СПС любят те, кто стопроцентно не попадет в текущий состав Валунов, но надеется их свалить, заняв их место. Много ли Песчинок их понимает и готово помирать, наперед зная, что на следующий же день их забудут пригласить в новые хотя бы Гальки?  Примерно полстакана из того же пляжа. Вторые полстакана будут голосовать за них потому, что СПСники хотя бы не врут, а честно говорят, что они хотят – власти для себя. Поэтому они никогда не победят, но поодиночке пролезть могут.

Жириновский опережает двух упомянутых хотя бы потому, что каждый божий день меняет свою идеологию и программу, от «приглашения помыть сапоги» до пропаганды многоженства. Поэтому к нему все время поступают новые Песчинки, а те, кого он звал «мыть сапоги» и забыл напомнить, – уходят. Это напоминает городскую баню, где конвейер всегда работает и непосредственно в бане всегда – один и тот же небольшой процент Песчинок, исключая субботу, когда – наплыв.

Хакамаде, возможно, и дал бы денег на рекламу подпольный средний класс Песчинок, но он же отлично знает, что ФСБ не ловит террористов лишь потому, что слишком озабочен выслеживанием таких вот хитроумных, и именно поэтому – денег не дадут, закроют створки своих раковин, затаятся. И хотя их наберется несколько стаканов, может даже полведра, толку от них – примерно как от диссидентов или правозащитников, о которых – ниже.

Что касается «партий власти», например, последней, то, во–первых, они рассыпаются на следующий же день после гибели очередной «корпорации» (Илларионов). Во–вторых, они – как глина в песке, промоешь, и ее нету, вся в канализацию ушла. Примерно как опричнина, КПСС и партия Черномырдина.

Короче, Песчинки должны понять, что партия философически – это всего лишь разноцветные песчинки, такие как гомосексуалисты, филателисты, парашютисты, автомобилисты, конфессионалисты, транвестисты и прочая, до бесконечности. То есть, у всех у них нет ничего общего, судя не только по названиям, но и по их чаяниям.  

И даже диссиденты и правозащитники берут на себя слишком много, так как диссиденты могут быть и в отношении собирания пивных банок или спичечных коробков, а подразделение правозащитников – защищать исключительно свободу совокупляться в дырку от выпавшего сучка. При этом на каждого такого защищаемого они могут потратить миллион долларов (например, на Ходорковского), а вы же сами знаете, что всех Песчинок у нас где–то 146 миллионов, вот и выпадает счастье – одной Песчинке на миллион.

Разумеется, что в каждом таком наперстке Песчинок имеется какая–нибудь, все остальное пожирающая, идейка, например, беспрерывно прыгать с парашютом. Итого идеек не меньше, чем населения небольшого городка, порядка нескольких десятков тысяч. И как же им выбрать общего президента? Ибо все эти наперсточки только об этом и думают, вернее их партия заставляет так думать. Хотя думать надо совсем о другом.   

2. Самый общий интерес на Пляже

Четверть наших Песчинок сидела в тюрьме, еще четверть ждут своей очереди, так как непременно туда сядут, а оставшаяся половина хотя бы раз в день задумывается на этот предмет. Не исключая онанистов, велосипедистов, таксистов и профессиональных защитников отечества.

Разумеется также, что ныне в тюрьмы не садят без суда, из чего Песчинки должны неминуемо сделать вывод, что ни монтажникам и водолазам, ни сутенерам, ни даже клубу действующих и бывших думцев – пожирателей бюджета – «не все равно» как пел Высоцкий, кто их будет судить. И я даже еще не начинал говорить о так называемом гражданском праве, каковое, ну, никого не минует, включая уже не ходящих и даже не говорящих пенсионеров. Все – в руках суда.

Об этом все догадываются, но, странно другое. За исключением членов действующей партии власти, ни одному другому как отмеченным, так и просто подразумеваемым наперсткам Песчинок наши суды не нравятся, ведь все, включая официальных риэлтеров, дистрибьютеров и просто бродячих коммивояжеров–одиночек, суды называют «басманными». И даже не организованные в кланы Песчинки, как самостийные мухи летающие по стране, – того же самого мнения. Конечно, самые крупные партии Песчинок, заботящиеся о «всеобщности» своих программ, то есть в силу крайней необходимости, что–нибудь говорят невразумительное о «совершенствовании судебной системы» в самом последнем пункте своей программы. Да кто же им поверит? Ибо как же они тогда будут властвовать в «этой» стране? Без нашей дремучей 5–вековой судебной системы. Но речь у меня не об этом, а о всеобщности интереса к суду.

Скажите на милость, какому Булыжнику, рядовой Гальке и всем Песчинкам в целом не нужен Справедливый и Независимый Суд? Даже тем Валунам, каковые временно сидят в Кремле. Ведь временно же. И ведь даже Романовы, якобы 300 лет сидевшие там, на самом деле состояли из целой кучи династий по своей голубой крови. Поэтому их так много и сидело по казематам.

Выходит, что Справедливый и Независимый Суд нужен абсолютно всем: Песчинкам, Галькам, Булыжникам и Валунам, правда, последним лишь – после царствия. Чем не национальная идея? И почему ее так тщательно обходят на Руси при выработке суесловных национальных идей типа «самодержавия–православия–соборности» или «КПСС – ум, честь и совесть» любой эпохи. И даже, если подобная идея никак не вытанцовывается в такой момент как ныне, Валуны предпочитают жить без национальной идеи, то есть, как бог пошлет. Но выставлять национальной идеей Справедливый и Независимый Суд – не спешат.

Так ведь весь смысл нашей власти во все прошедшие века зиждется на самодержавии, попросту: что хочу – то и ворочу. Но так как один конкретный Валун, какой бы он ни был большой, не в состоянии уследить не только за каждой Песчинкой на Пляже, но даже и за их наперстками, право «воротить» делегируется вниз, сперва большими, а потом микроскопическими дозами. В результате самая мелкая Галька сельсовета или ЖЭКа может «воротить» только одно: приляпывать фиолетовую печать, куда глаза глядят.

Теперь, Песчинки, вы все, от адвентистов до трактористов и носителей ВИЧ, знаете всё. И можете сами уже начать шевелить своими заржавленными мозгами.