В настоящее время общечеловеческие ценности являются основой государственной политики США и Западной Европы, а также ООН. «Европейские ценности – совокупность максим, основных принципов обустройства семьи, общества и государства, полито-экономических, правовых, культурных, этических и ряда других норм, объединяющая значимое большинство жителей Европы и служащая основой их идентичности.

Истоки европейских ценностей эксперты отслеживают с античных времен – прежде всего афинской демократии и Древнего Рима. Решающими вехами в их исторической эволюции стали эпохи Ренессанса, Просвещения и Реформации. Сегодняшняя система европейских ценностей базируется на впервые сформулированных Великой французской революцией 1789 года принципах – «свобода, равенство, братство» (сейчас сказали бы «солидарность»). В частности, это подразумевало личные и гражданские свободы, демократию, равенство граждан перед законом, равное налогообложение, привязку государства к конституции.

Как следствие дальнейшего поступательного развития системы европейских ценностей, на рубеже ХХ века европейская цивилизация достигла апогея своего расцвета и могущества, столкнувшись, однако, с вызовами в лице социализма и национализма, дошедших до своих крайних форм – сталинизма и фашизма. Две мировые войны стали источника межцивилизационных расколов и создали почву появления и господства в Европе тоталитаризма, несовместимого с традиционной системой ценностей.

Подчеркивается, что они основаны на духовном, нравственном и историческом наследии народов Европы. «Большинство сторонников европейских ценностей в настоящее время относят к ним следующее:

общность исторической судьбы и наследия Европы и, шире, Запада;

право наций на самоопределение;

парламентаризм, демократическое устройство государства и общества, включающее особое внимание к соблюдению прав меньшинств, их поддержка;

верховенство права, правовую культуру;

рыночную экономику, базирующуюся на частной собственности;

социальную справедливость, опирающуюся на социальное партнёрство;

приоритет прав человека, суверенитета личности над государственным суверенитетом, либеральный индивидуализм;

светскость общества и культуры, во многом основанную, однако, на христианском наследии;

толерантность и мультурализм[43]».

Диалектический анализ:

1) Однако, приведенные выше безумные события в глобальном обществе, вызывают сомнения в их положительном влиянии. Больше того, могут ли существовать общечеловеческие ценности вообще. Если предположить, что общество эволюционирует, и по мере его развития должны меняться ценности, которые являются основой его культуры, то, поскольку общества в мире развиваются неравномерно и находятся на разной стадии эволюции, не может существовать единых ценностей для различных государств в глобальном мире.

2) Общечеловеческие ценности Запада и реальность расходятся. Если предположить, мигранты вдруг покинут США и страны Западной Европы, то экономика их моментально рухнет, поскольку значительную долю рабочей силы, причем не только низкоквалифицированной, но и высококвалифицированной, составляют мигранты.

3) В результате многолетней психоманипуляции общечеловеческие ценности Запада стали убеждением элиты, которая считает их главным достижением современной цивилизации.

Опыт государственного регулирования не мог не повлиять на капиталистические страны, особенно в период «демократического движения» после Второй мировой войны. В Западной Европе появились социалистические правительства, отвергавшие политику экономического либерализма. Именно тогда стала формироваться современная концепция социального государства, называвшегося первоначально государством благоденствия. В настоящее время Китай демонстрирует стремительное развитие, каждые десять лет в Китае происходит удвоение ВВП. Это означает не только то, что в Китае наблюдается общественный прогресс, а также и то, что деградирует Запад. Именно Китай больше подходит к определению социального государства, демонстрируя стремительный экономический рост, в соответствии с которым каждые десять лет увеличиваются заработная плата, расходы на образование, культуру и социальные нужды.

По мнению автора, в XXI веке человечество впервые столкнулось с цивилизационным кризисом. Процессы глобализации общества поставили перед человечеством новые проблемы: либо страны Запада и Востока будут деградировать, либо найдут пути взаимодействия в условиях глобального общества).

§ 4. Методология – создание проектов виртуальной реальности

Ученый в процессе исследований реальности применяет определенные методы, создает модели объектов и явлений, и таким образом, он не только создает новое знание, но и проектирует новую реальность.

По мнению Т.Х. Керимова, «Дело в том, что решение относительно исторических обстоятельств, или истории, или времени, которое лежит в основании любого понимания истории, является философским, так что решение относительно реального оказывается, в конечном счете, произвольным… Но если репрезентация реальности не более чем иллюзия, тогда для истории, традиционно понимаемой как наука о прошлом, кризис репрезентации с необходимостью подразумевает “конец истории”. Кризис репрезентации поднимает вопрос о “языковых играх” или “дискурсивности”, нарративизации истории: история – это не то, что случилось, а то, что рассказывается историками. Как следствие, история – это форма повествования, навязанная прошлому, которое никогда не существовало. Согласно постмодернизму, история представляет собой хаос совершенно случайных событий, не обладающих внутренней связанностью, не подчиняющихся какой-либо необходимости или логической последовательности. История не имеет никакой предданной цели, следовательно, исключает завершенность, закрытость. История – это открытое пространство бесконечных трансформаций, интерпретаций»[44].

Патология методологии. Развитие методологического знания способствует эволюции науки, однако в социально-гуманитарных науках не сформировалось единого мнения относительно различия методов для естественных и социально-гуманитарных наук и, в частности, роли рационализма и аксиологии.

Так К.Х Момоджян выделяет две подсистемы сознания − ориентационную и проектную. «Функция ориентационной подсистемы – осмыслить наличное бытие, все то, что существует в мире, с целью сделать его понятным и предсказуемым для человека. Функция проектной подсистемы – конструировать новое в мире, придумывать то, чего еще нет, но что нужно людям, чтобы жизнь их была возможна и комфортна. Такое проектное сознание нацелено не на мир сущего – реальные события,подлежащие познанию и оценке, а на мир должного – виртуальные объекты, которые отсутствуют в реальности и лишь должны быть созданы в ней в соответствии с желанием и волей человека»[45].

Идеализация объекта – враг познания в социально-гуманитарных науках, поскольку связана с предвидением будущего объекта исследования. Как показала история, такие попытки конструирования будущего означали отрицание эволюции общества, скачок в царство свободы и попытки повернуть историю вспять: Великая Французская и Великая Октябрьская революции, проект глобального общества.

Оценивая невиданные успехи науки в области естествознания и весьма скромные в области гуманитарных наук, можно сказать, что рационализм сыграл злую шутку, и что самое трудное в познании для человека оказался сам человек. Внедрение рационализма в гуманитарные науки означало создание механической модели человека, лишенной чувств, попытки доказать, что одна часть мозга важнее другой: разум важнее чувств, рациональное важнее иррационального; и что в процессе познания достаточно участия Разума. Рационализм апеллирует к Разуму и отрицает чувственное познание.

По мнению Л. М. Веккера, «проблема эмоций, составляющих средний класс триады психических процессов, разработаны гораздо хуже, чем проблема структуры и механизмов когнитивных процессов и процессов психической регуляции деятельности, располагающихся по краям спектра психических процессов. Таким образом, по отношению к формам познания психическим субъектом своих собственных психических же состояний непосредственное чувственное отражение последних есть реальность, которая воплощается именно в переживаемости эмоций. Но это означает, что по отношению к этим важнейшим, хотя и частным формам познания непосредственный внутренний опыт представляет собой не фикцию, а также психическую реальность»[46].