И хоть далеко был Леман Русс со своей стаей, но таким же опасным как волки Фенриса мог быть лев Калибана. И лес его уже облепил паутину словно плющ, попутно разъев брешь и отогнав Хаос, дабы туда могли пролететь десантные шаттлы.
Сам же Лев Эль Джонсон уже был на поли брани и тихо шагал по арене Крусибаэля, ужасая своей аурой каждого врага. В варпе он представлял собой шторм в человеческом обличии, который не уничтожал всё вокруг лишь благодаря железной воле самого Льва. Но в этот раз… в этот раз рядом с ним не было ни одного из его сыновей, а значит сдерживаться не было смысла.
В одно мгновение Великий Алый Король, что был подобен Колоссу начал уменьшаться. Эти его фокусы становились скорее проблемными, ведь из-за них сам Магнус становился менее плотным, если конечно такие термины употребимы в контексте происходящего в варпе. Как и видимый размер имел мало чего общего, а в те мгновения когда Магнус хотел физически воздействовать на мир, то многократно увеличивалось потребление энергии, что не позволяло ему быть великаном слишком долго.
Впрочем, даже приняв привычную оболочку, он был куда выше Льва, хоть и речь теперь шла о метрах, а не о десятках и не сотнях метров. И пусть сам Магнус редко видел Льва в такой ярости, которая действительно пугала многих, даже его братьев, но трусом Алый Король не был. Как и не мог дать проявиться слабости, что однажды уже привела к трагедии на Просперо.
И вот о могучий щит ударилось хитросплетения заклинаний, сверкала магия и ревел зубьями цепи Волчий Клинок, которому вторили удары клинка Ан-Нунурты. Этих двух братьев связывало куда меньше, чем другие пары примархов. Но сражались они настолько злобно и остервенело, что сами стены Крусибаэля начали плакать чёрными каплями, которые напрямую концентрировались из нестабильных эмоций двух братьев.
Один ненавидел предателей сильнее, чем сам Хаос и мерзейших ксеносов, а другой желал, чтобы каждый его брат прошёл через то же, что и он.
— ТЫ ХОЧЕШЬ ПОБЕДИТЬ ВЕЛИЧАЙШЕГО КОЛДУНА, НО ДАЖЕ НЕ УМЕЕШЬ ЧИТАТЬ!!! — ревел во всю глотку Алый Король и прямо в бою начал покрывать броню своего брата проклятыми письменами, что утяжеляли металл.
А Лев же и вовсе хранил ужасающее молчание, ведь вместо слов он отвечал жестокими ударами, стремясь покалечить Магнуса и с каждым разом оставляя на его ногах всё более жуткие рваные раны. В какой-то момент Лев и вовсе достигнет сухожилий или просто отрубит ногу, после чего начнёт резать дальше и рвать красную плоть. Они стоили друг друга, один считал брата мусором, а второй — добычей.
Я же в то же мгновение переключился на Джагатая, который находился в окружении подводимых хрустальных оболочек. Они спокойно шли к цели, смыкая круг, но не бросались в бой. Однако как только поступит приказ, то тройным потоком они помчатся в бой, правда по очереди, но… подвести их можно было и все сразу. Просто чем больше марионеток берёшь под контроль, тем сложнее ими управлять и теряется точность.
— Можешь отдашь атам сам, а я… я взамен помогу твоему брату? Как тебе бартер? — спросил я, всё же боясь нападать на Джагатая, который хоть и выглядел так себе, но выкинуть мог чего угодно.
А если он ещё и атамом по мне попадёт, то такая рана будет куда более неприятной, чем просто болт в голову хрустального голема. Вероятно осколок при такой ране может и отъехать на перерождение, лишившись связи с моей душой. Я же в случае удара… ну, хуже чем в тот раз, когда меня Тзинч разнёс на кусочки и по ветру развеял не будет, но… многое будет зависеть от самого удара и куда он попадёт.
Если в якорь отголоска, то опять же отголосок отъедет. Если прямо в центральную часть угодит… может я даже сдохну с концами? Трудно было представить себе последствия от удара столь редкого оружия, которое в бою ты не видел ни разу. Однако по одной только ауре атама можно было понять, что такой штуковиной в печень лучше не получать.
— Ты подумай, я же проводник воли самого Императора, твоего Отца, все дела… Да, ты Его не очень любишь, как и Отцом не считаешь, — тут же поправился я, вспомнив образы из недавнего диалога. — Но всяко лучше, чтобы такая штука была у меня, чем у…
Я оглядел поле боя, где во всю мясились три примарха, лучшие в Комморре, арлекины и где-то ещё всё подряд крушил Ангрон.
— Они все конченные и такие штуки им лучше не давать. Как и ты, будем честны, вряд ли сумеешь удержать этот атам. Кто-нибудь да заберёт. А я быстренько его возьму, да в варп убегу и оставлю всех с носом. Круто придумал? Выгодное предложение, соглашайся!
Но торг мой Джагатай не оценил, как и сам уже встал ко мне правым боком, выставив меч в правой руке, а левая его рука легла на пояс, прикрывая атам и в то же время, находясь в готовности выхватить его и нанести неожиданный удар после серии атак мечом. Да уж, на что я вообще надеялся, пытаясь торговать с таким типом, как этот?
И тут же я решил неожиданно напасть, но неожиданность была скорее иллюзорной. В моменте четыре осколка напали сразу, но в тот же миг сверкнул меч и Алор с Мордредом оказались разрублены, ударом ноги в дребезги был разнесён и Юртен, который получил приказ атаковать, но видимо не уклоняться, а я едва шеей не поймал атам, в последний момент успев покинуть оболочку.
Мой удар при этом цели достиг, но броня Джагатая оказалась более чем боевой и надёжной. Как и несмотря на Клинок Воли нанести рану даже умирающей душе я не смог. Он был просто по природе своей существом иного порядка. Да уж, с такими врагами опыта у меня было немного. В варп бы его как-нибудь затянуть, там шансов бы побольше было, но… как ты его в варп-то затянешь?
Сам же Джагатай оставался стоять на месте, готовый отразить и следующую атаку. На сколько у него ещё сил оставалось? Хватит ли мне оболочек и сыграет ли вероятность получить атамом в глаз? А ведь вероятность эта вовсе не нулевая, как и примарх даже спустя эту атаку уже многое понял обо мне и стремительно адаптировался под уровень моей силы. Теперь знает что я могу, а что — нет. А я знаю, что может выкинуть загнанный в угол примарх? Нет, не знаю и узнавать как-то не хочется.
— Слабак, — оскалившись почерневшими от проклятья зубами, произнёс Джагатай, который хоть и умирал, но вместе с тем чувствовал собственное превосходство, а ещё наверное свет Императора, что становился всё ближе вместе мчащимся Робаутом Жиллиманом.
— Когда мне десять тысяч лет стукнет, повторишь мне в это лицо. Если доживёшь конечно, — огрызнулся я, почёсывая уже новый хрустальный подбородок и ходя вокруг Джагатая, попутно заставляя делать то же самое другие оболочки. — Нет, ты посмотри сколько у меня тел, ты же всех не убьёшь.
Но запугивания, как и торг, тоже не особо действовали на примарха. Ему кажется вообще было глубоко насрать на всё. У него была клятва, он ей следовал, никаких переговоров вести вообще не собирался. Это вам не Робаут Жиллиман, у которого «не всё так однозначно» и «в целом, эльдары всего лишь считают людей за скот, ничего такого».
Как вдруг Крусибаэль накренился, а один из лепестков и вовсе обрушился, начав скатываться вниз по нижним уровням Комморры. То Ангрон бушевал всё ближе и кажется не понимал как подняться наверх, поэтому решил просто снести все опоры и сделать верх — низом. Простых решений этот псих не искал, но с таким подходом возможно атам можно будет просто забрать с трупа.
— А если мы… объединимся? — осторожно спросил я, веря в лучшее, но взгляд Джагатая стал ещё более презрительным. — Бляха, как же ты меня бесишь.
Меня в целом устраивал бы и вариант, если бы мы грохнули Фулгрима. Его мечи тоже вон, прикольные, пусть и проклятые. Они бы пригодились мне, а с атамом убийство Фулгрима пошло бы лучше, а изгнание его бы наверное продлилось бы дольше, но… Джагатую плевать же. Он словно решил уже помереть, так что перед смертью своей решил не пачкать честь даже малюсеньким пятнышком.
Тем временем часики тикали, всё меньше сыновей Джагатая оставалось в живых, ведь Лазурь никуда не делась, как и пока я водил хороводы вокруг Джагатая, мои отголоски разбирались с другими врагами. Всё же вопрос любой победы — это вопрос количества мяса, которое у тебя есть в распоряжении. Да и толпой любого завалить можно. Главное сделать это быстрее других.
