Каждый сам определял то к чему хочет стремиться, а я… я был скорее наставником, нежели учителем. Ну и гарантом того, что кто-то по ошибке не устроит демонического вторжения или не попытается повторить Глупость Магнуса.
Ну а заканчивался каждый девятый урок одним и тем же вопросом:
— Кто желает перейти на следующий круг? — спросил я закончив изучение первой половины фолианта, который был написан хоть и не астартес, а просто колдуном с Планеты Чернокнижников, но тем не менее мне удалось почерпнуть очень много нового.
Но фолиант дочитывать придётся в другой раз, ведь сейчас требовалось уделить время тем, кто считал себя достойным следующего круга. Каждый из них очень много трудился, кто-то без преувеличения годами, ведь школа эта была открыта более пятнадцати лет назад, ещё в первые года моего освоения здесь. Однако за своё желание им придётся без преувеличения сражаться.
Сражаться со мной. И сражаться не с помощью меча или магии, а лишь с помощью слова.
Глава 247
Минули ещё пять лет, словно бы прошла лишь одна секунда. Я бы даже этого не понял, если бы не календарь. Никаких радикальных изменений мои владения не претерпели, ведь империи строятся тысячелетиями и даже по осколкам собираются веками. Возможно чуть быстрее, если ты Лучший Всех Во Всём Бог Император, с двадцатью полубогами на службе. А так… смирись и начинай играть в долгую, трудясь изо дня в день и не мечтая о чуде, что свалится из варпа на голову.
Скорее оттуда свалятся лишь новые проблемы и испытания. Впрочем, и сам ты благодаря этому станешь сильнее, а стоить твои успехи будут многократ больше успехов тех, кому далось всё легко. И тут Империум тоже отличный пример: быстро вырос, быстро развалился.
Всё это также применимо и к другим направлениям, например к моему изучению магии. Никаких супер рывков в развитии я тоже за жалкие пять лет не сделал. Так что швыряние планетами друг в друга придётся отложить наверное на следующие десять тысяч лет, до которых дожить бы ещё.
Впрочем, и на месте я не стоял. Всё глубже пускались мои корни, всё прочнее становился фундамент. Я не старался сделать всё быстро, но прилагал все усилия, дабы уже созданное не было разрушено. Бюрократическая система совершенствовалась, идеология прорабатывалась, связи с соседями укреплялись и хоть дефакто мы находились под покровительством Предавших Слово, чья невидимая рука управляла шестьюдесятью процентами всех месс, но мы сохраняли большую часть самоуправления.
Как и никто не смог мне помешать делать то, что я запланировал. Да, они пытались, один раз мне пришлось бросить вызов одному из проповедников, после чего состоялась дуэль и в Маелсторм отправилось тело ещё одного из астартес. Таким образом я провёл красную черту, после которой начался новый виток религиозной борьбы. Разумеется мне пришлось идти на компромиссы, ведь диктовать условия я не мог, как и посадить меня на поводок тёмные апостолы тоже не могли, поэтому и они шли на эти самые компромиссы.
Итогом стало разделение всего религиозного института. На каждый свой храм я должен был построить ещё один для Предавших Слово. В своём храме я делал всё, что хотел в рамках разумного. В своих полную власть имели они. Помимо власти также на планету прибыло и сто астартес, а также были развёрнуты силы в количестве двадцати тысяч солдат-культистов.
Такой расклад меня устроил, но с этого же момента мы начали гонку за умами. Предавшие Слово продвигали своё понимание Хаоса Неделимого, следуя правилу баланса и не превознося одну из форм проявления Хаоса в Абсолют. А я… я хотел подчинить умы себе, как и продвинуть идеалы именно Тзинча, которому я должен заплатить дань в десять миллиардов новых последователей.
И именно поэтому я стоял на центральном шпиле своего дворца. В руке моей был обсидиановый посох, вокруг искрили психические кристаллы в хороводе принесённых жертву душ я направлял потоки варпа, разлом которого был создан и поддерживался искусственно. Одним за другим загорались огне в небе, но и шторм становился всё сильнее.
Самый настоящий ураган диаметром в девяносто девять метров образовывался в вышине словно око Хаоса. Всячески энергия пыталась выйти из-под моего контроля. Но одним за другим я искусно ловил потоки энергии, сплетал воедино нити Имматериума и волей сдерживал их от попытки вновь стать нестабильными. В эти мгновения через меня каждую секунду проходило свыше пятидесяти простых смертных душ. Хотя порой это могла быть и одна душа псайкера.
Накопленная энергия утекала быстро, а ведь я при этом ещё и присосался к самому варпу. А мне было всё мало и мало, из-за чего шторм становился всё сильнее.
— Я вижу тебя! — раздался голос в варпе, после чего задрожали царства демонов.
Острые когти рвали землю и гремела чёрная чешуя спущенной с поводка Миссы. Она учуяла своего врага, как и Король Демонов положил свой взгляд на Мальстрим. Он был неподалёку и этот мир мог стать ещё одним его плацдармом для будущих завоеваний, цель которых возвращение былой мощи. И в облике вопящего и саморазрушающегося чёрного дракона она навалилась на разлом.
Вся моя воля столкнулась с её силой. Я уже бился с ней, однако то было до пробуждения Короля Демонов. Каждый её удар вызывал такую боль, которую я никогда не чувствовал и не видел. А ведь я довольно много времени провёл в Комморре. Само желание сражаться исчезало из-за нахождения близ неё, апатичность становилась свинцом в руках, заставляя их опускаться.
Но когда её лапы уже впились в края разлома, начав его расширять, с грохотом мой посох опустился на пол. Весь шпиль задрожал, вся энергия в кристаллах высвободилась в моменте и трещинами пошёл базальт. Осколки шпиля не падали, замирая в варп-вихрях, после чего необузданная энергия попыталась меня уничтожить. И если бы не мои тренировки, то так бы и случилось.
— МЫ ЕЩЁ ВСТРЕТИМСЯ!!! — взревела Мисса, после чего разлом захлопнулся и вся энергия высвободилась в потоке, взорвавшись в небесах.
Шпиль обрушился, дворец едва не превратился в руины, а я был подхвачен Птичкой, которая не дала мне упасть.
— Посох сломался… — разочарованно произнёс я, когда обсидиан превратился в пыль.
— Найдём или сделаем новый, да краше прежнего, — ободрительно заметила Птичка.
А тем временем от бури не осталось и следа. Взрыв сжал тучи и сконцентрировал всю энергию в точке, после чего с небес вместо молний и града посыпалась радужная пыль. Она блестела всеми цветами и переменчивые вихри воздуха увлекали их за собой. В этот момент весь город замер, люди выходили наружу и смотрели на небо, даже Тёмные Мессы были прерваны, а проповедники Предавших Слово хмурились, стряхивая с плеч пыль, что будет сверкать ещё девять дней.
Казалось в эти мгновения само будущее можно было увидеть в небесах. И все всматривались в причудливые узоры, а души одна за другой охватывались смятением. Никто не знал, что он видит. Все рассказы проповедников не давали ответов, как и не было ни света, ни тьмы. Были лишь вечные перемены и изменения. Но к чему они приведут? На это могли ответить лишь сами души.
И они отвечали, после чего в них загорались самые разные цвета. Чёрный страх перед будущим соседствовал с красной уверенностью в самом себе, яркая золотая надежда сияла в противовес едкому бурому отчаянию, пока мягкое голубое спокойствие сменялось тёмно-синей пучиной — никто не мог ничего за них решить и лишь сами души решали, что увидят.
Именно так я видел будущее, которое создавал. Миры, где всё будет зависеть лишь от самих людей. Где в варп не будут запрещать смотреть, потому что это страшно, а за иную точку зрения не станут убивать. Да, это опасно, местами нелогично, возможно глупо, но… пусть будет так, а будущее определится согласно тому, как души справятся со всеми вызовами, что идут после и рука об руку свободы.
И даже если все умрут, став лишь игрушками в руках Хаоса… то значит пусть так тому и быть.
— Кажется они воодушевлены, — прощебетала Птичка, приземлив меня на крышу дворца, с которого было видно весь город. — А вот проповедники наоборот возмущены.
