– Мей Фэн, твои успехи значительны, но не будь излишне самоуверенной. Иначе ты потеряешь бдительность, и враги легко смогут заманить тебя в ловушку, – предостерегла её императрица Тинг.

– Слушаюсь, Великая Государыня, – смиренно ответила Мей Фэн, опустив глаза вниз.

Но это была лишь внешняя покорность. Опасливые мысли скатывались с легкомысленной девушки, словно с гуся вода, и она почти забыла о том, какого страху натерпелась в поместье Платанов, когда наёмники Тао Наня устроили грандиозный пожар в её павильоне.

Не догадываясь о подлинном настроении воспитанницы, императрица милостиво кивнула ей головой и велела астрологу:

– Господин Ло, приступайте к вычислениям. Мне не терпится узнать, когда мой правнук Цай Юнь и Лю Мей Фэн смогут соединить свои судьбы.

– Слушаюсь, – снова поклонился императрице астролог. Он разложил свои таблички на земле, тщательно проверил все записи на них и возвестил:

– Самый подходящий день свадьбы через год, когда на небе появится первая осенняя Луна.

– Через год?! Так долго?!! – разочарованно произнесла Мей Фэн. – И всё это время я не смогу увидеться с Цай Юнем?

– Дитя моё, мы должны прислушиваться к воле Небес, – внушительно проговорила императрица Тинг, обращаясь к ней. – Я понимаю твоё желание быть с любимым, но лучше перетерпеть годовую разлуку с ним, а затем жить с ним счастливо всю жизнь. Не расстраивайся, в этом долгом ожидании есть своё преимущество. У нас будет достаточно времени, чтобы подготовиться и устроить грандиозную свадьбу, которая мало чем будет уступать бракосочетанию самого Государя!

Но щедрые посулы императрицы Тинг мало утешили Мей Фэн. Она предпочла бы для себя самую скромную брачную церемонию, но только бы поскорее воссоединиться с желанным женихом. От мысли, что придётся терпеть год разлуки с любимым, ей хотелось плакать.

Однако с Великой Государыней не поспоришь и ей оставалось только произнести приличествующие случаю слова благодарности за высочайшую милость и удалиться вслед за главным придворным астрологом.

– Великая Государыня, вы уверены, что поступаете правильно, поручая ведение важных дел, от которых зависит будущее вашего внука Цзиня барышне Лю? – нерешительно спросила дама Гао Чжи свою повелительницу. – Она не слишком умна, живёт преимущественно чувствами и часто совершает недопустимые в жизни двора ошибки.

– Твои сомнения мне понятны, Гао Чжи, но среди родственников императорской фамилии полностью я доверяю лишь Мей Фэн и только ей могу доверить судьбу своего любимого внука, – снисходительно ответила ей императрица Тинг и с нежностью прибавила: – Моя милая глупышка Лю обладает чистотой сердца, которому недоступна земная злоба и коварство. Сколько натерпелось это бедное дитя от мстительности семейки Тао, но ни разу она заговорила о том, что нужно мстить им в ответ. Её доброта нередко поражает меня до глубины души, и именно таким людям благоволят Небеса! Нет, я правильно делаю, возвышая Лю Мей Фэн во Дворце Летящей Ласточки. Остаётся только надеяться, что наши тайные действия по продвижению моего внука Лю Цзиня остаются тайной для Гунь и генерала Тао.

– Великая Государыня, вы мудры и все ваши планы непременно осуществятся, – смиренно наклонила голову дама Гао Чжи, признавая правоту своей госпожи.

Но, как ни старалась императрица Тинг вести свои дела в полном секрете, генералу скоро становилось известными почти все её действия. Обаяние Мей Фэн, авторитет императрицы-матери и нелюбовь к заносчивой Драгоценной Наложнице Гунь привели к тому, что у принца из рода Лю с каждым днём появлялось всё больше сторонников. Всё это вызывало всё большее беспокойство у генерала Тао, и он, призвав к себе своего помощника Ким Чу, велел ему добыть доказательства, компрометирующие Мей Фэн.

– Если мы не устраним эту вредную девчонку, моё падение будет не за горами, да и твоей карьере наступит конец, – мрачно заключил он.

– Мой генерал, будьте спокойны, я непременно поймаю девицу Лю на горячем, когда она допустит промах, – сложив в знак почтения руки, сказал Ким Чу, имеющий звание цидувэя, означающего высокопоставленного офицера императорской армии.

Тао Нань немного успокоился. Ким Чу был одним из самых ловких людей, которых он только знал и с успехом выполнял все данные ему щекотливые поручения. Ким Чу мог преодолеть любые препятствия ради щедрой награды, и можно было не сомневаться, что ушлый цидувэй в скором времени доставит Мей Фэн немало неприятностей.

И Ким Чу сопутствовала удача, вскоре его люди перехватили письмо гогуна Цай Юня, адресованное Мей Фэн. Обрадовавшись, Ким Чу тут же пригласил вечером в свой дом генерала.

Когда сгустились сумерки, служанка зажгла светильник и тихо удалилась, стараясь не потревожить своего хозяина. Ким Чу в напряжённой позе сидел за столом, ожидая своего начальника в надежде получить от него желанную награду. Ведь он всё же выполнил трудное поручение, которое дал ему генерал.

Тао Нань не заставил долго дожидаться себя. Ещё толком не стемнело, но он уже вошёл в кабинет своего цидувэя, небрежно отодвинув тяжёлую дверь рукой, словно она весила не больше пушинки.

– Зачем меня вызвал, Чу? – резко спросил он, и его большая тень резко запрыгала на большой стене от порывистых движений. – Ты оторвал меня от важного дела в императорском дворце. Кидани уже вторглись на территорию нашей Священной Империи, и Государь Чжун, обеспокоенный нашествием северных варваров, поставил под моё начало всех воинов страны. Я как раз занимался отбором новобранцев для авангарда, когда от тебя явился посыльный с сообщением, что у тебя есть ценная информация.

– Мой генерал, мои люди могли перехватить тайное послание, адресованное девице Лю, – доложил цидувэй Ким.

– А ну, дай его мне, – нетерпеливо произнёс Тао Нань.

Ким Чу с почтительным поклоном вручил грозному начальнику красный конверт и Тао Нань, быстро развернув его, принялся вполголоса читать:

– Нежная как весенний цветок, прелестная как осенняя луна, милая Мей Фэн, я только бумаге могу поведать свою печаль от разлуки с тобой и утешаюсь в своём поместье искусством живописи.

Рисую твой лик, когда цветы цветут,

Нарисую потом тебя, когда все бутоны умрут,

Ещё нарисую тебя, когда с тобой рядом буду.

Я рисую тебя, я тебя не забуду!

– Что это за бред… – пробормотал Тао Нань, с отвращением отшвыривая от себя свиток с красным шёлковым шнурком. Он не испытывал ни малейшего романтического интереса к дочери ненавистного Первого министра Лю, и строки, начертанные рукой влюблённого в неё жениха, воспринимал как умственное помешательство молодого аристократа. Генерал повернулся в сторону проштрафившегося подчинённого и зло спросил его: – Вот это любовное письмецо и есть твоя ценная информация?!

– Простите, генерал, но вы сами велели мне не упускать случаи, компрометирующие Лю Мей Фэн, – пролепетал испуганный гневным тоном голоса начальника цидувэй.

– Да, да, письмо от гогуна действительно тайное, его наверняка намеревались передать в секрете от Великой Государыни, и нужно подумать, как извлечь пользу от него, – принялся вслух размышлять Тао Нань и насмешливо прибавил: – Интересно, чем отбеливает лицо этот красавчик, что оно у него такое светлое.

Ким Чу с облегчением выдохнул, когда понял, что гнев генерала миновал.

Быстрый ум Тао Наня очень скоро нашёл все преимущества, которые можно было извлечь из любовного послания внука императора Чжуна ради достижения нужной ему цели, и он велел Ким Чу:

– Чу, поручаю тебе не только передать это письмо девице Лю, но и с его помощью выманить её за пределы Запретного Города. Отвезёшь девчонку в мою крепость, которая находится в провинции Хэбэй, и там я наконец-то исправлю свой промах, совершённый шесть лет назад, благодаря которому она осталась жива, и отправлю её к праотцам!

– Будьте спокойны, мой генерал, я точно выполню ваш приказ, – подобострастно произнёс его цидувэй.