— Ты поцелован богами. С тебя и спрос иной. А что было делать нам? В роду шесть семей. Из молодых только твоя, да Горяна. Остальные — в годах и почти бездетные. Большая часть молодой поросли слегла от поветрий всякий. С кем нам бороться? Какими силами? Кто за нас бы встал? Баб да детишек под рабство подвести по дурости?

Беромир промолчал.

Просто сидел и смотрел куда-то в пустоту перед собой.

— Ответь. Как бы ты поступил? — наконец, спросил старик Тук.

— В любой игре, деда, всегда есть охотник и всегда есть жертва. — начал ведун цитировать одну из фраз кинофильма «Револьвер». — Вся хитрость — вовремя осознать, что ты стал вторым, и сделаться первым. Ладно. Кто старое помянет, тому глаз вон. Говори, зачем ты на самом деле приехал…

[1] «Тук» означало просто «жир», что в целом имело переносное значение «здоровый», «большой». При этом в ходе первой палатализации «тук» превратился в «туч», откуда и «тучный», и «туча».

Часть 1

Глава 7

167, июль, 23

Утро.

Самое что ни на есть раннее.

Беромир из-за нервического состояния последних недель находился в мобилизованном состоянии психики. Из-за чего спал мало. Насколько его так хватит — неясно. Пределы прочности этого тела он еще не успел нащупать.

Но пока держался.

Даже головные боли не тревожили оттого, что вскакивал он ни свет ни заря. А порой и до рассвета. Или первым, или одним из первых.

Вставал.

Оправлялся.

Умывался, приводя себя в порядок.

И шел будить ребят коронной фразой: «Рота, подъем!» Чтобы уже выгонять их на утренние процедуры. Каждый день. Без исключений. И, несмотря на ворчание, люди уже стали привыкать. Человек вообще быстро адаптируется. Особенно когда нет выбора и излишков алкоголя под рукой. Ну или какого-то заменителя.

Ученики при таком подходе были попросту обречены умываться по утрам и мыть руки перед приемом пищи. И воду употреблять, только «очищенную Перуном», то есть, кипяченную. Что самым позитивным сказывалось на их здоровье — с весны покамест никто не хворал животом.

— Наговор какой-то… — шептались ребята.

И Беромир не спешил их разубеждать.

Рано.

Да и микроскоп хоть какой-то он еще не соорудил, чтобы подтвердить свои слова про микроорганизмы. Поэтому использовал привычные и понятные им модели управления. С религиозно-магической причинно-следственной цепочкой…

Сегодняшний день не был исключением.

Закончив свои утренние дела, ведун оправил одежду и пошел в дом будить учеников.

В их новый дом.

Собственно, Беромир бы еще несколько месяцев тянул с железом, если бы не нужда поставить казарму для этой толпы. Для чего требовалось инструментов в достаточном количестве. Вот он и не сдержался, и вперед срока провел выделку железа.

Конструктивно дом не представлял ничего особого. Простой длинный дом в формате полуземлянки с соломенной крышей. Только стены были снаружи присыпаны извлеченной землей, для пущего утепления. А солома перед укладкой вымачивалась в жидкой глине, чтобы не горела и хуже гнила.

Из необычного — пол и потолок.

В обоих случаях применялись бревна балок да плахи — колотые пополам бревнышки умеренного диаметра. Только на полу плахи обращались плоской стороной вверх, а на потолке — вниз. На первый взгляд — излишества. Однако деревянный пол, поднятый над земляным на локоть, защищал от прохлады, которая стелится по самому низу. А потолок формировал холодный чердак. Что защищало от образования сосулек и делало помещение теплее. Ведь потолок со стороны чердака засыпали толстым слоем сухих листьев в качестве теплоизоляции.

Но это так — цветочки.

Приятные мелочи.

Куда вкуснее и интереснее была система отопления и вентиляции дома, которую реализовал ведун…

— Как тебе? — спросил Беромир у Боряты, когда тот впервые осмотрел длинный дом.

— Так-то дельно. Но ума не приложу — отчего ты очаг поставил такой чудной и у входа, а не в самом центре дома.

— А что тебе не нравится?

— Тут греет, а там? — указал Борята в сторону большого зала, который занимал основную часть длинного дома.

— Видишь, — указал Беромир на «уши». — Здесь у печи два «рукава» трубы, по которой должен уходить горячий дым. И сразу под пол. Там к стенам и вдоль них до самого конца — до трубы с той стороны дома.

— Ты же мне говорил, что горячий воздух устремляется вверх. Я хорошо помню это. И на костре показывал. И печь свою старую там, в родительском жилище. А тут — вниз. Как так?

— Все дело в трубе, — улыбнулся ведун. — Она высокая. А чем труба выше, тем лучше естественная тяга. Но я прицепил на нее штуку странную. Видел ее?

— Да, но так и не понял для чего она.

— Она сразу две задачи решает. Первая и очевидная — защищает трубу от заливания дождем и засыпания снегом. Вторая и самая важная — выводит дым не вверх, а вбок.

— И что? Не понимаю.

— Видел у нее большой такой хвост, который разворачивается по ветру?

— Занятно он крутится. Проку никакого, но интересно.

— Прок великий. Этот «хвост» поворачивает выход трубы против ветра. Из-за чего даже самый ветерок создает у этого отверстия зону низкого давления.

— Чего? — перебил его Борята.

— Зону низкого давления. — повторил Беромир. Посмотрел на хлопающего глазами собеседника. Взял кусок небольшой тесаной доски и махнул ей над кирпичами, на которых лежало немного легкого мусора — травинки, фрагменты коры и прочее.

Раз.

И часть из них чуть подлетела.

— Видишь? Взмахом я создаю кратковременно зону низкого давления за доской. Куда устремляется воздух из округи. Он и подбрасывает эту мелочевку. Понял?

— Нет.

— Ну… — Беромир задумался.

Подошел к керамической кружке. Налил в нее воды. Отломил две травинки-трубочки, выбрав их из тюка сушеной травы в дальнем углу сеней. Не совсем, тоненькие, конечно, но такие, подходящие. Соединил их кусочком воска, а его уже добыли немного, разорив два дупла. И опустил один конец этой «городухи» в стакан.

Получился простейший пульверизатор.

Ведун набрал полные легкие воздуха и подул в горизонтальную трубочку. И довольно скоро получилось так, что вместо воздуха стало выдуваться облачко водяной взвеси.

— Видишь?

— Вижу. — с диким, вытаращенным взглядом произнес Борята.

— Я думаю. Вот тут — у среза получается зона низкого давления из-за разного течения газов. А здесь образуется разряженное пространство. Из-за чего вода начинает подниматься по трубочке. Так и с трубой. В принципе, эта штука на трубе необязательна. Если мимо среза будет дуть ветер — этого уже достаточно, чтобы тянуть дым, затягивая его вот сюда, — похлопал Беромир по «ушам» трубы.

— Тогда зачем ты эту штуку сделал, если и без нее все будет хорошо?

— Жилище получилось большое. Тягу бы посильнее. Поэтому и надо, чтобы выход трубы шел в сторону от ветра. Это дает все то же самое, только сильнее. И вот что получилось, — произнес ведун.

После чего приоткрыл одну из боковых заслонок. И поднес туда сухой листик. А тот возьми и начни отклоняться, словно его в эту трубу втягивало.

— Видишь?

— Чародейство какое-то, — покачал головой Борята.

— Если сюда поставить заслонку, то воздух в эти трубы будет тянуть только из печи. Горячий. Прогревая камень труб и, как следствие, обогревая жилище.

— А… а как же там огонь-то горит?

— Воздух проходит через поддувало снизу и заходит сзади печи. Вот тут, — потопал Беромир, — под плахами идет воздуховод. Короб из бересты, сшитой и промазанной смолой. От поддувала печи до самого дальнего конца дома. Через сени и зал до женской. Там и забирается воздух для топки. Под полом. Это дает хорошую вентиляцию. Нужно только задвижками орудовать с умом.