— Я умираю с голоду, — сказала я, смеясь.

То, что начиналось как ужин в честь того, что мы с Димитрием стали воинами, переросло в огромный семейный праздник в честь Дня благодарения, который мы пропустили в ноябре. Меня опечалило, когда Ронан признался, что никогда не был на ужине в честь Дня благодарения, и я хотела наполнить его жизнь всем тем, что он упустил.

— Ты знаешь, куда поедешь? — спросила я Димитрия.

— Нью-Йорк. Дядя Крис и тётя Бет пробудут там до конца года, — сказал он. — Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной, но, полагаю, ты планируешь остаться здесь.

— Мы не говорили об этом много.

Этот вопрос напомнил мне, что нам с Ронаном нужно было поговорить об этом. Я хотела больше увидеть страну, но сомневалась, что буду счастлива, живя в командном центре в городе. Я знала, что он точно не будет счастлив. Ему нужно было охотиться, как минимум, раз в месяц, и он любил бегать. Я была бы счастлива жить здесь и путешествовать по работе, но я не хотела, чтобы он чувствовал себя обязанным оставаться здесь ради меня.

— Я думал… — Дмитрий сделал паузу. — Неважно.

Голоса и смех достигли нас раньше, чем озеро показалось в поле зрения. Первым, кого мы увидели, был Джейс, мой двенадцатилетний кузен, который схватил меня, как маленький полузащитник.

— Ты здесь, — закричал он высоким голосом, который вот-вот должен был измениться.

Я взъерошила его каштановые волосы, которые были того же оттенка, что и у моей матери.

— Если ты подрастешь ещё немного, то собьешь меня с ног.

— Привет, Дэни, — крикнул его четырнадцатилетний брат Дэниел, который был так похож на мою мать, что мог бы сойти за её младшего брата.

— Я что, невидимка? — с притворным негодованием спросил Димитрий. Он посмотрел на меня. — Ты ведь меня видишь, правда?

Джейс хихикнул.

— Мы видели тебя сегодня утром.

— Дай девочке передохнуть, Джейс.

Дядя Нейт подошёл к нам, улыбаясь. Он был маминым дядей, что делало его нашим двоюродным дедушкой. Он, тетя Андреа и мальчики жили в Эшвилле, Северная Каролина. В пятьдесят девять лет в его волосах было больше седых, чем каштановых, но он выглядел подтянутым и моложавым, как человек, ведущий активный образ жизни.

Я крепко обняла его.

— Я так рада, что ты смог приехать. Я знаю, какой у тебя сумасшедший график из-за нового фильма.

— Ничто не могло бы нас удержать, — сказал он.

Дядя Нейт был известным автором романов в жанре военного детектива, и по одному из его циклов был снят безумно успешный фильм-франшиза. В настоящее время они работали над пятым фильмом, и он был одним из продюсеров.

— Дядя Нейт, это Ронан, — сказала я, когда мы закончили обниматься. — Ронан, это мой дядя Нейт.

Они пожали друг другу руки, и Ронан сказал:

— Дэни подарила мне несколько ваших книг. Они мне нравятся.

Дядя Нейт улыбнулся мне.

— Он мне уже нравится.

Мы прошли меньше пяти метров, прежде чем темноволосая пара бросилась ко мне и заключила меня в объятия. Я представила Ронана бабушке Ирине и дедушке Михаилу, и мы вместе пошли к озеру.

Мы вошли в дом, где нас с Ронаном окружили мои родители, дядя Крис, тетя Бет, тетя Джордан, дядя Хамид, Грейс и дедушка Тристан. Я беспокоилась, что Ронану может быть неуютно в окружении такого количества людей, но он, казалось, чувствовал себя непринуждённо в кругу моей семьи.

Мама пригласила нас на веранду поужинать, потому что столовая не могла вместить столько гостей. Димитрий не шутил насчёт праздника. Длинный стол был накрыт на двадцать персон, а на боковых столиках стояли подогреватели для еды и большие сервировочные тарелки.

Ужин был шумным и весёлым. Все благодарили друг друга, что заняло некоторое время, потому что в этом году нам было за что быть благодарными. Были произнесены тосты за нас с Димитрием за то, что мы стали воинами, и ещё тосты за нас с Ронаном.

Когда все съели всё, что могли, мама и тетя Джордан зашли в дом и вышли оттуда, неся огромный праздничный торт с девятнадцатью свечами на нём. Они поставили его перед Димитрием и мной, и все запели «С днём рождения».

Я озадаченно посмотрела на маму, и она сказала:

— Мы не праздновали твой девятнадцатый день рождения в ноябре. Что может быть лучше, чем когда мы все вместе?

После того как мы с Димитрием задули свечи, папа встал и ушёл в дом. Он вернулся, неся длинную деревянную коробку, в которой могла быть только одна вещь. Димитрий заёрзал на стуле, с трудом скрывая волнение.

— Димитрий, с тех пор, как ты научился держать меч, ты умолял меня дать тебе пару мечей, точно таких же, как у меня, — сказал папа.

— Я бы не сказал, что умолял, — вмешался Димитрий, и все рассмеялись.

Папа подошёл к нему.

— Я ждал того дня, когда смогу подарить тебе это. Ты станешь прекрасным воином, и мы с твоей мамой так гордимся тобой.

Он передал коробку Димитрию, который уставился на неё, пока я не толкнула его локтем. Он поднял крышку, и у него отвисла челюсть, когда он увидел пару сверкающих мечей, лежащих на ложе из чёрного шёлка. Его глаза были широко раскрыты от неверия, когда он поднял их на отца.

— Это… это твои мечи, — пробормотал он.

— Теперь они твои, — сказал папа. — Пусть они послужат тебе так же хорошо, как служили мне.

Димитрий покачал головой.

— Я не знаю, что сказать.

— Такое впервые, — сухо пробормотала Грейс, вызвав новый взрыв смеха.

Мама встала.

— Дэни, твой подарок немного отличается. Это от нас с папой, но все присутствующие помогли. Мы посоветовались с Ронаном, и он заверил нас, что тебе понравится.

Я повернула голову в сторону Ронана, который загадочно улыбался. Мы с ним отсутствовали больше месяца. Когда она с ним советовалась? И по какому вопросу?

Мама протянула мне руку.

— Пойдём.

Мы с ней спустились на нижнюю террасу, и моё любопытство росло с каждым нашим шагом. Мы остановились, и я оглянулась на свою семью, которая столпилась на ступеньках позади нас, выглядя такими же взволнованными, как и я.

— Эльдеорин учил меня этому, так что, надеюсь, я всё поняла правильно.

Она подняла руку и сделала размашистое движение ладонью.

Несколько секунд ничего не происходило. Но потом воздух начал мерцать, словно тепло, поднимающееся от асфальта, а деревья на другом конце небольшого озера покрылись рябью и изменились. Я прищурилась, когда что-то начало обретать очертания, и прикрыла рот рукой, когда увидела, что это было.

— Дом?

Я уставилась на бревенчатую хижину на другом конце озера. Передняя часть хижины почти полностью была из стекла. На втором этаже был балкон на втором этаже, а веранда выступала над водой.

Я почувствовала, что Ронан стоит у меня за спиной, и повернулась к нему лицом.

— Ты хочешь здесь жить?

— Я хочу жить там, где ты, — он заправил прядь волос мне за ухо. — Мы сможем путешествовать и работать, а когда вернёмся домой, то это будет наш собственный дом здесь, на озере.

— А как же твой домик в Монтане?

— Он будет прекрасным местом для отдыха, поскольку никогда не было настоящим домом, — тихо сказал он. — Здесь мы будем рядом с твоей семьёй, и я смогу охотиться и бегать, когда захочу.

— Мы тоже твоя семья, — сказала ему мама.

— Теперь ты застрял с нами, — крикнул Димитрий.

— Ты уверен?

Я посмотрела Ронану в глаза. Мне нужно было знать, что он хотел этого и делал это не только для того, чтобы осчастливить меня.

— Да, — он повернул меня лицом к озеру и обнял. — Тебе нравится?

— Мне нравится.

Я уже представляла, как мы просыпаемся в нашей спальне с видом на озеро, залитое утренним солнцем.

Ронан придвинулся ко мне поближе.

— Тогда пойдем, посмотрим наш новый дом.

Я повернулась вместе с ним и увидела своих родителей, стоявших рядом. Я подбежала и обняла их одновременно.

— Спасибо.

Мама, папа, Ронан и я пошли к домику, используя новую гравийную дорогу, которая ответвлялась от главной дороги и тянулась вдоль озера. Мама спрятала дом с помощью гламура, чтобы я не увидела его до открытия. Я не могла поверить, насколько все хранили такую тайну.