- Да, да, - согласно закивал головой Тао Нань, и отправился собирать раскиданную одежду. Однако ему не удалось обнаружить ни штанов, ни накидки, ни даже своего тонкого кожаного пояса, к которому прикреплялся меч.

- Где же наше платье? – в растерянности проговорил он.

Желая помочь возлюбленному в нужных поисках, Мей Фэн вышла из пещеры, осмотрела местность и рассмеялась.

- Нань, смотри туда! – громко крикнула она, показывая на высокое дерево. – По милости вороватой мартышки, Императрица и Первый генерал Поднебесной остались в чем мать родила!

Тао Нань проследил направление ее руки и увидел на верхушке полисандрового дерева черную курносую обезьяну, держащую в лапе комок их похищенной одежды. Молодому генералу стало не до смеха: дерево, несмотря на высоту, оказалось молодое, ветки тонкие, по ним нельзя было добраться до обезьяны, чтобы силой вернуть платье.

- Что же нам делать? – растерянно произнес Тао Нань. – Мы же не можем без одежды предстать перед придворными Запретного Города, а уж перед малолетним Государем тем более!

Мей Фэн впервые видела непобедимого генерала Тао в таком замешательстве. Никогда она не подозревала, что он может быть настолько стеснительным, чтобы полностью спасовать перед горной мартышкой, и открыто обнаружить свою беспомощность перед ней. Ей даже стало жаль его, и она бодро сказала:

- Не переживай, Нань, что-нибудь придумаем. В крайнем случае, я сплету из ветвей бамбука набедренные повязки для нас.

- Но это все равно уронит наше достоинство, Мей! Нет, я все равно попробую справиться с этим наглым животным! – отрицательно покачал головой молодой генерал и громко крикнул, обращаясь к хвостатой воровке: - Отдай нам нашу одежду, подлая тварь! Иначе поймаю тебя и отшлепаю, как следует!!!

Черной обезьяне крайне не понравилось такое неуважительное к ней обращение, и она звонко заверещала, всем своим видом показывая неудовольствие. Мей Фэн приняла к сведению ее громогласный протест против ущемления ее достоинства, и поспешно сказала:

- Нет, Нань, так нельзя себя вести, иначе это милое создание рассердится еще больше и сбежит. Нужно договариваться!

- С кем договариваться?! С обезьяной?! – недоверчиво спросил ее Тао Нань.

- Да, с обезьяной, - жизнерадостно подтвердила Мей Фэн. – Животные – это не некоторые люди, с ними можно договориться. Предложим ей обмен!

И она, сняв со своих ушей серебряные сережки с горным хрусталем, высоко помахала ими над своей головой, и призывно зацокала языком, подражая звукам речи курносых мартышек.

Обезьяна внимательно смотрела на нее некоторое время, не двигаясь при этом с места. Блеск горного хрусталя, сверкающий на ярком солнце сотнями лучей, заворожил ее, и она, поколебавшись, согласилась на обмен и спустилась с дерева. Мей Фэн внушила ей такое доверие, что она даже разрешила ей погладить себя по голове.

После того, как сережки перешли в цепкие мохнатые лапки, а одежда вернулась к их законным владельцам, Тао Нань принялся с такой поспешностью натягиваться на себя штаны, что это вызвало новый взрыв смеха у Мей Фэн.

- Нань, не стоит больше бояться. Наша пушистая воровка уже скрылась в гуще деревьев, - крикнула она, надевая свою накидку.

- Смейтесь, смейтесь, Моя Императрица, но я подозреваю, что эта зловредная мартышка шляется в окрестностях не одна. Очень даже возможно, что скоро сюда появятся ее такие же ловкие сородичи, которым нам больше нечего предложить, - проворчал молодой генерал, опасливо посмотрев на горный лес. – Вам-то конечно с Вашей прекрасной фигурой не стыдно перед людьми и нагишом стоять, а у меня тело слишком долговязое, нескладное, его непременно нужно скрыть одеждой!